– Я вас внимательно слушаю, – кивнул парень, складывая руки на груди. – Так вот, – начал было полковник, но тут генерал, ухватив его за рукав, странно всхлипнул: – Этот жест! Виктор делал точно так же. – Вы уверены, ваше сиятельство? – повернулся к нему Веселов. – Я вижу, – прохрипел генерал. Вскочив, полковник быстро открыл бутылку и, налив в бокал вина, поднес его старику. – Выпейте, ваше сиятельство. Вы слишком волнуетесь, – участливо проговорил он, буквально насильно всунув тару в генеральскую руку. – Так вот, мсье, – продолжил он, дождавшись, когда старик пригубит бокал и усядется на место. – Я не просто так привез вам ту шкатулку и показал портрет. Это была своего рода проверка. И вынужден признать, вы ее прошли. Я внимательно следил за вашим лицом и сразу понял, что эти предметы вызывают у вас какие-то воспоминания. Но из-за большого срока и вашей контузии эти воспоминания оказались почти утраченными. Во всяком случае, врачи объяснили мне именно так. По его тону Сашка понял, что полковник не доверяет этому мнению, и будь его воля, этого разговора вообще бы не состоялось. Веселов, наполнив второй бокал, приложился к вину и, поставив его на стол, продолжил: – Шестнадцать лет назад дочь его сиятельства с мужем и малолетним сыном была вынуждена совершить путешествие в Британию. Недалеко от Кале на их карету напали. Княжна Мария и ее супруг, князь Виктор, погибли, а их маленький сын Александр бесследно исчез. Все это время Алексей Михайлович делал все, чтобы найти внука, но так ничего и не добился. И вот недавно он получил известие, что на Кавказе появился молодой человек, очень похожий на княжну Марию. Свою мать. Вот теперь можете спрашивать, – вздохнул полковник и, глотнув вина, достал носовой платок. – Погодите, – растерянно покрутил Сашка головой. – Вы хотите сказать, что тот маленький пропавший Александр – это я?! – Об этом говорят некоторые факты, – кивнул полковник. – Бред, – не сдержавшись, фыркнул Сашка, но, наткнувшись на жесткий взгляд полковника, растерянно развел руками. – Вы сами сказали, некоторыми фактами. Некоторыми. И какие же, позвольте спросить, это факты? Что я приехал из Франции? Так французы сюда часто приезжают. Что я сирота? Так таких сирот по Парижу тысячи. Что там еще у вас? – окончательно запутавшись, спросил он у полковника. – Вы узнали музыкальную шкатулку, – напомнил тот. – Это была твоя любимая игрушка, – еле слышно добавил генерал. – Я не говорил, что узнал ее, – упрямо качнул Сашка головой. – Я сказал, что кажется, помню что-то похожее. – Этот момент меня тоже смутил, но, как я уже сказал, врачи дружно утверждают, что это последствие контузии. Да и детские воспоминания постепенно стираются, – развел полковник руками. – К тому же есть еще и портрет княжны. И вынужден признать, сходство у вас с покойной просто портретное. Ведь именно так мы вообще узнали о вашем существовании. – Девица Головина, – мрачно кивнул Сашка, мысленно проклиная ее болтливый язык. – Она несколько раз повторила, что я кого-то ей напоминаю, но тогда я решил, что просто похож на кого-то из ее знакомых. – Верно, именно она и сообщила князю о вашем существовании. Да и то только когда увидела большой портрет княжны, висящий в его доме. – Я что, действительно так похож на нее? – растерянно уточнил Сашка. – Мне сложно судить, – ушел полковник от прямого ответа. – У тебя ее глаза, – грустно улыбнулся генерал. – Да и все остальное очень похоже. Конечно, с поправкой на пол. Твои черты несколько грубее, как у любого мужчины. Да еще и шрам… Похоже, тебе крепко досталось. – Я не жалуюсь, – вздохнул Сашка. – Ваше сиятельство, – собравшись с духом, обратился он к генералу. – Я понимаю ваше горе и, поверьте, сочувствую вам от всей души. Но я очень прошу вас, взгляните на меня внимательно. Вы уверены, что я тот, кого вы ищете? Поймите меня правильно. Я ничего не помню о своем детстве и еще меньше о родителях. А после контузии я даже имя свое с трудом вспомнил. – Я смотрю на тебя с того момента, как переступил порог этого подворья. И с каждой минутой все больше убеждаюсь, что, наконец, нашел того, кого так долго искал, – срывающимся голосом ответил старик. – Даже то, как ты сложил руки, напомнило мне повадки твоего отца. А про Машеньку и говорить нечего. Как я уже сказал, вы с ней одно лицо. «Блин, у меня сейчас крыша поедет, – взвыл про себя парень. – Мне только обвинения в самозванстве не хватало для полного счастья». – Вы странно себя ведете, Александр, – задумчиво протянул полковник. – И в чем же странность? – не понял Сашка. – Другой на вашем месте уже плясал бы от радости, узнав о таком родстве, а вы словно бы пытаетесь оттолкнуть от себя случайно найденную родню. – Как я уже говорил, ваше высокопревосходительство, я такой, какой есть, – пожал Сашка плечами. – И пользоваться чужим горем не собираюсь. Как у вас говорят, на чужом несчастье счастья не построишь. Мудрые слова. Да и признаться, я плохо представляю, как оно будет дальше, согласись я с вами. – Ты займешь то место, которое положено тебе по праву рождения, – отрезал генерал, и в голосе его прозвучала такая властность, что даже сидевший рядом с ним полковник подтянулся. – И все-таки, ваше сиятельство. Я еще раз прошу вас как следует подумать. Ошибка может дорого стоить нам обоим, – настойчиво повторил Сашка. – Увы, я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть ваши слова. Просто не знаю, чем и как. Окончательно запутавшись в мыслях и эмоциях, он плеснул вина в последний оставшийся на столе пустой бокал и, глотнув вина, осторожно добавил: – Я никогда не смогу забыть, кем я был, и поэтому не смогу встать вровень с вами. Ведь я всю жизнь жил, как обычный ремесленник. Солдат, но не офицер. Признаться, мне вино местных казаков нравится больше, чем эта французская кислятина, – усмехнулся он, крутя в пальцах бокал. – Мы вместе исправим это, – усмехнулся генерал. – А что до вина, так и я к нему не очень. Мне бы анисовой, да холодца тарелку, – закончил он, озорно подмигнув. * * * Ритмично покачиваясь в такт движению вагона, Сашка, глядя в окно, вспоминал события предыдущей недели и пытался понять, что делать и как вести себя дальше. Свалившееся словно кирпич на голову родство с одним из самых влиятельных семейств в империи выбило парня из колеи. Он, конечно, мечтал иногда проснуться однажды богатым и знаменитым, но не до такой же степени. Да и не в таком мире. – Саша, хочешь чего-нибудь? – послышался голос князя, и парень, тряхнув головой, натянуто улыбнулся: – Благодарю, нет. – Ты все время молчишь. Тебе что-то не нравится? – не унимался старик. – Ваш сиятельство, я просто пытаюсь понять, как такое могло случиться и что из всего этого получится, – растерянно усмехнулся Сашка. – Что-нибудь да получится, Сашенька, – тихо рассмеялся князь. – Ваше сиятельство, я спрошу вас снова, – вздохнул Сашка. – Вы уверены, что я тот, кого вы искали? Прошу понять меня правильно. Я не хочу причинять вам еще большую боль. А что, если вы ошибаетесь? Что, если я просто немного похож на вашу дочь? – Нет, Саша. Ты не просто похож. Ты ее копия, только в мужском воплощении. Признаться, я сам едва духа не лишился, когда тебя увидел. Потому и молчал все время. Еще раз повторяю. Нет. Ты – Александр Викторович Тарханов, – твердо закончил князь. – Минутку. А почему Тарханов? – насторожился Сашка. – Ведь ваша дочь замуж вышла. А значит, у меня должна быть фамилия отца. Или я опять чего-то не знаю? – Это я настоял, чтобы Маша оставила нашу фамилию. И первенец ее должен был носить эту фамилию. Ты первенец, Саша. Мне самому Господь сына не дал, вот потому отец твой, царствие ему небесное, на такое условие и согласился. Второй сын должен был его фамилию взять. А первенца я хотел воспитать сам. – Вы хотели забрать меня у матери? – не понял Сашка. – Господь с тобой, – рассмеялся старик. – Хотел выждать, когда тебе лет пять исполнится, и ты уже перестанешь так в матери нуждаться. Тогда бы уже к себе перевез и обучил бы всему, что тебе знать положено было. Мы, Тархановы, от начала рода империи служили. – Ну, из меня теперь служака такой, что не приведи господи, – скривился Сашка. – «Мне только офицерского звания не хватало, без серьезного образования», – подумал он попутно. – После контузии списан и признан к службе негодным, – добавил он, на всякий случай снова ткнув себя пальцем в шрам. – «Блин, я даже писать правильно по-русски не умею», – хмыкнул парень про себя. – Мне и того, что уже знаю, достаточно, – улыбнулся князь. – Только за то, что ты того башибузука прирезал, тебе почитай весь кавказский фронт поклониться готов. Много он нашим солдатам крови выпил. А ты его словно барана глупого, одним ударом. «Угу, – скривился про себя Сашка. – Только перед этим чуть он меня не выпотрошил. На пару сантиметров глубже, и ку-ку». От этой мысли на его груди заныл свежий сабельный шрам. А генерал между тем, увлекшись, продолжал перечислять Сашкины подвиги. Слушая его вполуха, парень вдруг понял, что жандармский полковник провернул целую операцию, выяснив о нем почти всё. «А ведь и тут спецслужбы работать умеют. Хотя чему я удивляюсь? Считать местных дураками – нужно самому дурным быть. К тому же это в мое время они менты все на технику опирались, а тут головами думают». – Саша, ты меня слушаешь? – выдернул его из размышлений вопрос. – Конечно, ваше сиятельство, – активно закивал Сашка. – Только я все это знаю. Как знаю и то, что за самозванство пожизненная каторга положена, – выдал, наконец, Сашка причину своего дурного настроения. – А кто тут самозванец? – деланно удивился князь. – И кто скажет, что ты сам себя называл кем-то другим? Думаешь, я просто так целого полковника жандармерии с собой на Кавказ притащил? Нет, внучок. Как раз на подобный случай он мне и нужен был. Чтобы никто и никогда не смел даже рта раскрыть, что ты не мой внук. В этом деле все на три круга вперед проверено. – А что, полковника жандармов можно было как-то не целого притащить? – не сдержался Сашка от плоской шутки. Генерал на секунду замолк, переваривая услышанное, а потом громко расхохотался. – Ну, Саша. Как есть головорез. И шутки такие же, – покрутил он головой, утирая набежавшие от смеха слезы. – Это надо же?! Полковника, по частям… – он снова залился смехом. «Блин, а ведь ему понравилось, – растерянно думал Сашка, глядя на старого князя. – Похоже, он не всегда придворным шаркуном был». – Ох, внучок, насмешил, – выдохнул князь, успокаиваясь. – Давно так не смеялся. А что до самозванства, так забудь про это. Никто не посмеет. Я, как приедем, лично к государю императору на прием пойду. Просить стану, чтобы дозволил мне тебя официально внуком назвать. – А разве это он решает? – удивился Сашка. – Дело-то вроде семейное. – Так-то оно так, да не совсем, – покачал князь головой. – Я ведь не просто генерал, а еще и личный советник императора. Почитай уже двадцать лет при троне. А значит, любое мое семейное дело сразу государственным становится. – Оч-чень интересно, – мрачно прошипел парень. – Ты чего, Сашенька? – всполошился старик. – Вот теперь я начинаю понимать, с чего вдруг тот британец ко мне подошел со своим предложением. – Погоди, это который на Кавказе тебя нашел? – вспомнил князь. – Угу. Похоже, он и вправду знал, кто я такой, и хотел это знание использовать. Точнее, меня использовать в своих целях, – задумчиво протянул Сашка. – Так. А теперь давай по порядку, – разом переменившись, попросил старик. – А по порядку дело было так. Мы приехали в Ессентуки за железом в депо, и там, прямо на улице, этот британец подошел ко мне и предложил рассказать, кто я такой, со всеми доказательствами. При этом он так старательно изображал из себя француза, что это стало заметным. Я предположил, что он британец, и не ошибся. Желтоухий чуть было стрельбу посреди улицы не устроил.