Раздался дверной звонок. Джилл подошла к двери и посмотрела в глазок, прежде чем открыть её. — Цветы для Джилл Гаррисон, — сказал он. — Это я. Она подписала бумаги на его планшете, а затем взяла цветы. У них был райский запах. Она знала, от кого они, и знала, что он, возможно, наблюдает, так что она не посмела выглядеть довольной. — Спасибо, — сказала она, прежде чем закрыть дверь. Цветы сразу были в вазе с водой, и ей не пришлось подрезать и расставлять их. Другие букеты, которые Деррек прислал за последние три дня, были доставлены в разное время дня и в разных вазах. Она поставила лилии на тумбочку на кухне, рядом с розами и тюльпанами, не подходя к кухонной раковине, так как понимала, что Дерек будет наблюдать из своей квартиры. Этот мужчина ни перед чем не остановится. Челси присоединилась к ней на кухне и втянула носом воздух. — Они пахнут чудесно. Не думаю, что когда—либо видела такие красивые цветы. — Можешь их забрать. — Правда? Спасибо. — Итак, давай всё проясним, — сказала Челси. — Ты злишься на Деррека Бэйлора, потому что он хочет получить половину опеки над своим сыном? — Я не злюсь на него. Я просто не доверяю ему и его семье и не хочу видеть его рядом. Не до тех пор, пока всё установится законно. Челси посмотрела на Сэнди. — Я думала, ты сказала, что у него замечательная семья, и что вы обе провели время отлично. — Они кажутся замечательными людьми, — согласилась Джилл. — Просто они... — она подняла взгляд к потолку, подбирая правильные слова, чтобы объяснить, что она хочет выразить. — Они действительно, действительно увлечены семьёй. Ты знаешь, что это значит? Семья Бэйлор более чем сумасшедшая, невероятно любящая и заботливая. Клянусь, они сразу спрыгнули бы с моста, если бы это было нужно для спасения одного из них... — Джилл остановилась посреди предложения, когда поняла, что ничем себе не помогает. Она махнула рукой. — Не важно... Это сложно объяснить. — Джилл не хочет никакой помощи в воспитании её сына, — сказала Сэнди. — Она устала от того, что люди говорят ей, что и как делать. Она хочет взять контроль над своей жизнью. Услышав это, Джилл поняла, как глупо всё это звучит. — Хотя, кажется, всё прошло гладко, — сказала Челси. — Что случилось? Ты отказываешься позволять ему видеть своего сына, потому что боишься, что потом Райан полюбит отца больше, чем тебя? Я не понимаю. Джилл была благодарна, когда Сэнди вмешалась снова и ответила на вопрос за неё. — В этом и проблема, — объяснила Сэнди. — Дерреку Бэйлору заплатили, чтобы он был донором спермы. Ему не платили для того, чтобы он был отцом. Доноры подписывают бумаги и документы о том, что они согласны на анонимность. Женщины, которые используют доноров, чтобы иметь детей, не обязаны даже показывать донорам лица, пока не захотят. Лекси смотрела своё любимое шоу по телевизору в спальне, но Джилл понизила голос, когда добавила: — Если бы прямо сейчас в дверь вошёл отец Лекси, ты бы хотела дать ему половину опеки? — Нет. — Почему нет? — Потому что если бы я дала ему половину опеки, это дало бы ему половину слова в каждом решении, которое я принимаю по поводу Лекси. — Именно, — с улыбкой сказала Джилл. Тема закрыта. *** Как только они втроём пришли к решению насчёт следующего выпуска "Еды для всех", все ушли, и в квартире снова стало тихо. Покормив Райана, Джилл прижала его к своему плечу и стала ходить по комнате. Она хлопала его по спинке, пока он не наградил её хорошей отрыжкой. — Хороший мальчик. Она заметила, что Челси забыла забрать с собой цветы, и запах лилий заполнил квартиру. Джилл потянулась к открытке, выглядывающей из вазы. "Поцелуй за меня Райана. Деррек" Джилл поцеловала Райана в макушку и вдохнула запах ребёнка. Она выглянула в окно над раковиной. Свет на кухне Деррека был включён, и она видела его передвижения. Её сердце провалилось. Она не видела его семьдесят два часа и уже скучала по нему — по мужчине, который хотел отнять у неё право воспитывать своего сына так, как она считала нужным — по мужчине, который стал донором исключительно по эгоистичным причинам, только чтобы ворваться в её жизнь, не думая ни о ком, кроме себя самого — по мужчине, которому удалось забраться ей под кожу, открывшись ей и являясь отличным слушателем. Он научил её танцевать "до—си—до" и очаровал её своими кривыми улыбками и игривыми подмигиваниями... и цветами. Чёрт его побери. *** Колонка для выпуска следующего месяца заняла Джилл на несколько дней. Когда прозвучал звонок, она подскочила. Девушка снова забыла повесить на звонок знак "Не звонить в звонок". Может быть, сегодня днём позвонит электрику и отключит звонок, чтобы люди не звонили в него и не будили малыша. Она открыла дверь, ожидая увидеть курьера с очередной доставкой цветов. Она была права только наполовину. Это не курьер доставил большой букет из двух дюжин длинных алых роз. В этот раз это был сам Деррек. — Тебе нужно прекратить отправлять цветы, — сказала она. — Я не могу. — Почему? — Я скучаю по времени с тобой и Райаном. — Я понимаю, что ты хочешь проводить время со своим сыном, но нам нужно разобраться со всем законно, прежде чем я снова смогу пустить тебя в свою квартиру. Он указал жестом между ними двумя. — Я скучаю по нашему времени вместе, — сказал он. Она старалась не замечать, как его майка натянулась на его бицепсах, или его влажные волосы, или побритую челюсть. — Ты ходил к доктору для теста крови? Он кивнул. — Я дам тебе знать, когда будут готовы результаты. — Нет необходимости. Нэйт меня оповестит. — Не делай этого, — произнёс Деррек. — Не прогоняй меня. — Честно говоря, Деррек, правда в том, что я не так хорошо тебя знаю и не доверяю тебе. Он взял её за руку, прежде чем она смогла его остановить. — Нам было весело вместе, разве нет? Она убирает свою руку. — Смысл не в этом. — Тебе не нравятся цветы, в этом дело? — Они очень милые, но, пожалуйста, прекрати. — Позволь мне сегодня приготовить для тебя ужин. Как только ты попробуешь мою лазанью, ты будешь так впечатлена, что не сможешь не поместить её на обложку своего магазина. Она опустила взгляд в пол и покачала головой. — Я сделаю всё, чтобы изменить отношения между нами. Абсолютно всё. Он понятия не имел, в какую сложную ситуацию ставит её. Он также не представлял, что она влюблялась в него. Впускать его в свою квартиру — это одно дело, но впускать его в своё сердце — нечто совершенно другое. Извинение за поцелуй было её первой догадкой, что он эмоционально недоступен. То, как он смотрел на Мэгги в двух разных случаях, стало вторым ключом к разгадке. Она не могла позволить Дерреку войти, даже если бы хотела — он был проблемой с большой буквы П. Последнее, с чем она сейчас могла справиться — это разбитое сердце. Она посмотрела ему в глаза. — Нам нужно разобраться с этим судом до конца, прежде чем говорить о том, чтобы быть друзьями. Я хочу пойти спать, зная, что Райан принадлежит мне, и что никто, даже его собственный отец, не может у меня его забрать. Я не могу позволить себе быть твоим другом и рисковать всем. — Значит, дело в этом? — Я боюсь.