— Вы проектируйте дома? — я осматриваю работу более внимательно. Дом — копия любого из викторианских домов в городе, с крыльцом… и ступеньками. Надеюсь, они не заледенеют. — Мы — помощники Санты, — говорит Перри, пытаясь забраться на высокий табурет. Я подсаживаю ее и беру в руки крошечное пианино. Оно такое детализированное, клавиши с насечками и покрашены в черно-белый цвет. Колин включает верхний свет и регулируемую лампу, которая стоит на столе. — Ты хорошо рисуешь? — Да. Думаю, да. — Кисти и краски вот здесь. — Он показывает на конец стола, собирая необходимые инструменты. — Ты, наверняка, уже заметила, какую цветовую гамму мы выбрали. Крошечные предметы мебели расположены группами по комнатам. Перед каждой группой лежит обрезки дерева с надписью комнаты и нарисованными на них мазками цвета. — Это цвет стен? — спрашиваю я. — Да. — Перри показывает на них по очереди. — Основная… акцентная стена… отделка. Также вижу, что в одной из спален наклеен квадрат обоев. Копия дома с обоями и отделкой? Это потрясающе. Он сможет продать реальную версию этого дома, как только кто-нибудь ее увидит. Вот только Перри сказала, что они — помощники Санты. Что это значит? Колин раскладывает перед дочерью инструменты и некоторое время изучает частично готовый дом. Потом делит его на две части. — Как думаешь, Кексик, будет проще покрасить внутреннюю часть до того, как мы поставим крышу? Я чуть не роняю кисточку из рук и не распластываюсь на полу. Он ценит мнение своей дочери и учит ее принимать решения. Потому что он отличный отец. Она сосредотачивается, взвешивая все варианты. — Думаю, да. — Она поворачивается ко мне. — А ты что думаешь, Единорог? — Я согласна. Особенно если ты оклеишь некоторые из них обоями. — Ты права. Мы должны сделать это в первую очередь. — Колин берет несколько рулонов и складывает их в кучу на столе. Он отмеряет и отрезает, пока Перри сортирует все по комнатам в соответствии с набором планов, почти таких же больших, как она сама. Я приступаю к работе над мебелью, наблюдая за ними. У них безупречный ритм, словно они одна команда. Если подумать, то так оно и есть. Иногда они общаются без слов. Часто Перри командует Колином. И при этом много улыбаются и смеются. — Мэгги это понравится, — говорит Перри, пока Колин прикручивает петли, соединяющие две стороны. — Кто такая Мэгги? — спрашиваю я, крася последний предмет мебели — детскую кроватку. — В этом году именно ей мы дарим подарки как помощники Санты. Я бросаю взгляд на Колина, чтобы услышать более полную версию объяснения Перри. — В библиотеке есть рождественская елка, на которой висят бумажные украшения с пожеланиями детей, чьи семьи испытывают трудности в этом году. Перри выбрала Мэгги. Она хочет кукольный домик и куртку с варежками. — Мы с бабушкой купили одежду, — с гордостью говорит Перри. — А с папой уже несколько недель работаем над самым лучшим кукольным домиком на свете. Это самый лучший кукольный домик. И это самая лучшая семья на свете. Они могли бы купить его в магазине, но вместо этого строят нечто особенное из любви к маленькой девочке, которая в этом нуждается. В Лос-Анджелесе есть возможности для волонтерской деятельности, но жизнь настолько хаотична, что мне никогда не приходило в голову подумать о других. Потому что я всегда работаю… как говорила моя мама. Перри и Колин научили меня смотреть дальше своего носа. Видеть, что есть нечто большее. Она включает меня в сплоченный отряд, и я принимаю это. Даже если придется скоро отпустить их, частичка этой семьи всегда будет со мной, потому что это заразительно. Их любовь. Глава 27 Колин Утром в канун Рождества мы с Перри едем в Ньюберри, чтобы в последнюю минуту купить подарки. Это традиция — открывать один подарок перед сном. Хочу, чтобы Одри и ее мама чувствовали себя как дома. И надеюсь, они станут частью нашей семьи. — Что ты думаешь об этом? — Я показываю на свитер. Возможно, мои сестры правы: я не разбираюсь в женской моде. Покупать ей украшения — это, кажется, слишком бесцеремонно для сегодняшнего подарка, не так ли? Неужели я так долго был женат, что не помню, когда и что уместно дарить? Я встречался с Реми, когда мне было двадцать три года, так что прошло уже больше десяти лет. Она составляла конкретный список того, что хотела получить на день рождения или Рождество. Мы перестали ходить на свидания задолго до расставания. Она была слишком занята, чтобы заниматься чем-то веселым. Впервые после развода делаю что-то только для себя. Не слишком ли я тороплюсь? Возможно, но я уверен в своих чувствах. Это шанс, который не хочу упустить. Одри так хорошо вписывается в мою семью, и, что самое приятное, Перри ее обожает. Я понимаю, что прошла всего неделя с момента нашего знакомства. Однако, если я чему-то и научился в браке, так это тому, что чувства нельзя принудить. Эмоции нельзя сдерживать. Они вольны поступать так, как им заблагорассудится. Одри легко любить. Мое сердце бьется для нее по-другому. Я молюсь, чтобы она чувствовала если не то же самое, то хотя бы близкое к тому, что чувствую я. Перри морщит нос и качает головой. — Одри понравился мой розовый шарф. — Думаешь, стоит подарить ей что-то подобное? Она резко кивает мне. — И шапку. На звяканье колокольчика на соседней двери магазина миссис Джайлс поворачивается, чтобы посмотреть на нас, и улыбается. — Перри, Колин, я так рада вас видеть. — Она поднимает с прилавка поднос с печеньем. — Мы с внучкой их испекли. Пожалуйста, угощайтесь. Я машу рукой и качаю головой. — Спасибо, но я съел слишком много печенья на этой неделе. Ты можешь взять одно, если хочешь, Перри. Моя дочь подбегает к прилавку и, прежде чем взять печенье, усмехается. — Папа, смотри. Единорог для Одри! Это кулон в виде единорога из розового золота и такие же серьги. — Можно мы его купим, пожалуйста? — Это гениальная идея, — соглашаюсь я. Мы покупаем комплект для Одри, браслет для ее мамы и достаточное количество шарфов, варежек и шапок для всех дам. Перед уходом замечаю брелок в виде снежного шара с надписью «Winter Valley» внизу. Мы просим миссис Джайлс завернуть и его. — Колин, — окликает она нас на выходе. Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо. — Ты можешь прийти двадцать восьмого числа, чтобы поменять бубенчики на мой обычный колокольчик, дорогой? — Будет сделано, — говорю я, помахав на прощание рукой. Кто-то должен сказать всему городу, что я не мастер на все руки. Я потратил слишком много лет в колледже, чтобы получить степень по архитектуре и градостроительству, чтобы сейчас монтировать полки, смазывать двери или менять сезонные украшения. — Почему ты смеешься? — Перри смотрит на меня с подозрением. — Потому что счастлив, малышка, — отвечаю я.