Улыбнулся ей в ответ в зеркало заднего вида. Настя, зная, что я собираю пассажиров на остановках, приняла на себя неудобства тесноты и уступила маме место впереди. Наши отношения с бывшей женой настолько натянулись с некоторых пор, что мы не общались. Но об этом потом. Анастасия, видя нашу отчужденность, всячески пыталась организовать семейный диалог. Когда в салоне мы остались втроем, она спросила: - Эй, предки, верите ли вы в судьбу? Верите ли в то, что ход человеческой жизни предопределен? Вот ты, мама, когда выходила замуж за инструктора райкома партии, дума ли, что он к седым волосам станет водителем такси? - Ты все время говоришь о таких вещах, которые мне и в голову не приходят, - ответила Тамара. - А я все время думаю об этом. Не подвернись мне моя работа, я бы не знала в какой ВУЗ поступать, на кого учиться и кем стать. А ты, папа, что молчишь? - Я верю в случай, но не в судьбу – нам не понять помыслов Божьих. - А ты когда-нибудь сердился на Господа? – с любопытством спросила дочь. Она у меня крещеная (тёщенька постаралась!) и в душе, наверное, немного верующая. - Да, - сказал я. – Но пользы от этого мало. Высадил Анастасию возле Администрации города, а Тамару отвез к её школе. Здесь и встал на остановке в ожидании пассажиров. Никакой логики: я верил в случай – сейчас подойдет первый клиент, и мы покатим в сторону Увелки. Сиди и жди – дела проще не найти. Не надо волноваться за удачу: она сама придет – дай срок. А пока предался обычным размышлениям. Теперь распорядок мой изменился. Ночами буду спать. Днями работать, даже в выходные. Писать вечерами… А когда же к лиственнице бегать? Вот незадача! Ещё подумал и решил – субботу сделать себе выходным. В лес сбегаю, уберусь по хозяйству, помою машину, в баню схожу… Была бы женщина, её навестил. Ну, кажется ничего не упустил. После утреннего тумана небо было таким голубым и ясным, какое бывает в октябре перед первыми заморозками. В такой день хотелось верить, что всё будет хорошо. Я, отдавшись на волю случая, катался по автобусному маршруту Южноуральск – Увелка туда-сюда, набивая мошну. Был в приподнятом настроении и с ловкостью Багдадского вора крал пассажиров из-под носа автобусов. Один из водителей подошел ко мне возле ДК «Энергетик». - Слушай, ты… (дальше последовала нецензурная брань)…катись-ка отсюда! Следуя совету Андрея, не стал с ним вступать в пререкания, а завел свою «ласточку» и поехал к следующей остановке на маршруте – там постою. Когда автобус вынырнул из-за поворота, ко мне в салон усаживался пассажир. Я дал по газам, конкурент отстал. Впрочем, куда ему, неповоротливому как сарай, угнаться за юркой легковушкой. На остановке «Больница» я принял ещё одного пассажира. А вот на «Улице Мира» мне надо было высаживать – тут автобус меня и подрезал. Подскочил к машине его водитель, распахнул дверь: - Ты что… (снова брань непечатная)… думаешь, я с тобой шутки буду шутить? В салоне сидела девушка и уйти от столкновения – пусть даже словесного – мне показалось не с руки. - А ты, убогий, горя хочешь? Давно не обгаживался в руках бандитов? Сейчас обгадишься. Достал телефон. Он хлопнул дверью моей и помчался к своему автобусу. Я отвез пассажирку, куда потребовала, и таки позвонил Андрею. - Ты найди этого придурка, набери меня и дай ему телефон. Я так и сделал. Новое рандеву с психованным конкурентом опять состоялось у ДК «Энергетик» - здесь автобусы «входят» в график, а водители отдыхают. - Тебя хотят, - объявил я задире, когда подошел и набрал по мобильнику номер Андрея. Тот с лица спал, начал извиняться… перед бандитом, конечно. - Андрюха, ты извини… этот новенький какой-то недоделанный… мельтешит под колесами, подрезает… я сегодня едва ушел от столкновения… Оно мне надо? Мерзавец был из той породы людей, которые врут беззастенчиво, чтобы шкуру свою спасти. Передает трубку мне. Андрей: - Ты водить-то умеешь? Зачем автобусу под колеса лезешь? - И вы поверили? – усмехнулся я. – Он так испугался, когда я ему трубку подал, что понес эту ахинею, глядя мне в глаза и ни капельки не стесняясь. Дерьмо мужичишка – не пацан. Моей «крыше» понравился мой «базар». Подобревшим голосом Андрей сказал: - Ну и правильно – не связывайся ни с кем. В таких ситуациях звони мне. Отключив телефон, обратился к водителю автобуса: - Ну что, убогий, извиняться думаешь? - За что? – искренне удивился он. - За все хорошее. Что, нет? Ну, тогда живи и оглядывайся – я тебе хамства не простил. Пошел от автобуса собою довольный, оставив водителя озадаченным. Вечером, забирая дочь с работы, рассказал ей об этой стычке. - Не боишься? – спросила она. - Не-а, - ответил я. - Папа, а мне надо в магазин. Мы прошвырнулись по магазинам, и, как любящий отец, я оплатил её покупки. Личико ребенка сияло, мы беззаботно болтали – вдвоем нам здоровски хорошо. - Ты к нам зайдешь? – спросила дочь во дворе своего дома. - Вот когда у тебя будет своё жильё, тогда и приглашай. А сюда я больше ни ногой. - Послушай, что с вами стряслось? Почему ты с мамой не разговариваешь? Что у вас не так? Вы поссорились? Расскажи. Ты же знаешь – всё, что мне скажешь, останется между нами. - Поссорились – не то слово. Мы разошлись навсегда, как расходятся в море корабли, не оставляя следа, - сказал, не подумав, что след таки есть – наша дочь. - Так что же все-таки приключилось? – ты ни слова, она молчит… Вот смотрю я на вас и мне кажется, что мужчины и женщины существуют лишь для того, чтобы спариваться и плодить себе подобных. Нет никакой любви на свете… - Она не рассказывала? Так расспроси. Мне интересно узнать, как Тамара Борисовна относится к тому происшествию. - Хорошо, - пообещала Анастасия, и больше мы к этой теме не возвращались. Неделю откатался. Подъезжает ко мне мужик на изношенной классике – худой, изможденный, но с живыми, недобрыми глазами. - Ты откуда нарисовался? Я его видел раньше. Он работает по остановкам, но не «гоблин». - Я под Андреем. - Да мы все под ним. Я, кстати, бригадир. Ты взнос уплатил? - Да, Андрею лично в руки всучил. Если сомневаешься, можешь позвонить. Мужик усмехнулся, головой покачал и сказал, будто сам себе: - Он что, свою собственную тему затеял? Час спустя, снова подъехал. - Со следующего месяца деньги сдаешь мне. С Андреем вопрос улажен. Я не поверил и позвонил. Мафиози ответил без энтузиазма: - Ну да, бригада у вас. Плату сдавай бригадиру. - А жаловаться тоже ему? - Мне звони, - и отключился. Ну, раз теперь я совсем в бригаде и водителя автобусного приструнил, чего мне в тени оставаться? И стал, как все «шакалы», поджидать пассажиров на конечных остановках. Правда, с собственной маленькой поправкой – начинал движение с первого усевшегося ко мне клиента. А вот другие водители поджидали, когда набьется полный салон. И порой выставляли одиноких пассажиров: - Вон автобус подъехал на посадку, идите к нему: он раньше пойдет. Не этично, по-моему, такое вот отношение к людям – не вери гуд. Как-то, увидев меня в Увелке на остановке «Больница», Бугор (бригадир) подошел и, наклонившись к окошку водителя, с несвойственной начальнику мягкостью спросил: - Гоблины ещё не наезжали? Не загоняли душу в пятки? - За мою душу не беспокойся, - огрызнулся я. - Ну, смотри-смотри… Мое дело предупредить. Они все, как на подбор, борзые. Попадешь к ним в лапы, не скули, а давай сдачи… - Андрей мне сказал: «Ни с кем не связывайся, сразу звони».