Я прячу улыбку. – Думаю, нам следует изолировать друг друга от остальных. Все эти богатые дамочки прямо сейчас будут раздевать тебя глазами. – Я поправляю на нем воротник фиолетовой рубашки и смахиваю несуществующую пыль с его пиджака. – Кому я нужен, – ухмыляется Стайлз. Его небрежность и полное отсутствие интереса к своей внешности делает его еще более желанным. И не только в моих глазах. Знал бы он, как выглядит в фиолетовом. Мистер Мерлоу встречает нас официальной улыбкой и приглашает за стол. С ним еще несколько знакомых, которым он нас представляет. Среди них оказывается отец Стива – Кайл Прайс. – Где твоя жена, Кевин? – спрашивает он, поглядывая на нас. Сомневаюсь, что он что-то знает, но его ухмылка меня раздражает. Я никогда не встречалась с ним в такой обстановке и про себя отмечаю, что Стив совершенно на него не похож. Да, Стив тоже меня сначала жутко раздражал, но под всей его напускной несерьезностью, скрывался настоящий и верный друг, которого даже Стайлз не замечал долгое время. Но в его отце это даже не проглядывается. – Моя жена с дочерью, – не глядя на него, отвечает мистер Мерлоу. – Они не всегда имеют возможность меня сопровождать. На миг я представляю, как бы было здорово, если бы сейчас была с нами Ханна. Или даже миссис Мерлоу. Все эти раздельные встречи и ужины заставляют чувствовать себя неуверенной и даже в какой-то степени виноватой. Ужин длится довольно недолго. Стайлз рассказывает о нашей поездке, и мистер Мерлоу даже искренне радуется такой идее. И если бы не плоские и даже пошлые шутки мистера Прайса, все было просто идеально. Домой мы приезжаем рано и решаем поваляться перед телевизором. Пока Стайлз принимает душ, я переодеваюсь в его футболку и кормлю Айка. Я вхожу в гостиную и ищу пульт. Телефон, лежащий на кофейном столике начинает вибрировать. Это телефон Стайлза. Если это Чарли или Ханна, то я конечно же отвечу. Но на дисплее светится имя «Люси». Думаю, она звонит не просто так. Но учитывая час, довольно поздно для деловых звонков. Пока я раздумываю отвечать или нет, телефон гаснет. И через несколько секунд приходит сообщение. Я могу придумать себе кучу оправданий: случайно нажала, подумала, что это Рэй и тому подобное. Но я открываю это сообщение. И читаю его. Не думала, что сделаю так, ведь это неправильно. Но я сделала. И мне нет оправдания. Я забыла кое-что тебе сказать. Надеюсь, ты встретишься со мной на этой неделе. Я всегда на связи. Целую. Я кладу телефон на место и стараюсь восстановить дыхание. У меня ни разу не было повода его ревновать. Но ведь сейчас он есть? Все нормально, если бы не это «целую». Зачем вообще так писать парню, который ходил на твои занятия? Разум подсказывает, что я должна выслушать то, что ответит Стайлз. Но как тогда я объясню, каким образом узнала содержание этой эсэмэски. А может, я слишком драматизирую? Может, это нормально? Ну, написала она «целую», но ведь это может быть просто знак дружелюбия. Какие бы оправдания я не выдумывала, я не могу подавить в себе ярость и ревность. Схватив телефон, я смотрю звонки. Слишком много входящих от этой Люси. – Мадлен? Мне кто-то звонил? Я поворачиваюсь и вижу Стайлза, стоящего в дверях в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер. С его волос капает вода. Он хотел было улыбнуться, но, заметив мой взгляд, серьезно спрашивает: – Что случилось? – Эм, звонила Люси. – Да? И что ей нужно? – Может, ты знаешь. – Я пожимаю плечами. – Что не так, Мадлен? – Он подходит ближе и присаживается на подлокотник дивана. – Она молода и красива. Ты много с ней проводишь время, – мой голос вдруг срывается. – Знаю это глупо, что я ревную… но я ревную, Стайлз. Он протягивает ко мне руки. – Малышка, ты что? – Нет, подожди. – Я останавливаю его. – Почему она пишет тебе «целую»? – Что? – Он хмурится. – Прочти сообщение от нее. Стайлз берет свой телефон из моих рук и быстро читает сообщение. Затем качает головой. – Не знаю, почему она так написала. Но, зачем ты прочла? Тут я попалась. Мне становится неловко. И моя защита это злость. – Сначала ответь ты. Стайлз вздыхает и раздраженно разводит руками. – Поверить не могу, что мы ссоримся. Он прав. Мы никогда не ссоримся. Тем более таких ситуаций никогда не было прежде. Но она есть сейчас и это нужно решить. – Понятия не имею, почему она так написала. Она не позволяла себе лишнего. Мадлен, поверь она приятный и хороший человек. У нас просто общие интересы, и она сама мне предложила помощь от издательства, в котором работает. Только представь, у меня, кажется, будет возможность обеспечивать нас. И не брать деньги отца. – Но я думала, что вернусь в кампус. Стайлз, ты не обязан меня обеспечивать. Ты должен учиться. Вот теперь я его по-настоящему разозлила. – Ты не можешь так поступить. Я все спланировал. – Мы еще это не обсуждали. Я хочу… – Я буду учиться, – перебивает меня он. – Что плохого, что мы живем вместе? Мадлен, мы давно вместе, у нас все хорошо. Я тебе не изменяю. Ты не должна проверять мои сообщения. Я слегка вздрагиваю от его резкого тона. Он никогда так со мной не разговаривал. Чувствую себя провинившимся ребенком. Тем более я действительно поступила мерзко, проверив его телефон. – Я готова признать, что поступила паршиво, – переведя дух, говорю я. – Но это не повод так злиться. Стайлз опускает голову и качает головой. – Прости, я не хотел срываться. Просто… ты снова хочешь вернуться в кампус. Это меня разозлило. И это сообщение. Я поговорю с ней, обязательно. Мне не очень-то теперь хочется, чтобы он встречался с ней. Я ревную, боже как я сильно его сейчас ревную. Видимо Стайлз замечает выражение моего лица. – Мы никогда не ссорились. – Не было повода, – тихо отвечаю я. – Разве сейчас он есть? Давай все забудем. – Если есть проблема, ее нужно решать, а не откладывать в долгий ящик. – Хорошо. Я не буду встречаться с ней. – Стайлз резко поднимается, и его лицо вновь становится жестким. – Просто дай ей понять, что она не может так просто писать тебе такие слова, – упрямо настаиваю я. – Я даже не давал повода так писать мне. Я верю ему. Но ничего не могу поделать с ревностью. И это наша первая ссора (ссора, не размолвка), из-за которой я себя чувствую совершенно разбитой. – Хорошо. – Я сажусь на пол. – Мадлен, – тихо зовет Стайлз, и я поднимаю голову. Он возвышается надо мной и смотрит серьезно. – Надеюсь, ты поймешь, как я сильно хочу, чтобы ты жила со мной. И поверь, я совсем не против, если ты трогаешь мои вещи, потому что мне нечего скрывать. Но, – он делает глубокий вдох, – если между нами нет доверия, то нет вообще ничего. С этими словами он уходит. Мне хочется побежать следом за ним, но я продолжаю сидеть на полу и ненавидеть себя. Я позволила ревности взять вверх и теперь Стайлз зол на меня. Какая же я все-таки дура. * * *