– Меня хотят женить, – сообщил подавленный Артуа. – Я вчера узнал… Дурная новость… Эту штуку придумали мерзавцы д’Эгийон и Мопу… Укрепить союзы! У них это выражение не сходит с губ, лучше б они проявляли такую же заботу о сиськах своих жен и любовниц. – А на ком вас хотят женить? – Кандидатка еще не выбрана окончательно, но говорят о сестре графини де Прованс. – А какая она? Хорошенькая? – Я со вчерашнего дня изучаю «Королевский альманах», чтобы узнать. Вот она: ребенок ростом четыре фута шесть дюймов; аппетитный кусочек, как вы видите! Да я потеряю ее в своей постели… Ничего спереди, ничего сзади. Нос длинный, глаза косят… – И всё? – Танцует, как корова… Вам этого мало? Хорошую жену я получу! Наше несчастье, Антуанетта, будет похожим, поскольку, полагаю, Берри не утомляет себя проявлениями доказательств любви к вам. – Доказательств? Друг мой, я не претендую на множественное число, мне вполне достаточно единственного. – Какая скромность! – с горечью прокомментировал Артуа. – Подумать только, что мой брат целыми днями торчит в кузнице, возясь с замками, но оставляет нетронутым тот, что является шедевром, драгоценностью… Мария-Антуанетта бросила на собеседника лукавый взгляд: – Может быть, все дело в том, что он еще не сумел выковать ключ к нему? Артуа так подпрыгнул в кабриолете, что испугавшаяся лошадь побежала галопом. – А если этот ключ предложу вам я? – спросил он. – О, Шарль! – воскликнула дофина, покраснев до ушей. – Что вы осмеливаетесь мне предлагать! – Вполне разумную вещь, моя красавица… Поразмыслите, ведь это же вы декламировали мне четверостишие Жантиль-Бернара: Будем жить в этом маленьком пространстве, Достаточно большом для всех наших желаний; Для счастья надо так мало места! И пусть Бог никогда не меняет это. Будьте спокойны, Антуанетта, вам не придется жаловаться на жильца, которого я вам рекомендую. В этот момент коляску резко дернуло, лошадь споткнулась и остановилась как вкопанная. – А, вот и ущелье, – сказала молодая женщина. Самое время! Открывшийся пейзаж был достаточно интересным, чтобы отвлечь их от принявшего опасный оборот разговора. Круто вниз уходил отвесный обрыв. Лес, словно испугавшись, не приближался к его краям. Ни деревца, ни травинки, ни птичьего крика, лишь хаотическое нагромождение чудовищных скал, насколько хватало взгляда, висящая над ними мертвая тишина и яркое солнце. Под впечатлением от вида этой пустыни Мария-Антуанетта прижала руки к груди. – Господи! – произнесла она. – Можно подумать, что видишь ад. Граф д’Артуа молчал, мысленно проклиная излишне живописную природу. – Как я люблю этот лес! – продолжала дофина. – В нем чувствуешь себя свободной. Как подумаю, что скоро придется возвращаться в Версаль и запереться там на всю зиму… Если бы вы знали, Шарль, как я скучаю! Молодой человек трижды облизал губы, что говорило о его глубокой задумчивости. – Правда? – спросил он. – В таком случае доверьтесь мне, я беру на себя обязанность развлекать вас. – Надеюсь, вы станете мне предлагать только благопристойные развлечения… – Черт побери! Даже ангел счел бы их невинными… Я задумал устроить в Версале маленький театр, мы будем разыгрывать там комедии. – Но для этого понадобятся декорации и костюмы. – Ни о чем не беспокойтесь, Антуанетта, я все беру на себя… Теперь другой вопрос: вас порадовала бы поездка в Париж? Глаза дофины заблестели от предвкушения. – В Париж? Да я уже несколько месяцев умираю от желания съездить туда! Как-то раз я попросила у короля дать разрешение; госпожа де Ноай не возражала, но мадам Аделаида сделала все, чтобы мне помешать. – Ничего! – заверил Артуа. – Обойдемся без позволения Вороны и прочих тетушек. Как только мы вернемся, я повезу вас на бал-маскарад. – Вы хотите, чтобы я отправилась с вами ночью, одна? Вы с ума сошли, Шарль! Вы прекрасно знаете, что это невозможно. А мой муж? – Берри нам не помешает. Вечером, который мы назначим для вылазки, вы переведете стрелки часов на час вперед, и мы устроим так, что этот муж, любитель вина, выпил на одну бутылку бургундского больше, чем обычно. В десять он уже будет храпеть. Вы выйдете из ваших апартаментов; я буду ждать вас в наемном экипаже, который галопом домчит нас до павильона Флоры в Париже. Там уже будут готовы маскарадные костюмы, например серое домино и костюм швейцарской крестьянки для вас. – Я бы предпочла что-нибудь другое, – заметила Мария-Антуанетта. – Это слишком банально… – Тогда пускай вы будете цыганкой в черном парике… Затем мы отправимся к Добервалю. – Кто это такой? – спросила заинтригованная молодая женщина. – Танцор из Оперы, который дает у себя, в своих салонах, самые галантные в Париже маскарады. Их посещает лучшее общество. Вы разучите там чакону и куранту, мы весело поужинаем. Ах, моя дорогая, даю вам слово, что и самая глубокая меланхолия не сможет устоять перед таким лечением… Мария-Антуанетта, порозовевшая от приятного сюрприза, молчала. Артуа видел в глазах молодой женщины огонек искушения, который он в ней зажег. Он начинал узнавать свою невестку и понимал, что она совершенно не способна сопротивляться предложению, из которого может извлечь удовольствие для себя. – Главное, ничего не бойтесь, – сказал он. – Мы вернемся до рассвета, и никто не заметит вашего отсутствия… – Ах, Шарль, – ответила Мария-Антуанетта, – мне кажется, мы созданы, чтобы понимать друг друга… Я подумаю… Вы мне напомните об этом снова. Артуа понял, что настаивать – значило бы совершить ошибку. Он посмотрел на часы. – Моя красавица, – объявил он, – пора возвращаться в замок. Он натянул поводья, и лошадь развернула коляску. – Шарль! – взмолилась Мария-Антуанетта, – позвольте управлять мне, сейчас моя очередь. – Нет, – ответил принц, – не здесь, вы нас опрокинете в пропасть. Позже, на дорожке… – И вы еще читаете мне мораль, чудовище! Подвиньтесь! Молодая женщина решительно схватила вожжи и ударом хлыста погнала лошадь галопом. – Черт подери! – воскликнул Артуа, цепляясь за край. – Я вижу, в один прекрасный день королевская колесница окажется в надежных руках! Кабриолет, раскачиваясь и подпрыгивая, несся к Фонтенбло, вздымая тучи пыли… Глава XV. Художник: Леонар Закутавшись в батистовый пеньюар с широкими малинскими кружевами, Мария-Антуанетта сидела перед зеркалом. Рядом с ней, на столике, накрытом газовой тканью, теснились баночки с помадами, тенями и магическими эликсирами в драгоценных флаконах. – Госпожа де Мизери, – сказала она, – пригласите господина Леонара. Первая горничная вышла, и почти сразу же на пороге появился молодой человек. Несмотря на то что в одной руке он держал небольшой кожаный чемоданчик, а в другой – широкополую шляпу с золотым галуном по краям, он исполнил поклон в самом изысканном стиле. – Вы великолепны, Леонар! – воскликнула дофина. – Повернитесь, чтобы я вас лучше рассмотрела. Парикмахер, улыбаясь, подчинился. В парике, с живым взглядом, высокий, стройный, с прямыми ногами, Леонар был красивым мужчиной. На нем был жемчужно-серый камзол, черные шелковые кюлоты, галстук, умело выложенный красивыми складками. На боку висела шпага со стальным эфесом. – Право же! – сказала Мария-Антуанетта. – Вас можно принять за какого-нибудь маркиза! – А разве волосы вашего высочества не выдали мне соответствующих грамот? – произнес Леонар, скромно потупив глаза. – О, сегодня утром вы переполнены парикмахерской гордыни, надо воспользоваться этим моментом! – воскликнула молодая женщина. – Я очень нуждаюсь в ваших услугах. Сегодня вечером я с дофином и моими деверями иду в Оперу на представление «Пирам и Фисба». И вы должны сделать меня красивой. – Ах, мадам, – сокрушенно вздохнул парикмахер, – природа так постаралась, что на мою долю не осталось практически ничего.