В дверь негромко постучали. – Положи их назад в сейф и захлопни его, – велел Симеон девушке и отозвался: – Войдите! Появился Хорбери, как всегда преисполненный почтения. – Чай подан внизу, – сообщил он. 3 – Вот ты где, Дэвид, – сказала Хильда. – Я всюду тебя искала. Зря ты торчишь в этой комнате – здесь ужасно холодно. Несколько секунд Дэвид стоял молча, глядя на низкое кресло с выцветшей атласной обивкой. – Это ее кресло, – заговорил он наконец. – Она всегда в нем сидела… Оно совсем такое же – только обивка потускнела… Хильда слегка нахмурилась. – Вижу, – отозвалась она. – Пойдем отсюда, Дэвид. Здесь жуткий холод. Дэвид не обратил на нее внимания. – Помню, я сидел на этом табурете, – продолжал он, оглядевшись вокруг, – а она читала мне «Джека – истребителя великанов»[7]. Тогда мне было лет шесть. Хильда решительно взяла его за руку: – Пойдем в гостиную, дорогой. В этой комнате нет центрального отопления. Дэвид покорно повернулся, но она почувствовала, как его тело сотрясла дрожь. – Все то же самое, – пробормотал он. – Как будто время с тех пор стояло на месте… Хильда выглядела обеспокоенной. – Интересно, где все остальные? – нарочито бодро сказала она. – Уже почти время чая. Дэвид высвободил руку и открыл другую дверь. – Здесь раньше стоял рояль… Да, вот он! Любопытно, хорошо ли он настроен… Подняв крышку, он сел и пробежал пальцами по клавишам. – Да, инструмент держат настроенным. Дэвид начал играть. У рояля был приятный звук – мелодия легко лилась из-под его пальцев. – Что это? – спросила Хильда. – Кажется, я знаю эту пьесу, но не могу вспомнить. – Я не играл ее много лет, – ответил Дэвид. – Мама часто играла ее. Это одна из «Песен без слов» Мендельсона. Сладостная мелодия словно наполнила комнату. – Сыграй что-нибудь Моцарта, – попросила Хильда. Но Дэвид покачал головой и начал другую пьесу Мендельсона. Внезапно он сыграл резкий диссонирующий аккорд и поднялся, дрожа всем телом. Хильда подошла к нему. – Дэвид… – Это ничего… – прервал он. 4 В дверь снова позвонили. Трессилиан поднялся со стула в буфетной и медленно пошел открывать. Звонок повторился. Дворецкий нахмурился, увидев сквозь матовое дверное стекло силуэт мужчины в шляпе с опущенными полями. Трессилиан провел рукой по лбу. Он выглядел обеспокоенным. Это уже происходило сегодня, а теперь повторяется снова… Дворецкий отодвинул засов и открыл дверь. Чары разрушились. – Здесь живет мистер Симеон Ли? – спросил мужчина, стоящий на пороге. – Да, сэр. – Я бы хотел его повидать. В Трессилиане пробудилось эхо воспоминаний. Интонации этого голоса он помнил с тех дней, когда мистер Ли впервые приехал в Англию. Дворецкий с сомнением покачал головой: – Мистер Ли – инвалид, сэр. Он почти никого не принимает. Если вы… Незнакомец достал конверт и протянул Трессилиану: – Пожалуйста, передайте это мистеру Ли. – Да, сэр. 5 Симеон Ли взял конверт и вынул оттуда лист бумаги. Он удивленно приподнял брови, но потом улыбнулся. – Это просто чудесно! – Старик обернулся к дворецкому: – Проводите мистера Фэрра сюда, Трессилиан. – Да, сэр. – Я как раз вспоминал о старом Эбенезере Фэрре, – сказал Симеон внучке. – Он был моим партнером в Кимберли. А теперь его сын приехал сюда! Трессилиан появился вновь. – Мистер Фэрр, – доложил он. Вошел Стивен Фэрр. Он явно нервничал и пытался скрыть это некоторой развязностью. – Мистер Ли? – Южноафриканский акцент в его голосе на мгновение стал сильнее обычного. – Рад вас видеть. Значит, вы сын Эба? Стивен Фэрр довольно глуповато усмехнулся. – Это мой первый визит в Англию, – сказал он. – Отец всегда говорил мне, чтобы я навестил вас, если приеду сюда. – И он был прав. – Старик оглянулся. – Это моя внучка, Пилар Эстравадос.