Не обходилось и без промышленного шпионажа. Да, сейчас все действовали вместе, так как беда была общая. Но о будущем тоже думали. После демонстрации того, на что способны стальные волки, военные представители многих стран ушли с задумчивыми и озабоченными лицами. И я их прекрасно понимал. Таких военных технологий, которые они увидели, не было ни у кого, кроме России. И теперь разведки всех стран будут наружу выворачиваться, чтобы заполучить их себе. И колоссальные финансы пойдут на разработку подобного. А некоторые военные представители уже начали это делать, пытаясь выудить у меня информацию. Но руководство ФСБ предвидело такую ситуацию, и меня, роботов и моё предприятие сотрудники данной конторы взяли под плотный колпак. Только вот я уже совсем по-другому смотрел на происходящее. После появления кораблей из пустоты космоса нет больше американцев, русских, китайцев, немцев, англичан и прочих. Есть только земляне. Потому что если мы дальше продолжим перетягивать одеяло каждый на себя, то от нас ничего не останется. Порознь мы слабы, и нас уничтожат. Ну да ладно, с этим будем решать позже. А сейчас абордаж. Все эти пляски с бубном вокруг моих стальных бойцов привели к следующему решению. Оценивая размеры роботов противника, было решено создать абордажную группу на основе робота-штурмовика, но снять с него активную защиту, оставив только танковую композитную броню, поскольку предполагалось, что противник не станет использовать совсем уж тяжёлое вооружение. Также разделить роботов по специализациям. Бойцы первой линии получили дополнительно щит во весь рост на левую руку из той же композитной брони и автоматические гранатомёты с программируемыми зарядами. Их поставила американская сторона, так как в российской армии такие заряды не использовались. Разобрав состоявшийся бой на Дальнем Востоке, пришли к выводу, что противник будет использовать плазменные щиты и на корабле. Поэтому, на ходу меняя мощность, расстояние подрыва и то, по какому принципу будет срабатывать заряд, предполагалось бороться с этими плазменными щитами. Если в них, например, подорвать снаряд, то плазма рассеется и образуется дыра. Хотя, конечно, всё это теория, но ничего лучше не придумали. Бойцы второй линии получили на вооружении всё те же авиационные автоматические пушки. Это было лучшее решение для подавления огневых точек противника. Да и зарекомендовали они себя хорошо при первой встрече с врагом. Их задача — создавать плотность огня, не давая противнику высунуться, пока бойцы первой линии будут двигаться в сторону угрозы. Бойцы третьей линии играли роль вспомогательных единиц. Они тащили на себе дополнительный боезапас для первой и второй линий, а также специальные средства связи для построения цепочки ретрансляторов прямой видимости, так как предполагалось, что связь внутри корабля действовать не будет. Дополнительно они несли плазменные резаки для преодоления гермодверей и переборок, взрывчатку и много чего другого, что, по мнению военных специалистов, может пригодиться. Каждый из роботов первой, второй и третьей линии свободно мог заменить любого другого. Также в каждой капсуле будут ещё по два РК20 Муравей. Их задача — проникновение в труднодоступные места, взлом электронных сетей и саботаж, если, конечно, это будет возможно. Ещё пришлось модернизировать конечности всем роботам на случай невесомости, чтобы они могли надёжно закрепляться на поверхности. И дополнительно я снабдил абордажную группу моими новыми разработками — миниатюрными аппаратами, служащими средством визуальной разведки. Я изготовил их двух типов. Первый практически полностью повторял стрекозу: вытянутое тело с большой головой и крыльями. Он был рассчитан на наличие гравитации и воздуха в отсеках. Второй тип точно такой же формы, но без крыльев, вместо них небольшие сопла, способные выдавать микроскопический импульс, создавая реактивную тягу. Импульс создаётся благодаря искусственным мышцам по такому же принципу, как это реализовано у кальмаров. Этот тип аппарата рассчитан на невесомость. В случае наличия гравитации и вакуума внутри отсеков оба аппарата способны передвигаться на восьми лапах, как насекомые. Ну и самая главная доработка стальных волков — это система жизнеобеспечения. Они, конечно, внешне стальные, но внутри много биологических систем, включая ЦПР. А это живые клетки, которые требуют питательных веществ и кислорода. Емкостей с питательным веществом было достаточно, а вот кислородный резервуар отсутствовал, так как биологическая часть могла обходиться без кислорода около часа, а в условиях Земли работали различные системы очистки и фильтрации, чего прежде было вполне достаточно. А вот в космосе вакуум, и там нечего фильтровать и очищать, поэтому пришлось встраивать резервуар с жидким кислородом. По расчётам, его должно хватить на пять дней. Думаю, что этого времени нам хватит. Когда сроки уже поджимали, мне оставалось только передать опыт, который роботы приобрели на полигоне, их новоиспечённым собратьям, так как помимо тренировок мой завод создавал новых бойцов, конечно, по мере поступления корпусов для них. Я бросил взгляд на то, как последнюю абордажную капсулу грузят в транспортный контейнер. Телеметрия с погруженного робота показывала, что всё в порядке. Все системы работают и находятся в режиме ожидания. Ну что ж, теперь только ждать, пока всё это выведут на орбиту. * * * В небольшом зале сновали туда-сюда люди. В центре располагался большой стол, за котором сидели старшие офицеры. На одной из стен зала был установлен проекционный экран просто гигантских размеров. По краям находились многочисленные информационные посты различных служб. Полковник Нечаев наблюдал за всем этим, хмурясь и постукивая пальцами по столу. — Пост наблюдения, доклад, — в который раз произнёс он. Да, в воздухе чувствуется напряжение. Нервничают все. Как и в прошлый раз, боевые информационные центры были объединены в единую сеть, и сейчас за операцией следили тысячи людей как военных, так и гражданских специальностей. Управление осуществлялось из БИЦ Российской Федерации, так как именно Россия предоставила ключевую технологию. Ну и опыт боестолкновения с пришельцами был только у российских подразделений. Поэтому это решение приняли единогласно. Командовать операцией поручили полковнику Нечаеву, хотя его роль сводилась к управлению в части сближения с кораблём пришельцев. А далее вступал в действие майор Туров, ну и я, конечно. Майор должен был командовать второй абордажной волной, то есть людьми. Моя задача сводилась только к управлению стальными волками. Эта операция по абордажу космического корабля пришельцев заставила напрячь силы всей планеты. И мои стальные волки здесь ни при чём. В первую очередь нужно было поддерживать порядок, так как толпы людей, уверенные в скором конце света, громили всё подряд и грабили, предаваясь безудержному веселью напоследок. Экономика почти рухнула. Многие страны объявили военное положение и вывели войска на улицы, дабы навести порядок, по крайней мере, в крупных городах и в промышленных районах. И всё это время, пока шла подготовка к абордажу единственного корабля пришельцев, мир лихорадило. Земляне в одночасье узнали, что они не одиноки во вселенной. И агрессивность гостей из космоса поставила точку в рассуждении, что более развитая цивилизация должна быть гуманнее, чем мы. Хотя, конечно, это были рассуждения обывателей. Эксперты, которые действительно пытались разобраться в данном вопросе, никогда не сомневались, что за своё существование придётся бороться. Только никто не думал, что это произойдёт вот так внезапно. Были и паника, и толпы добровольцев у военкоматов всего мира, и даже массовый суицид. Но никто уже не сомневался, что мир изменился и теперь Земля — это наш дом, а Солнечная система — наш двор. И нам нужно защищать всё это, чтобы выжить. А вот как это делать, никто не знал. Кроме этого, было совершено беспрецедентное количество запусков ракетоносителей. 175 пусков за одну неделю, 25 пусков в день. Уровень всеобщего сотрудничества не имел аналогов в истории. На орбиту вывели около 1000 тонн груза. Такой малый общий вес обусловлен тем, что китайские грузовые корабли Шеньтонг оправдывали своё название. В переводе с китайского это звучало как волшебная бочка. По сути, они и были бочками с двигателем. Корпус цилиндрической формы, иногда открытый. Только силовые конструкции для закрепления груза и двигательный отсек. Весило это чудо полторы тонны. Причём половина приходилась на топливо. Их использовали для заброски необходимого груза на низкую опорную орбиту, где их подхватывал орбитальный буксир, который уже доводил к нужному объекту. В основном грузы предназначались для людей, находящихся на орбите: вода, еда, одежда и прочее. Далее «космическую бочку» загружали мусором и сводили с орбиты, сжигая в плотных слоях атмосферы. И вот сейчас 350 таких волшебных бочек находились на орбите плотным строем. И только 50 из них несли в себе абордажников. Из-за разномастных ракетоносителей пришлось ставить переходники. Это только у китайцев ничего не нужно дорабатывать. Каждая страна пользовалась своими грузовыми кораблями, поэтому и соединительные узлы между последней ступенью и грузовым кораблём были разные. Но и с этим справились довольно быстро. Технология молекулярной сварки позволяла сократить путь от цифровой модели до готового изделия. — Всё в порядке, господин полковник. Выход в точку начала манёвра через 33 минуты. Загрузка системы контроля полётов составляет 74 процента. Все системы работают штатно. Противник не подаёт признаков активности. Второй лейтенант замолк и снова уставился в показания телеметрии, чтобы через минуту проговорить то же самое, отвечая на очередной вопрос полковника Нечаева. И этот ежеминутный доклад слегка расслаблял пружину, сжавшуюся у всех присутствующих. Все капсулы и абордажные боты решено было вывести на противоположную сторону орбиты от корабля пришельцев и в назначенное время включить двигатели капсул, придав импульс вдоль радиуса орбиты по направлению в сторону планеты. Таким образом, орбита станет эллиптической и наименьшая её высота, перигей, будет проходить у самой кромки атмосферы. Этот манёвр — своего рода нырок к атмосфере. После перигея высота орбиты начнёт повышаться и в некой точке должна пересечься с кораблём пришельцев. Такой манёвр был выбран не зря. Если бы капсулы догоняли корабль на высоких орбитах или ожидали, пока он догонит их, то это увеличивало бы время пребывания в прямой видимости. А так получается, что наш москитный флот основную часть подлётного времени скрыт диском планеты, что увеличивает шансы достичь цели. Абордажные боты должны были понизить свою орбиту километров на 100, что позволяло догонять противника по орбите. Когда капсулы с абордажниками будут находиться на финальном участке траектории, абордажные боты выйдут из-за диска планеты в прямой видимости корабля пришельцев. И по оптическому лучу они смогут установить связь с первой волной. Но самое трудное — это маневрирование такого большого числа объектов в непосредственной близости друг от друга. Орбитальная механика не прощает ошибок. До этого любые сближения даже на километр от цели выполняли очень медленно и с большой осторожностью. А тут капсулы будут двигаться почти впритык друг к другу, сохраняя строй. А ещё нужно умудриться попасть по кораблю в нужной точке. Подобные манёвры и на таких скоростях не выполнялись ещё никогда. Поэтому были задействованы не только бортовые вычислители капсул, но и вся уцелевшая система контроля полётов. У кого-то сохранились спутники, у кого-то наземная инфраструктура. И ко всему этому подключили суперкомпьютеры. Ну не хватало мощностей для просчёта траекторий и быстрой реакции систем ориентации. Вся эта разномастная электроника работала отвратительно, так как каждая страна использовала свои системы связи и протоколы. А тут пришлось сводить всё это в единое целое. Но результат был, и довольно неплохой. Капсулы чётко отрабатывали маневровыми двигателями и держались на расстоянии 10 метров друг от друга. — Пост наблюдения, доклад, — снова подал голос Нечаев. — До начала манёвра одна минута. Все системы работают штатно. Загрузка системы контроля полётов — 73 процента, — дрожащим голосом проговорил тот же второй лейтенант. Все присутствующие в БИЦ офицеры подобрались и заёрзали в креслах. Ну вот и началось. Я прекрасно слышал переговоры из БИЦ. Для меня это был первый опыт нахождения на орбите Земли. Я даже не смог как следует насладиться просто потрясающим видом как на планету, так и на красоту космоса. Да и наблюдать можно было только через внешние камеры. А это не совсем то. Но для себя я решил, что это не последний раз. Внутри абордажного бота было очень тесно. Просто как сельди в бочке. И все бойцы второй волны уже много часов находились в неподвижном состоянии. Благо помогал сам ББС, слегка разминая мышцы. Я немного поёрзал внутри ББС, устраиваясь поудобнее, чтобы ничего не мешало, и погрузился в свой виртуальный мир. Чтобы отвлечься, начал просматривать телеметрию от моих подопечных. — Внимание, обратный отсчёт: 10…9…8…7…6…5…4…3…2…1. Есть запуск двигателей! — выкрикнул лейтенант. Посреди центра управления развернулось изображение. Шарик планеты и две точки, расположенные на противоположных сторонах от неё. Окружности вокруг планеты обозначали орбиты движущихся объектов. Одна из точек начала мигать, и траектория её орбиты стала смещаться в сторону Земли. Другая сторона орбиты начала вытягиваться, превращаясь в эллипс. — Все системы работают штатно. Загрузка системы управления полётом — 89 процентов. Расчётное время работы двигателей — 20 минут. Потекли минуты ожидания. У себя в виртуале я видел ту же картинку, что и в БИЦ. Но я не просто так наблюдал. Все муравьи были подключены к системе контроля окружающего пространства капсул, и сейчас я получал огромное количество информации, которую просто сливал в банк данных на моём предприятии. У меня уже крутилась идея, как я могу использовать этот бесценный опыт. Двигатели капсул продолжали работать. Расчётная орбита в самой низкой точке приблизилась к Земле, а далее набрала высоту и пересекла орбиту корабля пришельцев в предполагаемой точке рандеву. Но пересечение орбит было перед кораблём, по ходу движения. На изображении орбитальных манёвров всплыла подсказка. Расчётное расстояние до объекта — около 1000 километров. А когда будет пролёт у границы атмосферы, то точка рандеву убежит ещё дальше вперёд из-за увеличившегося сопротивления атмосферы. Я посмотрел на засуетившихся сотрудников, которые отвечали за манёвры и навигацию. Полковник Нечаев тоже обратил на них внимание. — Капитан, — обратился он к старшему у поста навигации, — и как вы предлагаете брать на абордаж вражеский корабль, если его даже в бинокль видно не будет? Сотрудник вскочил и затараторил: — Господин полковник, это допустимая погрешность. Сейчас проведём перерасчёт траекторий орбит и внесём поправки. — Действуйте, капитан! — рявкнул Нечаев, пытаясь глазами прожечь дыру в груди подчиненного. В проект были вовлечены специалисты высшего класса, лучшие из лучших. И поэтому им понадобились какие-то десятки секунд, чтобы принять решение. — Коррекция орбиты, — заговорил лейтенант поста наблюдения. — Ожидание навигационных данных. Данные получены. Манёвр через 5…4…3…2…1. Все капсулы синхронно отработали двигателями ориентации, поворачиваясь на нужный угол. Судя по навигационным данным, вектор тяги изменился на 12 градусов. Эти изменения сразу дали о себе знать. Точка рандеву поползла ближе к кораблю пришельцев. И когда она пересекла предполагаемое местонахождение корабля и даже уползла за него, вновь заговорил пост наблюдения. — Выключение двигателей через 5…4…3…2…1. Есть выключение двигателей. Все системы работают штатно. Загрузка системы контроля полёта — 74 процента. Прохождение перигея ожидается через 23 минуты. Противник не проявляет активности. И снова побежали минуты ожидания. Через пару десятков минут абордажные капсулы пролетят на высоте около 120 километров, краем задев плотные слои атмосферы, а далее начнут набирать высоту. Судя по подсказкам на схеме орбитальных манёвров, максимальная скорость в самой нижней точке составит 10 километров в секунду, а далее начнёт уменьшаться. — Внимание, включение двигателей второй волны через 5…4…3…2…1. Есть включение двигателей. Вот и наш черёд наступил. Я почувствовал, как мой абордажный бот слегка завибрировал. Конечно, назвать абордажным ботом то, в чём я нахожусь, можно только от безвыходности. Представьте себе цилиндр 15 метров в длину и 5 в диаметре, по бокам которого торчат панели — преобразователи солнечной энергии. Толщина корпуса достигает 5—10 миллиметров. А в некоторых местах он настолько тонкий, что его можно проткнуть пальцем. В общем, смех, а не абордажный бот. Да, не готовилось человечество к подобному. Отсюда и такое решение — лететь на алюминиевых вёдрах. Моё внимание привлекла телеметрия, идущая от муравьёв. Корпус капсул начал нагреваться. Медленно, но уверенно. Вот и атмосфера даёт о себе знать. Через мгновение муравьи сообщили об усиливающейся вибрации. И тут же заговорил пост наблюдения. — Зафиксирована нарастающая вибрация корпуса. Нагрузки на силовые конструкции в пределах нормы, — внезапно второй лейтенант запнулся и через несколько секунд заговорил скороговоркой: — Потеря телеметрии с Пустышки 109, 87 и 264. Нагрузка на систему контроля — 98 процентов. — Пункт визуального контроля, доклад? — рявкнул Нечаев. — Наблюдаем множество обломков, господин полковник. Нечаев развернулся в кресле почти на 180 градусов. — Пост наблюдения, активность противника? — Секунду, господин полковник. — Ну же. Мне нужна информация, — сквозь зубы прорычал Нечаев. — Активности вражеского корабля не наблюдаем. — Тогда почему мы потеряли три капсулы? Кто-нибудь мне ответит? — Полковник, я думаю, что они столкнулись друг с другом, — ответил один из гражданских специалистов. — При приближении к плотным слоям атмосферы вступила в силу аэродинамика. И система управления полётом не справилась. — Подтверждаю, — Нечаев развернулся в сторону капитана из службы навигации, — Пустышка 109 столкнулась с 264-м номером. Обломки повредили 87-ю. — Есть угроза повторных столкновений? — тут же задал вопрос полковник. — Нет. Столкновение произошло на краю строя. И обломки ушли в сторону. Также зону максимальной опасности уже прошли. — Хорошо, тогда продолжаем. Потеря трёх пустышек — не критично. И действительно, я заметил, как высота москитного флота начала увеличиваться. Теперь снова ждать. Сейчас абордажный флот обогнёт планету и выскочит к кораблю пришельцев. Скоро узнаем, способны ли они ещё обороняться. * * * Кривая, отображающая расчётную орбиту, покраснела. Это означало, что москитный флот сейчас выйдет из-за диска планеты и будет в прямой видимости противника. В БИЦ установилась гробовая тишина. — Флот вышел из-за диска планеты, — прозвучало голосовое сообщение поста наблюдения. Хотя все и так видят это, но так положено по инструкции. — Противник не подаёт признаков активности. — Ну что ж, — проговорил Нечаев, — видимо, их корабль повреждён куда серьёзнее, чем предполагали аналитики. Но не успел полковник договорить, как его перебил возглас лейтенанта поста наблюдения. — Фиксируем электромагнитное излучение со стороны противника. Энергетические всплески на обшивке корабля! — чуть ли не прокричал лейтенант. — Построение «щит», все 90 процентов мощности системы контроля на посылки, — быстро сориентировался Нечаев и начал раздавать команды.