12 февраля 21… года. Кабинет Президента Российской Федерации. Тихонов Вячеслав Сергеевич готовился к пресс-конференции, лично составляя текст обращения. Внезапно в кабинет ворвались директор Службы Внешней Разведки Мельник, Министр обороны Грачёв и глава Национального космического агентства Ерёменко. Хозяин кабинета удивлённо поднял бровь. Да, этим людям разрешено входить в кабинет без предупреждения, но вид у них был такой, будто за ними гнались по коридорам Кремля. — Господин Президент, — обратился Мельник, — у нас чрезвычайная ситуация. Тихонов жестом пригласил собеседников присесть. — Что случилось? Директор СВР мельком взглянул на Грачёва. — Только что пришёл доклад из центра слежения. Наш транспортный модуль, находящийся в дальнем космосе, зафиксировал аномалии на границах Солнечной системы. Проанализировав данные, специалисты центра пришли к выводу, что это взрывы. Также был перехвачен сигнал со стороны произошедшего события, который по некоторым маркерам совпадает с тем, что был перехвачен четыре года назад. Президент нахмурился, вспоминая, о чём идёт речь. — Вы о сигнале внеземного происхождения? Мельник кивнул. Тихонов посмотрел на Ерёменко. — С американцами связывались? Вместо главы НКА ответил Грачёв: — Связывались через каналы НКА, но ответ пришёл по каналам Министерства обороны. Они прислали вот это видео, — Грачёв отправил файл на планшет президенту. Через пять минут просмотра Тихонов оторвал глаза от экрана планшета и задал вопрос: — Когда они будут здесь? Грачёв и Мельник одновременно посмотрели на Ерёменко. Тот, прикрыв рот кулаком, прокашлялся. — Трудно сказать, слишком мало данных. Им нужно преодолеть около десяти миллиардов километров. Нашим аппаратам для этого требуется около года. Но неопознанные корабли сейчас двигаются с постоянным ускорением около 6g. Если они будут продолжать ускоряться в течение 24 часов, то будут здесь через три недели. Если ускорение продолжится в течение 48 часов, то через две. — Значит так, — Тихонов обвёл взглядом присутствующих и задержался на Ерёменко, — все имеющиеся у нас гражданские средства наблюдения за дальним космосом задействовать для слежения за объектами, — президент перевёл взгляд на Грачёва и Мельника. — То же касается и военных систем наблюдения. Директору ФСБ я поручу взять под контроль все наземные оптические и радиотелескопы. Общественности пока рано об этом знать. Всем частям перейти на «Повышенную боевую готовность». Всё, указ я подпишу через полчаса, а пока давайте накручивайте всем хвосты, нам предстоит трудная неделя. Когда гости покинули кабинет, Тихонов ещё раз пересмотрел видео, а затем активировал внутреннюю связь. Из динамиков донёсся приятный женский голосок. — Слушаю, Вячеслав Сергеевич. — Маша, отмени пресс-конференцию и организуй телефонные переговоры с президентом США и председателем Китая. — На какое время? — Как можно быстрее. * * * 19 февраля 21… года. Транспортный модуль ТЭМ-42. Семьсот миллионов километров от Земли. За шесть суток до выхода на орбиту Юпитера. ТЭМ-42 двигался в пространстве с миссией по доставке научно-исследовательской станции на орбиту Европы, спутника Юпитера. Реактор был заглушён, вся электроника на борту находилась в спящем режиме. Внезапно ожила система дальней связи, получая сигнал из центра слежения. Бортовой компьютер сверил дату отправки с бортовым временем. Никакой ошибки, сигнал пришёл за 90 часов до манёвра торможения. Это было нарушение программы полёта. Но специальные коды не оставили никаких сомнений. Электронный мозг ТЭМ-42 начал тестировать бортовые системы, одну за другой. Через десять минут прошла команда на запуск реактора. Панели охлаждения разогрелись до сотен градусов. Загудела турбина, набирая обороты, и в бортовой сети стало подниматься напряжение. ТЭМ-42 заранее был развернут маршевыми двигателями в сторону Юпитера. Там же была пристыкована полезная нагрузка. Бортовой компьютер отдал команду, выполняя инструкции в принятом сообщении. Сработали запорные механизмы, и полезная нагрузка отделилась от транспортного модуля, продолжая двигаться по инерции. Восемь миллиардов долларов пролетят мимо Юпитера и умчатся дальше, за пределы Солнечной системы. Бортовой компьютер запустил двигатели малой тяги, меняя ориентацию транспортного модуля. Через несколько минут противоположные двигатели малой тяги погасили вращение и зафиксировали ТЭМ-42 перпендикулярно плоскости орбиты Юпитера. Запуск маршевых плазменных двигателей прошёл штатно. Транспортный модуль начал менять угол будущей орбиты вокруг планеты. Теперь выход на орбиту Юпитера произойдёт не в экваториальной плоскости, а в полярной, с наклонением почти в девяносто градусов. * * * 23 февраля 21… года. Поверхность Марса. Плато Синай, 12-я международная экспедиция. — Лианг, вернись в модуль. — Что случилось, Юра? — с характерным акцентом ответил Лианг. — Тут происходит что-то непонятное. Бетти я тоже вернул. Будет на месте через 10 мин. — Хорошо. Минут пятнадцать. Сейчас всё соберу и буду. Конец связи. Лианг остановил установку и активировал подъём бура на поверхность. Извлёк керн породы, уложил его в специальный кофр. Погрузив инструменты в марсоход, он двинулся к жилому модулю. Пройдя шлюзование, Лианг снял шлем и положил его на специальную полку. Не снимая скафандра, прошёл в командный центр временной базы. За пультом сидел Юра, рядом Бетти. На мониторах — космонавты из орбитальной группы экспедиции. — Что случилось? — ещё раз спросил Лианг. Юра повернулся в кресле. — Из центра пришла директива. Нам приказали развернуть наше «Око» по переданным координатам. Вот, ждём, — Юра указал на телеметрию орбитального телескопа «Око». Через две минуты космический аппарат стабилизировался, а через мгновение появилась картинка. — What a f… — выпалил канадский космонавт, находящийся на орбитальной станции. Все ещё некоторое время молча смотрели на экраны, и первым взял себя в руки Юрий. В данной экспедиции именно он был командиром. — Брайн, Земля получает данные? Один из космонавтов на орбите пропал с экранов, а затем снова появился. — Да, Юра, телеметрия и картинка идут на Землю в прямом эфире. Правда, они получат их через 11 минут. — Что там происходит? — Лианг указал на экран. На экране три объекта приближались со стороны орбиты Юпитера, развернутые кормой по ходу движения. Отчётливо были видны факелы маршевых двигателей практически белого, слегка фиолетового цвета. От одного из объектов отделился объект поменьше. Немного отойдя от носителя, он запустил свой собственный двигатель. — Брайн, характеристики объекта? — прокричал Юра, уже догадываясь, что происходит. — Сейчас, командир. Задержка сигнала, — спустя несколько секунд Брайн затараторил: — Расстояние до объекта 2 миллиона 162 тысячи километров, скорость сближения 3076 километра в секунду, ускорение торможения 223g. Кто-то из присутствующих присвистнул. — Его траектория? — поторопил Юра. — Сейчас. Компьютер рассчитывает, — несколько мгновений все ожидали результата. — Траектория выхода на орбиту Марса. Он будет здесь через двадцать три минуты. Юра мгновенно принял решение. — Сейчас же садитесь в спускаемый модуль и убирайтесь оттуда к чёртовой матери. — Но, командир, это не предусмотрено программой миссии. — Да мне плевать, — сорвавшись на крик, выпалил Юра. — Ты думаешь, он поздороваться к нам летит? Выполнять! Когда через двадцать минут спускаемый модуль уже находился в атмосфере Марса, связь с орбитальной станцией была потеряна. А затем стала пропадать связь и со всей орбитальной группировкой спутников и научных станций. * * * 24 февраля 21… года. Земля. Сергей Матвеевич вёл лекцию, увлечённо демонстрируя этапы развития и принятые решения в робототехнике. Внезапно по аудитории пронеслась канонада из вызовов, и по мере того, как студенты отвечали, по аудитории начал гулять шёпот. Шёпот всё усиливался, пока не превратился в гул. Преподаватель замолчал и повернулся к аудитории.