Катя была уверена, что паспорт украл он. Это не сложно было сделать, поскольку, потеряв бдительность, она неоднократно оставляла сумочку на его попечение. В магазине, когда примеряла наряды, в кафе, в ресторанах, а ещё, когда фотографировала достопримечательности. Фотокамера у неё уж больно большая, тяжёлая, полупрофессиональная, вот она и вешала ему на плечо свою сумочку, пока искала интересные ракурсы и фотографировала. Как ни странно, но в сложившейся ситуации Катя винила в первую очередь себя. – Не понимаю, почему я ему поверила? Ведь было же предчувствие, что он не тот, за кого себя выдаёт, и Оля предупреждала об этом. Стоп! Ольга! – и Катю бросило в жар. Вспомнив о подруге, она поняла о каких неприятностях предупреждал её Плетнёв. В случае неисполнения его просьбы, в первую очередь, он отомстит ей именно через подругу, которой так красиво помог. – Нет, только не это! Боже мой, что же делать? Ну ладно, денег на билет допустим хватит, только кто ж мне его продаст без паспорта? О, Господи! Катя была в отчаянье. Через какое-то время, она пришла в себя, поняв, что сидит на полу при полной темноте. Голова болела до такой степени, что было больно смотреть на свет, через мгновение заполнивший комнату. К горлу подступала тошнота, в животе бурлило, словно там кто-то варил пузыри, и тут она вспомнила, что сегодня лишь завтракала. Выходить из отеля не было ни сил, ни желания, и потому она решила заказать ужин в номер. Протянув руку к телефону, в тот же миг раздался звонок, и она услышала в трубке пьяный голос Плетнёва. – Екатерина Дмитриевна, это вы? – спросил он с трудом выговаривая слова. – Да, я. Что угодно? – спокойным холодным тоном ответила Катя. – А я в аэропорту. Лечу домой. Вы же остаётесь здесь, пока не выполните моего поручения. Понятно? Паспорт ваш у меня, так что не рыпайтесь, потом отдам. Хм… Я представляю, какими словами вы меня сейчас кроете… Да, я сволочь, но не последняя на этом свете, и в доказательство тому, извольте забрать на ресепшне конверт на ваше имя. Там деньги и номер телефона, по которому сможете со мной связаться в любое время дня и ночи. И помни, девочка. Мне абсолютно всё равно, что именно ты предпримешь, но ты должна сделать так, что б этот итальянский хмырь, согласился на нашу сделку. И не забывай о проблемах, которые как снежный ком свалятся на твою головку, если этого не случиться. Всё, отбой! Счастливо оставаться! – крикнул он, и положил трубку. Но буквально через минуту телефон зазвонил вновь, и это опять был Плетнёв. – Слушай, чего ещё скажу. Я почему так уверен в твоём успехе. Этот председатель, чёрт бы его побрал, глаз с тебя не сводил, и в Москве на выставке картин, и в Париже, тоже на какой-то там выставке, и в Лондоне, где мы с тобой познакомились. И сегодня, проходя мимо нас, он тебя заметил, не меня. Сука! Он культурный, любит живопись, книги, и очень любит оперу. Так вот, послезавтра поезжай в театр, там премьера, он наверняка припрётся и клюнет на тебя красавицу. Не упусти. Да, чуть не забыл, билеты в том же конверте, где и деньги. Второй можешь загнать, ха-ха-ха… Всё, я полетел на родину. Переведя дух, Катя подумала о том, какое сумасшедшее количество раз ей угрожали, её даже крали, и с кляпом во рту, связанная по рукам и ногам лежала она в гостиничном номере. Вспомнилось как однажды сутки провела закрытой в подмосковном коттедже, и ещё несколько подобных случаев, но каждый раз ей приходили на помощь и спасали. Что ждёт её теперь? Да и от кого возможно ожидать помощи здесь, в чужой стране? Как выбраться из этой ситуации она не знала, и потому, впервые за долгое время расплакалась как маленький беспомощный ребёнок. Глава IX Как ни странно, но проревев почти полночи, на утро Катя проснулась в хорошем настроении, и размышляя чем бы сегодня заняться, решила поехать на выставку машин, ведь она там практически ничего не видела. Что же касалось озвученного Плетнёвым предложения, то выполнять его она конечно же не собиралась. Сегодня сходит на выставку, завтра в театр, а там видно будет. Долго думая, что надеть, она всё-таки решилась воспользоваться подарками Плетнёва, из итальянского бутика. – Не пропадать же добру, – сказала она вслух, и остановила свой выбор на комплекте одежды, подходящего для любого времени суток, а главное, для различного рода мероприятий. Этот яркий, бросающийся в глаза комплект состоял из максимально облегающей чёрной юбки-карандаша средней длины, с высоким разрезом сзади, и заправляющейся во внутрь, оранжевой шёлковой кофты с замысловатым узором из тонкого жёлтого каната и большого чёрного ананаса с фиолетовыми листьями в области сердца. Дорожка из маленьких золочёных пуговок, застёгивающихся спереди, заканчивалась у круглого выреза вокруг шеи. Длинные широкие рукава-реглан, спадающие с массивных подплечников, кои были неотъемлемой частью моды 90-х годов, обхватывали запястье узкими манжетами, которые при желании можно было поднять до уровня локтя. Тонкую изящную талью подчёркивал широкий чёрный кожаный ремень, окантованный золотой нитью, а шею, украшало ожерелье из золотых фруктов. Серьги были подстать ожерелью, две большие золотые клубники, на средней длинны цепочках. Ну и конечно же туфли, и сумочка. Туфли красные, с узким носом на высокой шпильке, и красная квадратная сумочка с чёрным замком в виде ананаса. Стоя перед зеркалом, Катя заплела высокий хвост в тугую косу, подкрасила ресницы и завершила свой образ, наложив на губы бледно розовый перламутровый блеск. Несколькими минутами позже, всем, кто видел её проходящей по вестибюлю отеля, казалось, что она сошла с обложки самого престижного журнала мод. -– Аукционные торги, где заоблачные цифры, громко вылетающие из уст присутствующих, означали цену их мечты, были увлекательным зрелищем. Люди так бешено радовались, когда после их названной цифры, трижды стукнув деревянным молотком, ведущий громко говорил слово – продано, что казалось, именно этого момента они ждали всю свою жизнь. Эти счастливчики были похожи на детей, овладевших заветной игрушкой, с той лишь разницей, что, будучи взрослыми, они сами покупали себе желанную и очень дорогую «игрушку». Покинув аукционный павильон, Катя рассматривала машины, стоящие под открытым небом по всей площадке выставки. Около некоторых из них стояли девушки-модели. Высокие, худые, длинноногие, миловидно улыбаясь, они следили за публикой, и если кто-то серьёзно интересовался маркой их машины, то они подзывали продавца, и он отвечал на вопросы, возможного покупателя. – И не скучно им, стоять вот так целый день и через силу улыбаться? – думала Катя, глядя на девушек. Дело в том, что Кате неоднократно предлагали стать моделью, предвещая успешную карьеру и высокие гонорары, но эта работа её абсолютно не привлекала. Ей было достаточно того, что благодаря занятиям с мамой, она обрела правильную гордую осанку, лёгкую красивую походку и научилась великолепно танцевать. Ну а фотогеничность была её особым, врождённым талантом. – Хотите, я подарю вам эту машину? – вдруг услышала она за спиной, когда остановилась у элегантного спортивного автомобиля, красивого тёмно-зелёного цвета. Эти слова на английском, сказал симпатичный мужчина средних лет, на лацкане пиджака которого был приколот значок представителя компании «MASERATI». – Нет, не хочу, – капризным тоном ответила Катя, желая подурачиться, потому как отлично знала, что следует после предложений подобного рода. – Почему? – недоумённо спросил мужчина. – Мне цвет не нравится, – ответила она, медленно проводя длинным указательным пальцем, по капоту железного красавца. – Но он так подходит к цвету ваших глаз! – Вот поэтому и не хочу. Поищу что-нибудь альтернативное, ибо не желаю, чтобы мои глаза сливались с цветом этого куска железа, – издевательским тоном продолжила она. – А вы-вы-вы, и-и-имеете представление о цене этого «железа»? – запинаясь спросил мужчина. – А цена для меня не имеет значения, – с нагловатой уверенностью ответила Катя, и решив окончательно добить назойливого собеседника, вытянув перед собой руку, спросила. – Что скажете о цвете моих ногтей? Бледно-розовый с перламутром, а как переливается на солнце. Прелесть! Нет ли у вас по цвету нечто подобного, я бы купила? Такого отпора со стороны молоденькой зеленоглазой красавицы, мужчина конечно же не ожидал. Стоя с застывшим выражением лица и полуоткрытым ртом, он был не в состоянии что-либо ответить. – По вашему выражению лица, я понимаю, что такой машины у вас нет. Жаль. Тогда прощайте. – Кошмар, и тут достали! Прям хоть паранджу надевай! – раздражённо сказала Катя, продолжив путешествие по выставке. Ей хотелось найти экспозицию старинных автомобилей, но неожиданно возникшая боль в ногах, нарастающая с каждым шагом, изменила её план. Ничего страшного, обычная женская проблема, мозоли, натёртые новыми туфлями. На этот случай у Кати всегда лежал в сумочке пластырь, и сейчас, оглядываясь по сторонам она искала место, где могла бы остановиться, не привлекая внимания. Заметив, стоящий на газоне, жёлтый, низкий, плоский, пучеглазый автомобиль, около которого не было ни девушек-моделей, ни посетителей, Катя подошла к нему, и опёршись о капот скинула туфли. Мгновенно испытав облегчение, она повернулась спиной к капоту, закрыла глаза, и широко расставив руки, подставила солнцу сияющее счастливой улыбкой лицо. Но не прошло и минуты, как какие-то странные звуки, вернули её из мира блаженства. Открыв глаза, Катя увидела перед собой трёх парней, лица которых были загорожены без остановки стрекочущими фотоаппаратами. – О! Прошу прощения! Извините! Я сейчас отойду. Одну секунду. Торопливо сказала Катя, решив, что мешает фотографировать жёлтый пучеглазый автомобиль, и присела, чтобы поднять с земли туфли. – Пожалуйста, не делайте этого! – услышала она от парня, накрывшего рукой её туфли. В следующее мгновение, стоя на корточках, они пристально смотрели в глаза друг другу. Его взгляд, полный искренней мольбы, подавил желание Кати протестовать и возмущаться. – Позвольте, – вежливо сказал парень и подав руку, помог Кате встать, после чего, ей стоило лишь взглянуть на валяющиеся на земле туфли, как они тут же оказались у неё в руках. – К сожалению, надеть их сегодня я уже не смогу, – сказала она, и глубоко вздохнув посмотрела на ноги. – О, Боже! – воскликнул парень, увидев содранные пятки, – Да мы вас на руках по всему Милану пронесём, если согласитесь… – и тут он замялся. – Вы хотите меня о чём-то попросить? Но кто вы такие? – спросила Катя. Показав свои удостоверения, все трое пояснили, что являются сотрудниками печатных изданий, освещающих проходящую выставку. Что же касалось Кати, то они просили разрешения пофотографировать её. Позировать под открытым небом около автомобиля? Чего-чего, а такого предложения она не ожидала, и дабы отвадить озабоченных её персоной фотографов, призналась в отсутствии модельного опыта, потому как является русской переводчицей из Москвы, что к её удивлению, их ещё больше раззадорило. – Невероятно! Первый раз встречаюсь с подобным фактом. Не стать моделью, имея такие сверхъестественные внешние данные. Это же преступление! – сказал один из парней. – Да любая девчонка, заметив, что её ноги длиннее, чем у подруг, галопом бежит в модельное агентство. А вы предпочли стать переводчицей? – недоумевал другой. – Вы станете открытием, сенсацией! Пожалуйста, соглашайтесь! – упрашивал третий. – Да почему я? Посмотрите сколько вокруг профессиональных моделей. Вон они, почти у каждого автомобиля стоят, снимайте их! В ответ на своё возражение Катя услышала, что все эти девушки не более чем модельный мусор, а присутствие здесь на выставке подле машин, вершина их карьеры. Что же касалось Кати, то они высказали абсолютную уверенность в том, что появление её изображения на страницах журналов, произведёт небывалый фурор, ибо подобной фантастической красоты модельный мир ещё не видел. И когда, вручив ей свои визитки парни заверили, что ни одна фотография не попадёт в печать без её согласия, а также без подписания контракта, в котором будет оговорен финансовый вопрос, Катя согласилась, даже не поинтересовавшись, на какие деньги может рассчитывать. – Ну сколько они могут заплатить? – рассуждала она. – Ну долларов пятьсот, может чуть больше. Хватит чтобы дать взятку посольским чиновникам и уговорить их отправить меня домой. Неожиданно для всех над выставкой зазвучала музыка, попурри на эстрадные итальянские песни, что невероятно облегчило Катину задачу. В течении последующих пятнадцати минут, фотоаппараты строчили словно пулемёты, а она не просто позировала, она изящно двигалась в такт музыке, застывая по просьбе фотографов, в той или иной позе. Повышенное внимание к фотосессии со стороны посетителей выставки, заставило закончить работу, после чего, на гольфном электрокаре, парни довезли Катю до стоянки такси, пересадили в машину и привезли в отель, где обратившись к портье, попросили предоставить девушке инвалидное кресло, благодаря чему, через несколько минут Катя уже находилась в своём номере. Перед тем как уйти, парни объяснили, что работа над отснятым материалом и переговоры с руководством изданий займут несколько дней, после чего они ей позвонят. Поблагодарив Катю за великолепную работу, все трое по очереди поцеловали ей руку и удалились. А через полчаса, в номер была доставлена корзина цветов, бутылка шампанского и аптечный пакетик, с лекарствами для лечения мозолей, что её очень рассмешило. Думая о завтрашнем походе в театр, дабы поберечь ноги, остаток дня, как и время до следующего вечера, Катя провела в отеле. Никакой другой цели, кроме как с интересом провести вечер, присутствуя на премьере оперы во всемирно известном театре, у неё не было. Она и думать забыла об угрозе Плетнёва, и о человеке, которого по его просьбе должна была охмурить, соблазнить и уговорить на сотрудничество с ним. Катя подумала о том, что для многих людей, посещение театра La Scala, остаётся несбыточной мечтой. Так стоит ли отказываться от такого подарка судьбы! Спектакль начинался в восемь вечера. В шесть сорок пять, одетая в новое чёрное вечернее платье, стоя у зеркала, проверяя причёску и макияж, Катя получила сообщение по телефону о прибытии её такси. Накинув на плечи парчовую шаль и взяв в руки клатч, она вышла из номера. Однако, пройдя всего до половины коридора, была вынуждена вернуться в номер, где поменяла туфли, купленные в комплекте с платьем, на босоножки, привезённые из Москвы, благо они были чёрного цвета и на высоком каблуке. – Вернуться обратно – плохая примета. Сутки лечить пятки и не примерить новые туфли. Вот дурында! – злилась на себя Катя, уже находясь в такси. Уровень её праздничного настроения порядочно упал, да ещё машина, двигалась какими-то до тошноты неприятными рывками. И тут, взглянув в зеркало над лобовым стеклом, она встретилась глазами с водителем. – Синьор! Прошу вас смотреть на дорогу! – громким приказным тоном сказала она, от чего тот с испугу затормозил, прижав машину к обочине. Принеся массу извинений, далее он ехал так, словно боялся расплескать чашу с самым дорогим на свете вином. Когда машина проехала Соборную площадь, и показался театр, у Кати забилось сердце и вновь поднялось настроение. Длинной вереницей, одна за другой, машины подъезжали к театру, останавливаясь и высаживая пассажиров у центральной арки. И вот, настал момент, когда водитель открыл дверцу и подал Кате руку. Мило улыбнувшись, она поблагодарила его и вышла из машины. Шаг, второй, третий, ремень левой босоножки соскальзывает с ноги, и спотыкаясь, Катя наступает каблуком на шлейф. Она слышит пронзительный треск, который бежит по спине, и останавливается между лопаток. – Не судьба… – в тот же миг промелькнуло у неё в голове. Нисходя с места, Катя опускает парчовую шаль на область талии, и благодаря таксисту, который не сводил с неё глаз, оказывается снова в машине. Остановив машину у дверей отеля, водитель поинтересовался, не желает ли сеньорита вернуться в театр, после того как поменяет наряд? На что услышал, сухую сдержанную фразу. – Благодарю, но возвращаться не желаю.