Прими спокойный вид, брось хмурить брови: На празднике так неуместна злость. Тибальт Она уместна, коль нам мерзок гость. Я не стерплю его! Капулетти Ого! Не стерпишь? Отлично стерпишь — слышишь ты, мальчишка? Я здесь хозяин или ты? Ступай! Не стерпит он! А? Бог меня прости! Ты средь моих гостей заводишь смуту. Ишь, вздумал петушиться! Я тебя! Тибальт Но, дядя, это срам. Капулетти Да, как же, как же! Мальчишка дерзкий ты! Вот как! Смотри, Чтоб пожалеть потом не привелось! Не повреди себе — я знаю чем… Сердить меня — как раз тебе пристало. — Отлично, детки. — Дерзкий ты мальчишка! Веди себя прилично, а не то… — Побольше света, света! — Стыд какой! Притихнешь у меня. — Живей, дружки! Тибальт Мой гнев и принуждённое терпенье Вступили в бой. Дрожу я от волненья. Пока уйду я, но его приход Ему не радость — горе принесёт. (Уходит.) Ромео (Джульетте) Когда рукою недостойной грубо Я осквернил святой алтарь — прости. Как два смиренных пилигрима, губы Лобзаньем смогут след греха смести. Джульетта Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно К своей руке: лишь благочестье в ней. Есть руки у святых: их может, верно, Коснуться пилигрим рукой своей. Ромео Даны ль уста святым и пилигримам? Джульетта Да, — для молитвы, добрый пилигрим. Ромео Святая! Так позволь устам моим Прильнуть к твоим — не будь неумолима. Джульетта Не двигаясь, святые внемлют нам. Ромео Недвижно дай ответ моим мольбам. (Целует её.)[15] Твои уста с моих весь грех снимают. Джульетта Так приняли твой грех мои уста?