Осматривая дом и его внутреннее убранство, Катя не сразу поняла куда попала, либо в классический особняк девятнадцатого века, либо на виллу со смешением стилей Арт-деко и Арт-нуво? Главное различие этих двух стилей, состоит в плавности форм. Однако грамотное сочетание резких изломанных линий Арт-деко, с изгибистыми, «текучими» линиями Арт-нуво, в руках талантливого дизайнера даёт отменный, и в каждом случае неповторимый результат. Убранство дома, удобная мебель с плавными изгибами, инкрустированный пол с изображением диковинных цветов. Большой полукруглый камин, отделанный золотом и разноцветными изразцами, с извилистой оградкой, напоминающей виноградную лозу. Зеркало в виде солнца с множеством острых тонких лучей. Картины разных стилей и направлений, висящие на стенах не просто так, а с подсветкой. Гобелены, люстры, лампы, вазы и витражи – всё это завораживало своей богатой красотой и делало атмосферу дома умиротворяющей. В таком интерьере, более всего хотелось расслабиться, утонув в подушках дивана, и позабыв обо всём придаваться мечтам. На первом этаже трёхэтажного здания находились два кабинета, имеющие выход на огромный круглый балкон, с лестницей ведущей вниз на внутренний двор. Салон для приёма гостей c мягкими диванами и большим чёрным роялем. Бильярдная, две туалетные комнаты, столовая со столом на двадцать две персоны, огромная профессиональная кухня, где готовили приглашённые по случаю повара, и прислуга, а также, находящаяся на три ступеньки ниже уровня первого этажа, совсем небольшая, но очень уютная старинная кухонька с очагом, напоминающим о возрасте дома. Биаджио и Даниэла очень любили эту кухоньку, и тот редкий случай, когда, оставшись вдвоём, готовили там обожаемые ими незамысловатые блюда, а затем, наслаждаясь пищей и вином, позабыв о времени, вели долгие интересные разговоры. Второй этаж занимали, спальня хозяев, состоящая из нескольких комнат, две спальни сыновей, игровая, библиотека, и комната-класс для приготовления уроков и занятий с преподавателями. Третий этаж был отдан под спальные комнаты для гостей, коих было шесть. Ну и конечно же, нельзя не сказать о главном украшении внутреннего убранства дома, о проходящей через три этажа, плавно извивающейся лестнице, с перилами и оградой, напоминающей морскую волну и несомых ею причудливых водорослей. Несмотря на свои внушительные габариты, лестница казалась изящной и невесомой, и что особо важно, была очень удобной. Гости всегда отмечали, что, поднимаясь и спускаясь по ней бесчисленное количество раз, не испытываешь даже маломальской усталости. Что же касалось территории виллы, то на ней имелся гараж на шесть машин, бассейн, с подогревом и механической закрывающейся крышей, что позволяло пользоваться им круглогодично. Теннисный корт, сауна, детская площадка и большой круглый фонтан, около которого особенно приятно было находиться в жаркие солнечные дни. Сидя в высоких плетёных креслах, расположенных вокруг фонтана, гостям было невозможно перестать любоваться радугой от брызг и тремя статуями римских мифических героев, стоящих по середине спиной друг к другу. Поинтересовавшись у Леона об истории всего этого великолепия, Катя услышала, что пятнадцать лет назад, имея к тому времени уже полуторавековую историю, и дом, и территория, окружающая его, находились в очень плачевном состоянии. Прежний хозяин разорился, здесь долгое время никто не жил и всё потихоньку приходило в упадок. В конце концов вилла была выставлена на аукцион, где её купил отец Даниэлы, и преподнёс дочери в качестве свадебного подарка. В свою очередь, родители Биаджио, подарили паре сумму денег необходимую для восстановительных работ. После чего, в течение пяти лет молодые самолично руководили его реставрацией, и смогли обосноваться здесь окончательно, буквально перед появлением на свет своего первенца. По окончанию осмотра виллы, Кате было предложено выбрать любую из шести гостевых комнат. Она выбрала ту, что имела маленький балкон с полукруглой кованной оградой. Стоя на этом очаровательном балкончике, она чувствовала себя Джульеттой. Внизу, чуть левее от балкона находился центральный вход в дом. Был полный обзор подъездной площадки и великолепный вид на часть парка с многовековыми деревьями, окружающими виллу. К семи часам вечера, как и было условлено, готовая к поездке в ресторан, Катя находилась в своей комнате, ожидая приглашения синьора Антонелли. Придирчиво разглядывая себя в зеркале, она осталась довольной своим выбором, который, за отсутствием вечернего платья, пал на комплект, состоящий из широких брюк, напоминающих юбку, и удлинённого приталенного пиджака с глубоким клиновидным вырезом. Именно чёрный материал, прошитый по вертикале тончайшей серебряной нитью, придавал этому элегантному комплекту статус вечернего наряда. Безукоризненно была подобрана причёска. Волосы, уложенные в большой низкий пучок, украшали шпильки с чёрными бусинками. Ну и конечно же не было забыто то, без чего не обходится ни один вечерний наряд – ювелирные украшения. Маленькая брильянтовая капелька на еле заметной цепочке, мерцала на её груди, а две другие капельки спадали с мочек ушей. В семь пятнадцать в Катиной комнате зазвонил внутренний телефон. – Синьорина Катерина, – обратился к ней управляющий, – Синьор Антонелли задерживается, за что приносит извинение, и обещает прибыть в ближайшие пол часа. Не желаете спуститься и выпить бокал вина? – Почему бы и нет, – подумала Катя и согласилась. Наблюдая за ней, спускающейся по лестнице, Леон застыл, и еле шевеля губами произнёс. – О Пресвятая Дева! Как же хороша эта русская! Когда Катя наступила на последнюю ступеньку, он подал ей руку, и с улыбкой сказал. – Синьорина, вы восхитительны! Поблагодарив за комплимент, Катя спросила, где ей возможно находиться, ожидая господина Антонелли. – О, где вам будет угодно. Может в салоне? – Пожалуй вы правы. Я буду в салоне, – ответила Катя, вспомнив, что хотела рассмотреть несколько портретов, находящихся там. А ещё, ей очень хотелось рассмотреть семейные фото, под которые была отведена стена между двух кабинетов. – Желаете бокал вина? – Желаю, – ответила она. – Позвольте спросить, какое вино вы предпочитаете в это время дня? Ох уж эта странная фраза! Каждый раз слыша её, Катя думала, мол что ж такое может случиться, если вдруг вздумается выпить в назначенный час не, то вино, которое следует, а то, которое хочется? К рыбе – белое, к мясу – красное, а в остальном, чего мудрить то? И всё же, дабы не упасть в глазах управляющего, и не показаться не компетентной в этом важном вопросе, она решилась на полный, даже можно сказать, на исчерпывающий ответ. – Обычно в это время дня я предпочитаю «Merlot», но обязательно в состав которого входит вишня. Да, и исключительно калифорнийское, и не младше 1980-го года. Однако, сегодня я позволю изменить своей привычке. Принесите что ни будь на свой вкус. – Ваше вино, синьорина, – услышала она за спиной, когда рассматривала в салоне портрет, красивого пожилого восточного мужчины. – Калифорнийское «Merlot» 1980-го года. Я не стал рисковать, полагаясь на свой вкус. – По всей видимости, в этом доме не может не быть того, что угодно гостю, – подумала Катя. Взяв с подноса бокал, она поднесла его к лицу, и закрыв глаза, медленно вдохнула аромат, источаемый вином. Затем подняв бокал так, чтобы на него упал свет от настенного бра, оценила его насыщенный тёмно-бордовый цвет. И наконец, сделав меленький глоток, и почувствовав знакомый приятный вкус, улыбнулась и похвалила вино. В тот же момент раздался телефонный звонок. – Это вас, – сказал Леон, подавая Кате трубку. На другом конце провода в приподнятом настроении был Антонелли. Извинившись за свою непунктуальность, он попросил, воспользоваться его машиной с водителем и приехать в ресторан, где он её уже ожидает. Поездка заняла около двадцати минут. У ресторана Катю встретили и провели в отдельный зал, где за круглым столом с изысканной сервировкой, сидел Биаджио. Заметив Катю, он тотчас встал, подошёл к ней, и выразив восхищение её красотой и великолепным нарядом, поцеловал поочерёдно обе руки. Полагая, что гостья мало знакома с итальянской кухней, читая меню, Биаджио советовал ей попробовать то или иное блюдо, не забывая при этом упомянуть имени повара, являющегося их автором. Во время разговора, потому как Антонелли периодически кидал взгляд на вход в зал, в его весёлом приподнятом настроении, улавливалась лёгкая нервозность. – Что с вами? – спросила она, всматриваясь в Биаджио, – Что произошло? Какая такая радость, сопряжённая с нервозностью, переполняет вас? Он не успел ответить, потому как к столу подошёл официант с конвертом на подносе. – Прошу прощения. Синьор Антонелли, вам срочно просили передать. Вздохнув с облегчением, Антонелли улыбнулся, и указав на Катю сказал. – Передайте синьорине. Возьмите Катя, это для вас. Недоумевая, чтобы это могло быть, она вскрыла конверт и вытащила оттуда свой заграничный паспорт. Удивление и радость смешались воедино, вызвав у неё небывалый эмоциональный всплеск. Катя ахнула, и решив убедиться, что это действительно тот самый паспорт, перелистала его несколько раз. – Да-да, это он, это мой! Но как? Откуда? – Там в конверте должна быть записка. Прочтите, и всё поймёте, – сказал Биаджио, после чего подозвал официанта и попросил принести шампанского. Катя достала из конверта лист бумаги, в верхнем левом углу которого красовалась эмблема с адресом отеля, где она проживала до сегодняшнего дня, и куда завтра должен вернуться Плетнёв. Записка была написана крупным скачущим почерком. Видимо человек писавший её, или сильно волновался, или был пьян. «Уважаемая Екатерина Дмитриевна! Приношу Вам, своё глубочайшее извинение за высказанные мною в Ваш адрес угрозы и оскорбления. Обещаю, что ничего подобного впредь не повторится. Деньги, возвращённые Вами, в количестве двух тысяч долларов США, я получил, благодарю. С уважением, Плетнёв Леонид Валерьянович (подпись)» – Он Был пьян, когда писал это? – спросила Катя, подняв глаза от дважды прочтённой записки. – Нет, не пьян, напуган. Но думаю, обязательно напьётся. – Напуган? Но кем? – Послушайте. Я обещал избавить вас от опасности исходящей от этого человека? Я сдержал своё слово. Будьте покойны, вам боле ничего не угрожает, где бы вы не находились. Несмотря на то, что его слова прозвучали с намёком, мол ни к чему вам знать подробности этой истории, Катя не унималась. – Да, конечно, я понимаю, спасибо большое, но… Но хотя бы сказать, откуда взялась эта записка и паспорт, вы можете? Ведь Плетнёв прилетит сюда только завтра! – Могу. Он прилетел сегодня, и был в отеле через час после того, как вы оттуда выехали. Хотел застать вас врасплох, но не получилось, чем был не в меру взбешён. В данный момент, господин Плетнёв находится в аэропорту, дожидаясь вылета в Москву. – Невероятно! Сознайтесь синьор Антонелли – вы волшебник? Я не стану ни есть, ни пить, пока не услышу, как вам это удалось! – сказала Катя, демонстративно сложив руки на коленях. Желая утолить своё неистовое любопытство, она смотрела на него вопрошающим взглядом, и дабы подтолкнуть на откровение, поделилась мыслью, вдруг пришедшей ей в голову. – А знаете, что странно? Ведь почерк Плетнёва мне не известен, но я могу абсолютно точно сказать, что слов, коими изложена записка, он отродясь не знал, и потому скорее всего писал под диктовку. А рука у него тряслась от страха, который он при этом испытывал. Значит, записка была продиктована тем, кто его запугал. Интересно, и кто бы это мог быть? Понимая, что Катя не успокоится пока не убедится в правомерности случившегося, Биаджио решился рассказать ни больше, ни меньше того, что ей можно знать. – Если вас пугает криминальная подноготная, то уверяю, что Сицилийская мафия, к этой истории не имеет никакого отношения! Шутка удалась, Катя рассмеялась, а он продолжил. – Вы не мало удивитесь, если я скажу, что к этой истории имеет прямое отношение совсем другая организация. Вашу честь и свободу, по приказу из Москвы, отстояли доблестные работники Российского консульства. Это они, навестив в отеле господина Плетнёва, объяснили ему, что подобные деяния, как шантаж, угрозы и кража паспорта – уголовно наказуемы в любой стране мира. После чего господин изъявил желание вернуть паспорт, написать записку, и вернуться на родину. Глядя в изумлённые глаза Кати, чтобы избежать новых вопросов и наконец то покончить с этой историей, Биаджио пояснил. – Видели те ли Катя… Я начну издалека, но вы поймёте. Дело в том, что ваша страна, обладает огромным рынком сбыта, и потому, представляет для нашего автоконцерна большой интерес. Мы очень заинтересованы в сотрудничестве с Россией, но, к сожалению, на данный момент у вас царит хаос. Нестабильная экономическая ситуация, разгул бандитизма, рэкет, и пока, мы находимся в состоянии ожидания. Неправда ли, что в какой-то степени это вносит ясность в вопросе с отказом господину Плетнёву, но для общей картины, надо знать, что к тому времени, когда он вышел на нас с предложением о сотрудничестве, мы уже имели предварительную договорённость с другим русским. С ним мы познакомились, когда он захотел купить у нас автомобиль, для своего сына. На данный момент этот человек занимает довольно высокую должность, в силовой структуре вашей страны, и обладает большими полномочиями. Но как только ситуация в вашей стране измениться в лучшую сторону, он оставит свою должность, выйдет на пенсию и займётся бизнесом, став первым владельцем салона по продаже итальянских автомобилей класса люкс в России, а в частности в Москве. О более надёжном партнёре можно даже не мечтать. Именно через него нам стало известно о тюремном прошлом Плетнёва, и о его продолжающейся связи с криминальными миром. Плетнёв может купить у нас машину, и не одну, пожалуйста, но вести бизнес с таким человеком, и с теми, кто стоит за его спиной, для нас абсолютно не приемлемо. Репутация компании превыше всего! Надеюсь теперь, вам многое стало понятно. А сейчас, давайте наконец праздновать. Нам есть за что поднять бокалы! – широко улыбнувшись сказал Антонелли. – Тогда позвольте первый тост поднять за вас. Вы мой спаситель. Я вам очень благодарна! – ответила Катя, подняв над столом бокал с шампанским. Катино любопытство было удовлетворено с лихвой, да и вопрос о гарантиях отпал сам собой, потому как уровень, на котором решалась её проблема, без всякого сомнения был очень высок. За последующие полтора часа застолья они боле не касались этой темы. Их разговор был абсолютно отвлечённым, непринуждённым и для обоих интересным – литература, музыка, живопись. А в конце ужина, к ним вышел шеф-повар, тот самый творец, отведанных ими блюд. По просьбе Кати он выпил с ними вина, а затем, когда пришло время покинуть ресторан, не сводя с неё глаз, проводил до машины. По дороге домой, Антонелли вдруг спросил Катю, есть ли у неё мечта? – Есть, – ответила она. – Я мечтаю открыть туристическое агентство. Но даже если смогу заработать на него денег, то за отсутствием такого партнёра как ваш, у меня вряд ли что может получиться. Как у нас сейчас говорят – нужна «крыша», а без неё, бизнес открывать просто страшно. – Послушайте, а почему бы вам не остаться в Италии?