— И куда? — Хотелось бы с тобой, если ты в Свердловск. — А ты откуда знаешь? Вадим рассмеялся: — Лешка, ты недооцениваешь меня. — Катька сказала? — Почти. Они перекинулись еще несколькими фразами, Леха взял у Вадима дипломат и попросил молоденькую стюардессу, позаботиться о билете для нежданного гостя. Это поручение смазливой длинноногой стюардессе, видимо, пришлось по душе. Все время разговора Вадима с Шабуновым она внимательно разглядывала Вихрева. — Об остальном потом поговорим, — бросил Леха напоследок, — а теперь на службу. — Лады, — кивнул Вадим и пошел вслед за длинноногой девицей, которая, покачивая бедрами, медленно и грациозно шла к кассам. Вадим улыбнулся, заметив, что девица клеит его, но ничего не сказал. Он вспомнил, что до отлета самолета должен сделать несколько звонков в Екатеринбург. Глава 11 Старший лейтенант Александр Глотов понуро сидел в своем кабинете и накачивался коньяком. Было отчего: на его участке совершено убийство, накануне которого сама жертва предупреждала о преследованиях и угрозах в ее адрес и даже написала заявление. Мало того, подозреваемого в убийстве Глотов проворонил, упустил. Мужчина со злостью опрокинул в рот добрых полстакана коньяка, закусив ломтиком лимона, потом достал сигарету и прикурил. Сизый дым заклубился в кабинете, и старлей, встав из-за стола, открыл пошире форточку. Вдохнув свежего весеннего воздуха, Глотов потряс головой, словно хотел выбросить из нее неприятности. На мгновение ему показалось, что процедура удалась, и его сознание лихорадочно заработало в нужном направлении. Участковый подошел к двери кабинета и, приоткрыв ее, выглянул в коридор. У дальнего окошка стоял Федякин и беседовал с кем-то из гражданских. — Федякин! — крикнул старлей. — Да, слушаю?! — Зайди ко мне! Старлей, оставив дверь полуоткрытой, вернулся на прежнее место у окошка, затягиваясь дымом. Федякин, молодой курсант, любознательный и скромный паренек, сразу же после армии поступил в органы внутренних дел, однако было видно невооруженным глазом, что эта работа не для него, уж слишком робким и застенчивым он был, это бросалось в глаза при первом же знакомстве с молодым человеком. Так думали многие, в том числе и Глотов, но в отличие от остальных старлей видел в этом щуплом скромном практиканте умного и наблюдательного следователя. «Тебе бы, сынок, — подумал участковый про себя, — немного опыта и нахрапистости, — не было бы цены тебе в нашем говняном деле…» Однако своего мнения старлей никому не высказывал. — Что думаешь, Федякин? — как бы между прочим поинтересовался он. — Это вы про че? — не совсем понял вопрос парень. — Про че, про че… — передразнил Глотов, — не про мои же подтяжки. Старлей затушил сигарету и сел за стол. — Про самоубийство пенсионерки, — произнес Глотов. — А-а-а… — промычал курсант, переминаясь с ноги на ногу и приглаживая сзади волосы. — Да ты не топчись, — недовольно бросил участковый. — садись на стул, расслабься… — Спасибо. Парень медленно прошел в кабинет и присел на стул. — Так что ты об этом думаешь? — повторил вопрос начальник. — А что я думаю… — Да не тяни ты! — вспылил Глотов. — Учись отвечать коротко и четко, иначе так всю жизнь и проходишь в курсантах. — Слушаюсь! — гаркнул Федякин. Старлей укоризненно посмотрел на парня. — Думаю, странно все… — спокойно произнес молоденький милиционер, глядя прямо в глаза начальнику. Участковый насторожился. — Почему? — спросил он и, встав из-за стола, стал прохаживаться по кабинету, стараясь зайти за спину курсанта, — привычка у многих следователей и работников милиции, выработанная долгими годами службы. — Уж слишком резвая попалась старушка, — ответил просто Федякин, глядя себе под ноги. — Что значит резвая? — Если человек вываливается из окна, — пояснил курсант, — то траектория будет маленькая и крутая. Старлей с интересом следил за ходом мыслей молодого детектива. — Дальше, — приободрил старлей подчиненного. — А тут видно невооруженным глазом, — вяло продолжал Федякин, — что траектория более плавная, труп не мог упасть на это место, если старушка случайно выпала из окна. — Значит, ты хочешь сказать, что ее… — протянул старший лейтенант, — что ей помогли? Парень пожал плечами. — Я ничего не хочу сказать, — просто она падала с ускорением, которое, как вы выразились, ей кто-то помог приобрести, или женщина должна была сильно разогнаться, чтобы упасть на то место, где лежал труп. Парень замолчал, а Глотов задумался… Если уж этот, хоть и башковитый, но все же новичок обратил внимание на этот факт, то следователь уж точно уцепится за эту ниточку и начнет раскручивать клубок. Значит, ЧП на его участке, ни много ни мало! Пройдясь разок-другой мимо курсанта, хранившего молчание, участковый повернулся к нему. — Молодец, Пинкертон, — похвалил старлей подчиненного, — тебе бы в криминалке работать, а не линейным быть. Хвалю, Федякин! Я у тебя еще в подчиненных похожу на старости лет. — Да что вы, товарищ Глотов… Глотов вздохнул и вдруг хитро прищурил глаза. — А ты знаешь, Федякин, — таинственно произнес старлей, что покойная страдала астмой? — Нет. — В том-то и дело, — весело сказал участковый, словно выиграл ценный приз или принципиальный спор, — и ускорение, про которое ты говоришь, есть не что иное как следствие этой болезни. — Это как? Глотов важно прошелся возле курсанта и пояснил свою мысль: — Когда человеку, хронически больному астмой, не хватает воздуха, то он на стенку лезет и ищет любую щель, из которой можно хватануть глоток свежего воздуха, ради этого он готов окунуться с головой в омут, лишь бы свободно вздохнуть полной грудью. Старший лейтенант самодовольно взглянул на молодого человека, который молча сидел на прежнем месте и не выказывал никаких эмоций. — Ясно? — спросил Глотов. Федякин склонил голову набок. — А я, товарищ старший лейтенант, ничего и не утверждаю, — бесстрастно произнес он, — вы спросили — я ответил… — Да ты не смущайся, — потрепал начальник по плечу курсанта, — молодец! В правильном направлении мыслишь, верно, доказательно, логично… Глотов снова вынул сигарету из пачки и предложил подчиненному закурить: — Закуривай! — Да я покурил уже, — замялся паренек. — Не стесняйся, дружок, — улыбнулся опытный милиционер, — я же видел, как ты сигарету забычковал на ходу.