— Вечно ты в какие-то истории попадаешь, — сказала бабушка. — Хотя молодец, что женщине помог! — Они сами ко мне липнут, — ответил я, вставая из-за стола, и, когда бабуля хмыкнула, пояснил. — Не женщины, истории. Спасибо. Очень вкусно. Я быстро собрался и побежал на базу. Настроение у меня было не очень. Я готов справиться с любыми проблемами. Это и не проблемы даже, если они не касаются здоровья. Мой жизненный опыт говорил мне, что было бы здоровье, а остальное купим. А со здоровьем начались какие-то нелады. Надо завтра поговорить с Демьяном Герасимовичем об этом, когда в больницу приду. За этими невеселыми мыслями я не заметил, как дошёл до базы. Я, не глядя по сторонам, рванул на себя тяжёлую дверь и нос к носу оказался перед целой толпой. Посередине центрального прохода между стеллажами стояли Вася-негр, Никифоровна, Цушко и незнакомые мне женщина и двое мужчин. — А вот второй наш грузчик, — представил меня Цушко одному из незнакомцев и погрозил мне кулаком. — С обеда задержался. — Здравствуйте, — растерянно кивнул я головой высокому стройному брюнету лет сорока с вьющимися волосами, похожему на Джо Дассена. Одет он был в темно-серый костюм, серую рубашку и трикотажную шерстяную черную безрукавку. — Молодой человек, — обратился ко мне незнакомец. — скажите нам, что входит в ваши обязанности? — Ну, — я взглянул на Цушко. Судя по его виду, под ним земля горела, — разгрузи, загрузи, принеси, подай, пошел вон, не мешай. Цушко кивнул головой. Видимо, это и надо было сказать. — Вы нам понадобитесь скоро, — сказал мне незнакомец и повел между стеллажами свою команду куда-то. Цушко засеменил за ними. Я подошел к Никифоровне и Васе. — А что здесь происходит? — шёпотом спросил я. — Государственный контролёр из Брянска с проверкой, — ответил Вася. — Принесла нелегкая, — пробормотал я. — Что им надо? — Ревизия, — ответила Никифоровна. — Только же была в декабре, — сказал Вася. — Что вдруг опять? Я думал о своей задаче и как теперь её решать. Взглянул мельком на Никифоровну. В глаза бросились её упрямо поджатые губы. До меня вдруг дошло, в чём причина внеплановой проверки. — Анна Никифоровна, — разочарованно протянул я. — Ну, зачем? Она молчала, упрямо глядя на меня. Вася переводил взгляд то на меня, то на Никифоровну. — А что? — спросил он. — Что такое? — Ай, — махнул я рукой. — Что они сейчас будут проверять, документы? — Зачем им документы? — ответила Никифоровна. — Товар считать будут. Я прошелся к своему рабочему месту. Кто-то опять без меня тут работал. Мешков с сахаром рядом со столом меньше стало и пакетов бумажных ещё принесли. Что же делать? Слить сейчас Цушко с его перепаковкой или спрятать Росбакалеевские пакеты до поры до времени? А то вон, идут сюда, кажется. Я решил подчистить тут всё. Кто его знает, как эти проверяющие отреагируют на явные признаки хищения. Вдруг они милицию вызовут и сразу тут всё опечатают или выемку документов сделают. Я сгреб пакеты, бросил их в ящик для готовых упаковок и накрыл его несколькими мешками сахара. Хотел куда-нибудь спрятать банку с клеем, но не успел. Мимо прошли проверяющие, за ними семенил Цушко. Банку я спрятал за спину. У Цушко был бледный вид. Поравнявшись со мной, он несколько раз одобрительно покачал головой. Я едва заметным кивком попросил его задержаться. Он остановился. — Куда это деть? — шёпотом спросил я, вытаскивая из-за спины банку. — В кабинет мой поставь на подоконник, — распорядился Цушко. Я кивнул головой, он пошёл за комиссией, а я направился в его кабинет. На подоконнике у него стоял термос, лежали в бумажных кульках баранки с маком, пряники и печенье Юбилейное. Я стоял у подоконника. Печенье, конечно, не сыр, но тоже еда. Может, насыпать крошек в документы. Пусть мыши жрать их начинают. Я тихонько выглянул из кабинета. В поле зрения вроде никого. Я решился. Взял несколько печенин, размял в руках до крошек и пошёл к тому шкафу, который мне на Вероничкином плане крестиком отметили. Штук пять папок лежали одна на другой. В какой из них нужный документ? Я решил засыпать крошки в открытые углы каждой папки. Немного потряс их чтобы печенье между бумаг попало. На нижнюю папку не хватило крошек. Я вернулся к окну взять ещё одно печенье. В этот момент открылась дверь. Заглянул Цушко и застал меня у подоконника с печеньем в руке. — Хватит жрать, — строго сказал он мне. — Иди работать. Я от неожиданности засунул печенье себе в рот и жуя выскочил из кабинета мимо Цушко, лихорадочно вспоминая, прикрыл я дверцу шкафа или нет. Должен был прикрыть, иначе не вышел бы, она проход закрывала. — Поступаешь в распоряжение товарища из комиссии, — важно сказал мне вышедший вслед Цушко, показывая на женщину. Стройная светло-русая девушка лет тридцати с длинными волосами, собранными в хвост, в тёмно-синем юбочном костюме смотрела на меня строго, но в глазах прыгали чертинки. — Вы прямо как стюардесса, — сказал я ей восхищенно, когда мы остались одни. Она весело рассмеялась, и вся её строгость тут же улетучилась. — Я Настя, — по-простому представилась она. — Павел, — ответил я. — Ну что, Павел, приступим? — спросила она. — Что надо делать? — Будешь снимать со стеллажей ящики, вскрывать, показывать мне содержимое, закрывать, ставить назад. — Понял. Сначала мы пересчитали шоколадные наборы, отечественный растворимый кофе двух видов. Потом индийский растворимый кофе, и кофе в зернах. Потом считали консервы. — У волшебника Сулеймана всё без обмана, — пробормотал я, наблюдая, как Настя ставит галочки у себя в списке. Мы присели немного передохнуть. Я попросил посмотреть её список. — Товарный ряд у вас начинается с самых дорогих товаров, — сказал я первое, что бросилось в глаза. — Это весь список? — У коллег продолжение. — Но здесь, я смотрю, вся консервная продукция, бакалея. Даже крупы, мука и сахар у нас. А у них что? — Алкоголь, промтовары и обувь. На первом листе шел перечень наименований, про которые я даже не слышал никогда, типа, паштет языковой, паштет из оленины, корн беф и беф-буйли. — Это что такое? — спросил я Настю. — Это все мясное. Были в перечне шоколадные наборы, конфеты, зефир в шоколаде и прочие вкусности. — На какой срок рассчитана ревизия? — До конца недели. — Сегодня среда. Суббота выходной. Это у нас всего два дня: четверг и пятница. — Ну да. — Вы считаете, мы с вами успеем все это пересчитать? — я помахал у нее перед носом несколькими листами с текстом, напечатанном на машинке. — Ну, что успеем. Будем считать по порядку, по списку. — И всегда так? — Ну да. Я прикинул, что за два дня мы, по-любому, не доберемся до третьего листа с «мелочевкой». Понятно в целом, почему они ничего толком из нарушений найти не могут. Цушко тип умный, дорогие позиции не трогает. Знает наверняка, как такие проверки проводятся, и понимает, что чем дешевле товар, тем проще и безопаснее с ним работать.