И мы это делаем. Овладело невысказанное чувство срочности; чем скорее мы сможем собрать эту информацию, тем скорее сможем уехать, и все мы с нетерпением ждем окончания путешествия. Мы пробираемся вдоль берега в тишине, затрачивая беспрецедентное время. Элос несется вперед, а Уэслин следует за ним по пятам. Я замыкаю шествие, следя за положением солнца на небе. К тому времени, как мой брат поворачивает нас дальше на восток, далеко за пределы видимости озера, мы все нуждаемся в отдыхе. Никто из нас не останавливается. Вместо этого мы продвигаемся через густой, тихий лес, пока это практически не становится соревнованием, чей желудок урчит громче всего. – Элос, – зову я. Он резко останавливается, на мгновение замирая, прежде чем снять рюкзак со спины. – Десять минут, – это все, что он дает. Уэслин достает несколько орехов из своего рюкзака. Пока они вдвоем заняты едой, я пользуюсь возможностью облегчиться, отходя на приличное расстояние, пока не убеждаюсь, что никто из них не видит. Хотя я напрягаю слух в поисках любого звука приближения, кроме обычного шороха и скрипа деревьев, ничего не слышно. Окружающая тишина начала меня нервировать. Как будто к западу от реки не просто тихо… Там пусто. Безмолвный и напряженный, наполовину спящий. Это действительно облегчило поход, и я полагаю, что должна быть благодарна за это. Но затянувшийся осадок облегчения смешивается с растущим унынием. Где такие люди, как я, лесные странники и заклинатели? Неуловимый лось, чьи мелодичные крики звучат как симфония колокольчиков, или медвежата, играющие в драки за пределами покрытых мхом берлог? Бобры с драгоценными камнями, которые заманивают самок переливчатыми хвостами, и колибри в бирюзовую полоску, что собирают верхушки желудей, как короны? Все чаще я нахожу в своем сердце печаль, которую никогда не ожидала почувствовать. Уэслин пропал, когда я возвращаюсь. – Где он? – немедленно требую я, обнаружив, что Элос просто сидит среди искривленных корней старого дуба, поигрывая куском смятого пергамента. Он засовывает его в свой рюкзак, как только я появляюсь. – Уэс предложил наполнить наши бурдюки с водой. Он сказал, что будет держаться рядом. – Ты отпустил его одного? Элос смотрит налево, потом снова на меня. – Ему становится лучше. Я думаю, он сможет продержаться некоторое время самостоятельно, – его брови удивленно выгибаются. – Хотя ты можешь пойти и проверить его, если ты взволнована. – Конечно, я обеспокоена, – отвечаю я. – Вокруг может быть больше этих солдат! Он снова кивает головой в сторону. – Ручей просто скрыт из виду, мы проехали его по дороге сюда. Если ему что-то будет угрожать, мы сможем быть там в одно мгновение. Садись, – говорит он, указывая на зернистую землю перед ним. Убедившись, что я сама слышу слабое журчание бегущей воды, я делаю так, как предложил мой брат. Мне придется самой наполнить свой бурдюк с водой, прежде чем мы двинемся дальше. – Кстати, на что ты смотрел? – спрашиваю я, выпрямляясь, чтобы лучше рассмотреть его рюкзак. Он поднимает пустые руки и пожимает плечами. – Просто листовка, которую я привез из Ниава. Я еще раз проверяю, нет ли опасности, прежде чем затронуть эту тему в своих мыслях. – Послушай. У меня есть идея. – Я знаю, что ты собираешься сказать, – бормочет Элос, вырезая крошечные прорези в грязи. – И я действительно хочу знать, что здесь происходит, хорошо? Но я должен спасти его. Что бы ни значила эта угасающая магия для нас, для таких, как мы… – Он опускает голову чуть ниже. – Я не могу потерять его, Рора. И я не могу быть в двух местах одновременно. – Ты не должен быть таким, – говорю я, заставляя его встретиться со мной взглядом. – Вы с Уэслином можете принести звездную пыль Финли и остальным. Я могу остаться. Он сразу же отшатывается. – Ты не останешься здесь одна. Это слишком опасно. Это правда, раньше мысль о разделении казалась бы мне немыслимой. Это все еще почти так, но внезапно проблемы, поставленные на карту, кажутся гораздо более серьезными, чем вопрос о том, чего я хочу. – Очевидно, что Долина не такая, какой была раньше. Я могу обратиться… – Ты не останешься здесь одна. – Но подумай об этом, Элос! Если мы разделимся, ты сможешь поторопиться с доставкой лекарств, пока я закончу работу, которую дал нам король Жерар. – Шаг за шагом, Рора! – Элос бьет кулаком по земле. – Просто… останься здесь со мной. Закончи работу, как мы планировали. Тогда мы определимся с нашими последующими действиями. Еще одна стычка, а с последней не прошло и двух дней. Что-то происходит между нами, и я потеряла нить, почему. – Тебе не нужно тратить каждый час, защищая меня, – напоминаю я ему. – Я такая же способная, как и ты. – Я знаю, что это так. Просто… – он замолкает, убирая волосы со лба. Уже сейчас усталость, похоже, сметает внезапный всплеск адреналина. Милый братец, его серьезное лицо – настоящий портрет разорванного сердца. – Останься со мной. Пожалуйста. Хотя мое горло сжимается от этого зрелища, я позволяю мгновениям пройти мимо, прежде чем ответить. – Я собираюсь привести Уэслина. Его не было достаточно долго. Мой брат хмурит брови. Я ничего не обещала, и он это знает. Но он больше ничего не говорит, поэтому я хватаю свой бурдюк с водой и выхожу из лагеря. Узкий ручей действительно находится на небольшом расстоянии вниз по склону; Элос едва скрылся из виду, когда в поле зрения появился первый участок. Журчащая вода течет между серебристыми осинами и по гладким плоским камням, выступающим из ее центра и поблескивающим в солнечных лучах. Чуть дальше Уэслин сидит на корточках на противоположном берегу, погрузив запястья в быстрый поток. Его глаза закрыты. – Спишь на работе? – спрашиваю я, когда подхожу достаточно близко, наблюдая, как его руки взлетают к мечу за мгновение до того, как он замечает меня. Его плечи опускаются, а губы растягиваются в едва заметной улыбке. Между нами тоже что-то происходит. – Ты напугала меня, – замечает Уэслин с оттенком юмора. – Это становится закономерностью. – Тебе повезло, что это только я, – отвечаю ему. – Ты не должен терять бдительность. Он проводит рукой по затылку, все еще ухмыляясь. – Всегда один для утешения. Ты говоришь, как Брок. – Брок? – Мастер по оружию. Ах, еще один человек, который не выказывал особого удовольствия от моего существования. – Что ж, он прав. – Ты взяла с собой свой рюкзак, – продолжает Уэслин, поднимаясь на ноги и поднимая свои и Элоса бурдюки с водой. – Я не смог наполнить твой. – Все в порядке, – я двигаюсь напротив него и опускаю свой под воду. – По крайней мере, ты выбрал хорошее место. – Только движущаяся вода. Я помню. Уверенность в его голосе скрывает скуку. – Да, ну, она все еще может быть заражена, – бормочу я. – Без сомнения, ты отравила бы ее, чтобы преподать мне урок. Оскорбленная, я открываю рот, чтобы возразить, но снова закрываю его, когда вижу выражение его лица. Он дразнит меня. Сбивчиво, я проглатываю свой ответ и делаю пару глотков из своего бурдюка с водой. Уэслин лениво прислоняется к дереву, наблюдая за мной. – Ты же знаешь, я сумел прожить двадцать лет в одиночку. Не в одиночку. Не то что мы с братом. – Пожалуйста. Ты вырос в замке. Они практически кормили тебя с ложечки. – Неправда, – возразил он. – Взросление в замке имеет свои трудности. – Правда? Он очень серьезно кивает. – Люди всегда были рядом, пытаясь что-то сделать для меня. Куда бы я ни пошел. Очень раздражает. Я прикусываю губу. – Я согласна. – И Астра, – говорит он печально, как будто это имя имеет для него особое значение. – Однажды я сказал, что хочу собаку, предполагая, что мои родители либо скажут «нет», либо подождут некоторое время, чтобы дать волнению нарастать. Но они просто… отдали мне собаку.