Казалось, Косой не замечал перемены в хозяине, зато Лом своим опытным глазом подметил, что Миху словно подменили, что он какой-то заторможенный, вроде бы и не рад их встрече. — Не спи, — бросил он другу, — а то замерзнешь! Петухов на мгновение встрепенулся, взгляд его стал осмысленным, и он последовал за Косым, решив, будь что будет. — Да, браток, — шагая позади Петухова, протянул Лом, — ну и наломал ты дров, храбрый ты наш! Неожиданно Миха остановился и его наконец прорвало. — Это я-то наломал? — выкрикнул он. — А то кто же? — донесся из кухни уверенный голос Косого. — Не мы же! Компания ввалилась на кухню. Рыжеволосый мужчина чинно выставил на стол две поллитровки водки и по-хозяйски расставлял стаканы. Лом, тяжело вздохнув и сочувственно хлопнув Миху по плечу, медленно опустился на табурет. Он достал пачку «Явы» и, распечатав ее, вынул сигарету, а пачку бросил на стол. Едкий запах сигарет и кольца дыма закружились в воздухе. Петухов стоял, плохо соображая, что, собственно, происходит. Точно он знал только одно: из него хотят сделать козла отпущения и, надо отдать друзьям должное, у них это хорошо получается. — Ну и актеры! — проскрипел зубами Миха. Пока Петухов размышлял, Косой разлил по стаканам водку по «маруськин поясок» и уже собирался сказать заранее приготовленный тост, но выражение лица и последняя фраза хозяина изменили его планы. — Ты чего, Миха? — насторожился Косой, наконец заметив дурное настроение Петухова. — Не заболел ли случаем? Лом взял стакан и, понюхав водку, скривился и затряс головой, как лошадь. — Тут не то что заболеть, — серьезно произнес он, — а и рехнуться недолго! Ладно, давай сначала пропустим водочки, а уж потом разберемся. — Ну, бум! — сказал Косой и первым опрокинул свой стакан одним махом. За ним последовал Лом, а Миха, слегка поколебавшись, тяжело вздохнул и, в сердцах махнув на все рукой, поддержал спитую компанию. — Хорошо! — Кажись, прижилось! Гости слегка закусили хлебом и салом, закурили по новой и повернулись к хозяину. — Ну, Раскольников, — произнес Косой, ожидая объяснений. Петухов, опрокинув водочки, почувствовал себя намного увереннее. — Ну и суки вы! — выпалил Миха, ехидно оскалившись и презрительно кивая головой. Гости изумленно уставились на Петухова. — Ну, блин… — выругался рыжий, подскочив со стула, — чтоб тебя… Лом тоже был весьма недоволен. Конечно, он понимал, с одной стороны, кореша, но, с другой… К нему со всей душой, а он… — Что, подставили, дружки?! — все больше расходился Миха. — Под вышку подвели, кореша закадычного Мишку Петухова? Приятели с опаской посмотрели на хозяина и переглянулись. — Что перемаргиваетесь? — не унимался расходившийся Пастухов. Однако эта катавасия начинала гостям надоедать. — Что ты лепишь? — возмутился Лом. — Кто тебя подставил? — спросил недовольным тоном Косой. — Сам виноват, а теперь валишь с больной головы на здоровую! Он не стал выслушивать Миху и подлил себе в стакан водки. — Это у кого больная? — стал задираться Миха. Лом, видя, что дело принимает непредвиденный оборот, громко хлопнул ладонью по столу. — Хватит, баста! — взорвался он. — Я что-то не врублюсь, объясни толком. — А что здесь объяснять, — усмехнулся Петухов, — бабку порешили, а на меня списать хотите? От такого наглого заявления у дружков перехватило дыхание, а физиономии перекосились и застыли в напряжении. — Кто, мы? — промычал Рыжий. Петухова позабавила их реакция. — Да, Братья Карамазовы! — вздохнул Миха. В комнате воцарилась гробовая тишина. Глава 8 Бездыханный Камиль Ибрагимович лежал на кушетке, запрокинув голову назад. Цвет лица был синевато-землистым, глаза выпучены, а правая рука закостенела, сжав край одеяла. Спертый воздух вперемежку с трупным запахом и перегаром вызывал тошноту. Вадиму было не привыкать к подобным картинам. За свой короткий век Рекрут повидал и не такое, но вот Вероника… — Ой, — вскрикнула девушка и прикрыла ладонью маленький пухлый ротик, — что это с ним? Вадим моментально сообразив, что случилось с Ибрагимовым, быстро повернулся к Веронике и стал вежливо, но настойчиво выпроваживать ее из подвального помещения: — Пошли отсюда. — А Ибрагимов? — Ему уже не поможешь. Ноги у Вероники подкосились, и Вадиму пришлось вынести ее по крутым узким ступенькам наверх. — С тобой все в порядке? — взволнованно спросил он. Вадим прекрасно понимал состояние Вероники: две смерти с небольшим промежутком времени были для неустойчивой психики девушки сильнейшим ударом. — Он мертв? — еле выговорила девушка, приходя в себя. Вадим хотел сказать ей прямо, но решил лучше с этим повременить. Уж очень слаба была бедняжка. — Нужно срочно позвонить и вызвать «Скорую помощь», — твердым голосом произнес он. — Так он жив? — с надеждой в голосе спросила Вероника. — Это определит врач, — отделался дежурной фразой Вихрев и добавил, — быстрее, нельзя терять времени! Вероника спохватилась, думая, что, может быть, еще можно что-то исправить и сейчас от нее зависит судьба, нет — жизнь человека. — Хорошо, — кивнула девушка, — а ты? — Я спущусь к нему, может, смогу чем-нибудь помочь, — бросил Вадим, спускаясь в подвал, хотя был уверен, что старику уже ничем не поможешь. * * * Вероника позвонила и вызвала «Скорую помощь», сообщив адрес и данные о себе и об Ибрагимове. — Поскорее, пожалуйста!