– Ты этого хочешь, дорогая? И покраснев от смущения Катя тихо ответила. – Да, хочу. – Ну вот видишь! Знать не зазря я привёз вам добрую дюжину шампанского! Для того чтобы в этом доме собрались гости, всего лишь требуется придумать какой-нибудь повод. – Хм-м, я даже и не знаю…, – задумался Александр. – А я знаю! – вдруг весело и громко заявила Катя, – У меня через неделю именины. -– Поздним вечером того же дня, Пётр возвращался в город. Он вёз с собой пригласительные письма, коих было написано Александром не менее двадцати. Фамилии, указанные на конвертах, были ему известны, ибо это были фамилии знатных Петербургских семейств, к которым принадлежали друзья и приятели кузена. Уже оказавшись дома в своём кабинете, Пётр достал из кармана ту самую коробочку, в коей находился браслет из розового жемчуга. – Я правильно сделал, что не подарил его сегодня. Это было бы похоже на взятку. К тому же она горда, могла и не принять. Вот тогда бы конфуз вышел… А так, я подарю его ей на именины. Сам Бог велел, как говориться! И коробочка отправилась в верхний ящик рабочего стола. Глава XXIV С той поры, в имении молодого графа Лаврова, по поводу и без повода, устраивались званные обеды, увеселительные вечера и пикники, которые с удовольствием посещали его друзья, сослуживцы и просто добрые приятели. Собравшись впервые на именины возлюбленной графа, эти люди уже не могли отказаться от последующих приглашений, ибо были очарованы красотой и статью именинницы. Однако, на этих мероприятиях кроме самой Кати, не присутствовало ни одной женщины. Зная с кем, в данный момент сожительствует граф, жёны и невесты гостей отказывались принимать приглашение. Поначалу, Катя очень оскорбилась этому факту, но затем, просто выкинула его из головы, ибо ей было теперь чем заняться. Каждый раз готовясь к приезду гостей, она с радостью прибывала в сопряжённых этому дню заботах. В первую очередь это касалось её гардероба. Перебирая его со своей служанкой, она распределяла, в какой последовательности будут меняться её наряды в течение дня. Затем, вместе с поваром занималась составлением меню, учитывая, чтобы каждый раз стол поражал гостей изысканностью блюд и вин. Со временем ей приходили на ум разные идеи. Например, считая убранство некоторых комнат усадьбы устаревшим, она приказывала поменять в них не только шёлковую драпировку стен или штофные обои, но иногда и мебель. В таком случае из города вызывался мебельщик, и из массы предложенных им вариантов, Катя выбирала наиболее ей понравившийся. А ещё, она требовала на чисто выметать парковые аллеи и постригать растущие вдоль них кустарники и деревья, дабы они не мешали ни пешим, ни конным прогулкам. Постепенно преображая старинную усадьбу, она задалась целью превратить её в модный классический особняк, который бы стал для гостей местом приятного отдыха и развлечений. Для этой цели, в одной из больших проходных комнат она организовала бильярдную, а в другой, что поменьше, карточную. Что же касаемо прислуги, то по отношению к ней Катя была строга и требовательна, но не сурова, дабы не нажить врагов в их лице. Наблюдая за действиями Кати, Лавров удивлялся, как скоро из неё получилась великолепная хозяйка. Он не делал ей ни запретов, ни замечаний, и даже не давал советов, он просто любовался ею, жалея лишь об одном, что идея приглашать гостей не пришла ему самому. Пётр был у них не частым гостем, но всякий раз при его появлении, Александр выказывал ему свою благодарность за подсказанную идею. Только теперь, окружив себя множеством забот и хлопот, его Катенька ожила и повеселела. Став для гостей приветливой и великодушной хозяйкой, от которой было невозможно отвести глаз, для Лаврова она оставалась любимой женщиной и смыслом всей его жизни. К сожалению, ему было неведанно, что друзья воспринимали его Катю, лишь только как его любовницу, которой он нынче страстно увлечён. А спустя пару месяцев, сполна насладившись её обществом, сами того не замечая, стали почти игнорировать её присутствие. Почему? Да потому, что темы, обсуждаемые гостями за ужином, за карточным столом или за чашкой кофе, были ей не понятны. В отличии от светских Петербургских дам, которых Катя превосходила по красоте, ей не хватало знаний в области общественных наук, которым их, будучи ещё девочками, обучали дома или в институтах. По этой причине, желая поддержать разговор гостей, Катя не раз попадала в нелепую ситуацию. – О да, я слышала, что Венеция прекрасная страна! – сказала она однажды на пикнике, чем, естественно, вызвала всеобщий смех. Вечером того же дня, готовясь ко сну, Александр решил с ней поговорить. – Прошу дорогая, пойми меня правильно. Я хочу попросить тебя не встревать в мужские разговоры, темы которых тебе не понятны. К его удивлению, Катя не обиделась, а даже наоборот. – Тебе за меня, наверное, стыдно? Но я не виновата, – с грустью говорила она, завязывая на груди тесёмки от ночного пеньюара, – Знаешь что! А найми мне учителей, ведь я к учёбе ой какая способная! – вдруг весело сказала она, прыгнув в кровать. – Помилуй Катенька! – рассмеялся Александр, – Ну как ты себе представляешь этот дом полный учителей? Ты красивая женщина, к чему тебе науки? Да и глупой тебя никто не считает. Ведь умным слывёт не тот, кто много знает, а тот, кто знает о чём можно говорить, – ответил Лавров, пытаясь развязать тесёмки на её пеньюаре. Но вдруг, ударив его по рукам, Катя заявила резким капризным тоном. – А я не желаю слыть красивой дурой! Я хочу понимать о чём говорят вокруг меня. Неужели моя роль состоит лишь в том, что б обсуждать досуг? Это скучно и не интересно, а уж тем более в компании мужчин, – и набросив на себя одеяло, отвернулась от Александра. Ничего не ответив, он поцеловал Катю в плечо и потушив свечу, пожелал ей спокойной ночи. –– Время от времени появляясь в Петербурге, Александр обязательно навещал родителей, дабы справиться об их здоровье, а заодно узнать, не изменили ли они своего отношения к Кате. Убедившись, что отец и матушка находятся в полном здравии, на следующий вопрос он получал всегда один и тот же ответ – НЕТ! В свой последний визит, Александр окончательно убедился, что его ожидание напрасно, поскольку в крайне раздражённой форме отец заявил. – Даже не надейся, что когда-либо, сможешь получить от нас согласие на брак с этой непристойной женщиной. И ежели более всего тебя интересует именно этот вопрос, то полагаю, что впредь ты можешь не утруждать себя визитами к нам, поскольку наше решение неизменно! Появление Лаврова в полку, тоже ничего хорошего не предвещало. Он понимал, что его отпуск не может продолжаться вечно, и поэтому наставало время принять решение. Сложность этого решения состояла в том, что, женившись на Кате он должен будет оставить службу, навсегда распрощавшись с карьерой военного. Дело в том, что гвардейское офицерство в Российской армии того времени состояло из потомственных дворян и их браки строго контролировались. Даже женитьба на дочери купца, банкира, биржевика, пусть даже с многотысячным приданным, не говоря уже о женитьбе на актрисе или простолюдинке, влекла за собой выход из гвардейского полка. Всем сердцем любя Катю и желая только её видеть своей женой, он не мог нарушить данной им клятвы, ибо, присягнув верой и правдой служить Царю и отечеству, он заверил отца и деда, что продолжит военную династию рода. Явившись в Гвардейскую часть, Лаврову было отказано в прошении о продлении отпуска, а также указано на возможные последствия, вследствие уставных нарушений. Не жалея ни о чём, он не знал, что делать дальше и что говорить Кате? А что же Катя? Столкнувшись с непониманием Александра по вопросу её образования, она затаили на него обиду, но не выказывая этого, решила попробовать вести себя по-другому. В тот день уж гости собрались в усадьбе, а хозяина всё не было. Не расстраиваясь по этому поводу, Катя с лёгкостью занялась приёмом гостей. В отсутствии Александра ей представилась возможность попробовать предстать пред ними совсем иной. Сбросив с себя лишь малую долю чопорности, свойственную светским дамам, поведению которых она подражала, и став ближе к той, которая была свободна от клятв и обещаний, Катя добилась чего желала. Её красота в обрамлении раскованности, нескончаемого обаяния и лёгкого флирта, привела гостей в полный восторг. И теперь, каждый был готов поклясться, что Венеция – это страна, лишь бы эта женщина обратила на него внимание. После весёлого застолья, во время которого шампанское лилось рекой лишь только в её честь, мужчины следовали за ней по пятам, ни на секунду, не оставляя без внимания. А когда кому-то из них пришла идея сесть за рояль, то Катя охотно принялась танцевать со всеми подряд, получая от каждого массу комплиментов. И как она умна, и как она стройна, и как она божественно красива. Ближе к полуночи гости разъехались, так и не вспомнив о хозяине. Засыпая, Катя продолжала слышать музыку и восторженные комплименты. А ещё, чей-то голос шепнул ей, что, выйдя замуж, она будет лишена всего того, от чего сегодня получила огромное удовольствие… -– Лавров вернулся в имение, лишь к полудню следующего дня. Катя ещё спала, когда сквозь сладкий утренний сон, услышала его громкий раздражённый голос. – Какое бесстыдство! Каковы наглецы! Не ожидал я от них такого…, – говорил он, раздвигая ногами корзины с цветами, стоящие на полу у входа в спальню. Вскочив с кровати, Катя накинула халат и желая поскорее узнать, что произошло, распахнув двери вышла на встречу Лаврову. – Какое такое бесстыдство? И чего ты не ожидал? – с недоумением спросила она, чуть не споткнувшись об одну из корзин, и тут же восхитилась, заметив у своих ног море цветов. – Боже! Сколько их! Какая прелесть! Скрестив на груди руки, Александр наблюдал за Катей, опёршись плечом о стену. – Объясни наконец, что здесь вчера произошло такого особенного, что сегодня мои друзья изъявили желание осыпать тебя цветами? Он сказал эти слова тоном супруга, подозревающего свою законную жену в чём-то не пристойном, чего Катя не могла не заметить. – Саша, что за тон? И каких объяснений ты от меня ждёшь? Ты должен был вернуться из города ещё вчера. Явившись же, на следующий день учиняешь мне допрос. Что хочешь ты от меня услышать? И тогда, стараясь держаться непоколебимым в намерении услышать объяснение, он указал ей на объект своего раздражения. – Но эти цветы присланы тебе! – Конечно же мне. Только почему тебя это злит? – спокойно ответила Катя. Всматриваясь в глаза Лаврову, что-то подсказывало ей, что вовсе не цветы являются причиной его раздражения. – Изволь, я объясню. Но ты и сама могла бы додуматься, что возмутительно и не позволительно, кому бы то ни было, присылать цветы моей…, – и тут Лавров запнулся и покраснел. – Ну, ну-у-у, ну же. Кому? – желая услышать не произнесённое им слово, Катя подошла к Александру и лукаво улыбаясь подставила ему ухо, – Так кому? – Мм-моей невесте, да-с! – заикаясь отрапортовал он, одёргивая мундир. – Ах невесте? Подобрал-таки слово. Молодец! Только вот незадача – твои друзья об этом факте не оповещены, это первое. Второе, если хорошенечко вспомнить, то и ты, когда-то присылал мне цветы. Аль запамятовал? – Нет, я прекрасно это помню. Только тогда ты была ничьей? – Ах вот оно как! Ничьей я была, ещё добавь – юна и не порочна! Так вот мой милый, я и сейчас ничья! Мы с тобой даже не помолвлены. Это так, твои фантазии. Лучше скажи, как долго мне ещё прибывать в этаком не понятном статусе? Лавров молчал, потупив взгляд, а Катя, почувствовав свою правоту продолжила говорить. – Ты ездил в город по делам, не так ли? Думается мне, что дела твои совсем не хороши, коли ты решил прикинуться ревнивцем. Это лишь повод скрыть истинную причину волнения и раздражения. У тебя опять нет смелости сказать мне, что нам следует подождать? Чего мы ждём? Когда твои родители помрут, и отпадёт надобность в их благословлении? – Не смей, не смей так говорить? – закричал Александр схватив себя за голову. – Не смей? Это ты мне? Так вот дорогой. Если в ближайшее время я не стану той, которой мне было обещано стать – мы расстанемся! – сказала Катя резким повелительным тоном. Как-то получилось, что эти слова вылетели у неё раньше, прежде чем она смогла о них подумать. Но в следующее мгновение, нисколько не сожалея о сказанном, вооружившись холодной надменной улыбкой, она вернулась в спальню. Глава XXV