- Джек, скажи мне, что ты просто не хотел меня беспокоить раньше времени. Что эти нападения не были одновременными. - Но они такими и были, господин мэр,- переступил с ноги на ногу секретарь, не отводя взгляда. - Никто ничего не понимает! Зато начальник полиции собирает всех своих людей. Тех, кто ещё жив, кто сегодня не должен был выходить на работу. И ещё важное... В Вашингтон уже телеграфировали или вот-вот телеграфируют. Этот бунт надо подавить. Подавить. Надо, но вот кем, какими силами? Про регулярную армию и говорить нечего, ополчение из города тоже было отправлено на помощь армии Гранта и достаточно давно. Добровольцы? А из каких запасов их вооружать, если городской арсенал захвачен бунтовщиками. Попробовать отбить? Джон Кеннеди уже попробовал бы это сделать, будь у него уверенность, что подобный шаг не окажется совсем печальным для его людей. Тех, которые ещё живы. Сделать же это спустя некоторое время, собравшись с силами - значило отбить лишь само здание и в лучшем случае малую часть оружия и боеприпасов. Ведь бунтовщики, если их лидеры не глупы - а они явно не были глупы, учитывая успешность их действий - наверняка успели вывезти содержимое и сейчас начали распределять оружие среди своих сторонников. Количество сторонников явно окажется немалым. Мэр хорошо представлял себе нынешнюю обстановку в городе. Ту самую, которую федеральная власть так долго и тщательно накаляла, не обращая внимания на его многочисленные предупреждения. Думая невесёлые мысли, Вуд одновременно отдавал распоряжения, понимая, что промедление в сложившейся ситуации может сделать ситуацию ещё более опасной. Что можно было сделать? Послать сообщение в форты Нью-Йоркской гавани, поскольку именно в них было хоть какое-то внушительное число солдат. Уж половину там находящегося состава они могли выделить без того, чтобы серьёзно не снизить боеспособность. Он успел, наряду с прочими, отдать и этот приказ. Более того, удостовериться, что его начали исполнять. Но тут случилось другое, совсем уж из ряда вон выходящее событие. Стрельба возле его резиденции. Крики, стоны раненых, приказы бросить оружие и не сопротивляться, если не хотят получить по паре пуль в голову. И вот менее чем через полчаса часть охраны убита и ранена, другая же часть, как и почти все гражданские, жмутся у стен, находясь под прицелом неразговорчивых людей с револьверами. Ну а эти самые вооружённые люди полностью и целиком захватили как резиденцию мэра, так и его самого стороной не обошли. Хотя обращались с находящимися внутри очень даже учтиво. Даже с охраной, позаботившись о том, чтобы раненые получили необходимую тем помощь. Вуд имел возможность убедиться, что захватившие его резиденцию люди делятся на две группы. Первая, менее многочисленная - те самые рабочие фабрик, порта и просто обитатели не самых лучших - мягко говоря - районов города, которые и должны были подпасть под призыв по задумке вашингтонских умников. Да, они были вооружены как винтовками, так и револьверами, но было видно, что пользоваться этим оружием умеют далеко не все. Хорошо пользоваться, конечно же, поскольку направить ту же винтовку в сторону цели, нажать на спуск и перезарядить - тут большого ума не требуется. Ну и, оказавшись в непривычной им роскошной обстановке, эти люди выглядели немного подавленными, чувствовали себя неуверенно. Зато другая часть - они производили совсем другое впечатление. Хорошо одетые, спокойные, несуетливые. На обстановку им было плевать, на самого мэра и работников мэрии тоже. Зато оружие казалось естественным продолжением их рук. Более того, оно было не однотипным. Разные типы револьверов, винтовки системы "генри", двуствольные дробовики просто и дробовики со специально укороченными стволами. Патронташи, кобуры, петли для дробовиков и винтовок с внутренней стороны плащей или курток... Это могло означать лишь одно - к нему в гости пожаловали наёмники-ганфайтеры. Вуд был достаточно осведомлён об этой довольно своеобразной человеческой породе, хотя сам сталкивался с ними редко. Зато имеющихся знаний хватало для понимания того, что это не их инициатива. Наёмники работают на того, кто платит. И платили точно не представители городской бедноты. Ищи того, кому выгодно! Именно так говорили во время его молодости несколько знакомых юристов. Услышав тогда, он запомнил сии слова надолго. Но кому выгоден бунт в Нью-Йорке? Впрочем, это он скоро узнает. Точнее, ему об этом скажут или хотя бы намекнут. Откуда у Вуда была столь твёрдая уверенность, в том числе и относительно собственной безопасности? Хотели бы убить - им бы ничего не помешало. Ганфайтеры же парни простые - им платят, они выполняют работу. И никаких опасений относительно того, что после такого убийства им сложно будет скрыться. Под боком порт, в порту корабли. А с учётом того, что флот США после разгрома на Хэмптонском рейде утратили превосходство на море и сами оказались в положении обороняющейся стороны, добраться до той же Конфедерации будет легко. А там в подобных бравых парнях всегда нуждаются. Если не в армии, то на границе с Мексикой или с мормонским Дезеретом. Да и в самом плохом случае - надсмотрщики на плантациях тоже требуются. Нет, пустить ему пулю в голову ганфайтеры бы решились по первому приказу. Следовательно, приказа не поступало. Этого приказа, но не другого. То есть он нужен либо просто как важный пленник, либо с ним хотят поговорить. А вот кто и о чём? Спрашивать явно не стоило. Оставалось лишь ждать, и вряд ли это ожидание продлится долго. Ожидания действительно долго не продлилось. Спустя ещё минут двадцать в кабинете, насчёт принадлежности которого Вуд уже не мог быть уверенным, появился ещё один человек. И тут опытный политик даже не знал, к какой категории его стоило отнести. В нём было слишком много общего с ганфайтером, берущим за свои услуги высокую плату. В пользу этого свидетельствовало оружие, взгляд, частично манеры. Однако без колебаний причислить его к этим господам мешали некоторые особенности. Например, другая часть продемонстрированных манер, которые этому человеку явно кто-то "поставил". Не изначальные, а приобретенные. Ко всему прочему и его поведение, оно было поведением ГЛАВНОГО. И прозвучавшие слова это доказали: - Господин мэр, простите за всё это, - слегка издевательская улыбка и ленивый жест в сторону окна, посмотрев в которое, можно было увидеть следы стрельбы и пятна подсыхающей крови. Тела уже успели убрать. - Народ Нью-Йорка очень хотел поговорить с вами, а не с теми, кто прибыл из Вашингтона или был назначен оттуда. - Не ожидал услышать такие слова от... бунтовщиков. Вы разрешите мне присесть, мистер... - Это ваш кабинет, ваша мэрия. К вам пришли для откровенного разговора лишь добрые горожане, желающие посодействовать своему мэру в принятии важного и полезного для города решения. А я, Стэнли О"Галлахан, лишь помогаю им передать законной власти свои желания. Опять улыбка, далёкая от естественной. Фернандо Вуд не мог этого не отметить. Говорить этого человека научили, а вот владеть лицом - не особенно. Зато сказанные визитёром слова показывали, что он, законно избранный мэр города, нужен этим бунтовщикам. Или НЕ бунтовщикам? Здесь он не мог быть уверен. - Чего желают "добрые горожане"? - не мог не поинтересоваться Вуд, правда лишь после того, как устроился в своём кресле и предложил устраиваться поудобнее и этому "представителю народа". - Погибли полицейские и чиновники военного министерства. В город будут введены войска, это неизбежно. - Мы знаем, - кивнул О"Галлахан, занятый раскуриванием сигары. Довольно средней по качеству, из чего Вуд сделал вывод, что курит он этот сорт в силы давней привычки, а не из-за нехватки денег. Иначе не носил бы на руке перстень с изумрудом размером с воробьиное яйцо, да и золотая цепочка от часов как бы намекала на богатство вкупе с одеждой, пошитой у хорошего портного. - Оружие из захваченного арсенала раздаётся тем, кто готов взять его в руки и использовать. В порт, где стоят испанские шхуны "Мерседес" и "Санта-Лючия" с грузом винтовок и боеприпасов, послан отряд, который позаботится о том. чтобы проблемы с оружием совсем не было. - То есть корабли не уйдут из порта? - Конечно же, - улыбнулся О"Галлахан. - Ими командуют разумные люди. Мэру пояснения не требовались. Кораблями командовали люди О"Галлахана. Ну может и не его, а тех, кто стоит за этим ирландцем, в глазах которого видна привычка убивать, не особенно раздумывая. Ирландцы. В Нью-Йорке их находилось очень много, а настроения среди этого народа были далеки от любви к федеральной власти. В голове у Фернандо Вуда потихоньку начала складываться та самая головоломка. Но лишь начала, потому как многих её кусочков пока не хватало. - Вы так и не ответили на мой вопрос, - мягко, без нажима попенял мэр. - Чего хочет от меня народ славного города? - Отсутствия никому не нужного призыва, - загнул на левой руке палец О"Галлахан, после чего продолжил. - Увольнения всех черномазых, которых фабриканты стали нанимать вместо добропорядочных горожан, пользуясь шансом платить меньше. Вообще приструнить этих думающих только о деньгах "золотых мешков"! И конечно дать властям города набирать полицию не из присланных из других мест, а из своих, понимающих нужды Нью-Йорка. Говоря всё это и поочерёдно загибая пальцы, собеседник мэра смотрел на заново избранного городского главу с этаким хитрым прищуром, словно оценивая его реакцию на сказанное. И понятно почему. Не во всём, но в большей части произнесённого чувствовались мотивы того, о чём неоднократно упоминал и сам мэр. Правда эти его упоминания поднимались на смех не только в Вашингтоне. но и членами городского совета. И тут слышать подобное от головорезов, которые только что устроили бойню на улицах города. Одновременно и неожиданно, и ожидаемо, если принять как данность не просто подготовленность бунта, но очень хорошую подготовленность. С далеко идущими целями. - Это слишком похоже на... - На ваши собственные слова, - расхохотался О"Галлахан, а находящие в кабинете его люди тоже откровенно скалились. - Знаю, будь я проклят! Народ, мистер мэр, требует лишь то, чтобы вы выполнили сказанное вами же. Почти. Главное же. что Нью-Йорк как вольный город -это хорошо звучит! - Пары полков будет достаточно, чтобы разогнать толпу, многие из которой и с оружием обращаться не умеют. Но вы, мистер О"Галлахан, не кажетесь глупцом. И это означает... Что это означает? - Значит только то, что вы не видите всего, мистер мэр, - О"Галлахан решил скинуть маску, показав лицо опытного убийцы-ганфайтера, лишь немного более холёного, ухоженного и выученного не только стрелять, но и думать. - Полиция ничего не может, её скоро додавят, если она не уберётся на тот берег. А горожане, у которых после участия в бунте и пролитой крови не осталось иного выхода, под началом опытных солдат начнут готовить город к обороне. Регулярной армии сложно вести уличные бои. А сразу применять артиллерию прибывшие войска не осмелятся. - А потом? - Потом да, решатся, - не стал спорить ирландец. - Но к этому времени на помощь "горожанам, восставшим против тирании Авраама Линкольна" придут на помощь, услышав призыв мэра восставшего города. И эту помощь нельзя будет назвать незначительной. Повадки убийцы, наглость поступков, национальность самого О"Галлахана и немалой части его людей из числа тех, которых он успел увидеть. Рискованный план восстания и крайняя жестокость при расправе над полицией города. Да ещё намерение разыграть карту восставшего города при полной поддержке его, законно избранного мэра. Сомнений не оставалось. Конфедерация. Это были действия не привычных "джентльменов с Юга", а тех, кто постепенно замещал их в отколовшихся после сецессии штатах - той воистину дикой своры, то есть стаи. А если это были они, то спорить с ними опасно даже не для здоровья - для собственной жизни. Вуд вдруг ясно и чётко осознал, что при отказе стать "мэром восставшего города" его просто пристрелят. Или не пристрелят, но сделают так, что он будет лишь говорящей куклой, открывающей рот только по приказу. Такой судьбы ему не хотелось. Совсем. К тому же он с пониманием относился к декларируемым Конфедерацией идеям и не желал войны с самого начала. Более того, часто говорил об этом. Даже на официальном уровне, это ни для кого не было секретом. Поэтому... - Город Нью-Йорк просит помощи у президента Конфедерации. Документ будет написан мной собственноручно и заверен уважаемыми в городе людьми. - Их доставят сюда через пару часов, - осклабился О"Галлахан. - Вежливо доставят. Вы только скажите, кто именно сам и без проблем подпишет. Сложности никому не нужны. - К сожалению, сложностей не миновать. Нью-йоркские форты. Туда уже послан сигнал о бунте. Они пришлют солдат. Их немного, но они хорошо вооружены и под командованием опытных офицеров. - Форты будут блокированы. Вышедшие оттуда солдаты попадут под обстрел и либо будут перебиты, либо вернутся обратно. Вам не следует беспокоиться о подобных мелочах. Это наши дела. - Конечно. Теперь о помощи. Когда она сможет быть здесь и в каком количестве? Ирландец призадумался, после чего достал из кармана небольшую книжечку в кожаном переплёте. Полистал её, пожевал губами, пару раз затянулся сигарой и лишь потом произнес. - Несколько дней. Из порта отправятся несколько кораблей. К Хэмптонскому рейду. Как только первый корабль пристанет к берегу, начнётся погрузка войск на транспортные корабли. Тем же днём они в сопровождении пары броненосцев и нескольких фрегатов и канонерок направятся сюда. Уверен, что несколько тысяч ветеранов под командованием одного из прославившихся генералов Конфедерации смогут защитить город. Город, расположенный на острове. Мэр только и мог, что принять слова О"Галлахана как данность. И начать делать то, что требовалось от него в данной ситуации. Воззвание к жителям города само собой точно не создалось бы. Да и присутствие уважаемых горожан должно было быть и представительным и надёжным одновременно. А таких следовало поискать. Впрочем, Вуд был уверен в том, что непременно справится. Ведь особого выбора у него и не было, если он хотел остаться мэром города, к которому успел привыкнуть и которому желал лишь добра. И добром в данном случае было помочь Конфедерации. Иначе от Нью-Йорка одни руины и останутся - парни вроде О"Галлахана просто так с улиц города не уйдут, цепляясь за каждую улицу. А уж когда прибудут транспортные корабли конфедератов в сопровождении стальных бронированных чудовищ...