— Как будто он ответит. Он думает, что знает все. Каждый раз, когда я делаю предложение, он отвергает его, как было со спа, — запротестовала я. — И теперь ему принадлежит пятьдесят процентов этого заведения, а это значит, что он будет игнорировать любые идеи, которые я предложу. Он покачал головой. — Мне принадлежит пятьдесят процентов отеля. Глаза у меня округлились, и я забываю, как дышать. Кинг не решился бы продать курорт. У нас есть правила, традиции, которые нужно соблюдать. — Как это? — сердито спросила я. — Он продал все тебе? — Да, но через десять лет он сможет выкупить все обратно, погасив кредит с процентами, — объясняет он. Я выпрямила спину, положила руки на стол и сказала своим лучшим деловым тоном. — Изменения, которые мы внесли до сих пор, работают. Если мы добавим спа, то сможем принимать гостей круглый год. Мы можем продвигать предложение как уик-энд для пары, уик-энд для девушек, как захотим. А виноградник по соседству — это вишенка на торте. — Ты очаровательна, — сказал он, и обе его темные брови устремились к середине. — Мы говорим не о бизнесе, Найтли Роуз. — Тсс, тебе не идет, когда ты обращаешься ко мне полным именем, красавчик. — Я попыталась сгладить ситуацию. — Думай об этом, как об инвестициях. Я уверена, что ты получаешь кое-какой доход, пока владеешь этим местом. — Завтра у меня созвон с Холденом по поводу виноградника. Я собираюсь встретиться со своим финансовым консультантом и адвокатом, — продолжил он. — Я ни на что не готов сказать «да», но знай, что ты будешь за столом переговоров, когда мы начнем принимать решение о будущем виноградника, и все мнения будут учтены. — Я не понимаю, зачем Кингстону понадобилось это делать, продавать часть нашего наследия, — я старалась, чтобы это не прозвучало раздраженно или обиженно. Просто невозможная ситуация. — У него были серьезные неприятности, — в его голосе прозвучала горечь. — Он был на том этапе, когда, если бы он не предпринял что-то радикальное, потерял бы часть отеля. По большому счету, это та часть поместья Харрисов, которая раньше приносила наибольший доход. Ты теряешь его, а все остальное тянется следом. — Он смотрел на ситуацию в целом, — произнесла я, думая так же, как Кинг. — Если что-то и должно уйти, так это как раз мой коттедж. Кровь застыла у меня в жилах, когда он сказал, что Кинг хотел продать часть отеля, но прилив облегчения и утешения согрел меня, когда я осознала, что сделал Хит. — Ты спас мой коттедж, — сказала я, глядя в его голубые глаза. — Так вот почему он теперь оформлен на мое имя? Он кивнул. — Никто не сможет тронуть его. Это твоя жизнь. С тех пор как Кэсси появилась в его жизни, он усердно работал и находил способы зарабатывать на жизнь им обоим, одновременно развивая бизнес. У него есть специалист по финансовому планированию — один из его клиентов, живущий в Нью-Йорке, который помог ему приумножить капиталы и обеспечить Кэсси безбедное будущее. — Я тронута, но ты должен подумать о Кэсси и своем будущем. Зачем вам рисковать своими деньгами в заведении, которое может обанкротиться? — Потому что коттедж теперь принадлежит тебе. Это было твоей мечтой с тех пор, как ты была ребенком. Я бы ни за что не допустил, чтобы с ним что-нибудь случилось. Я всегда забочусь о своих девочках. Действия, слова и жесты Хита растапливали мое сердце. Это правда, он всегда заботился о своих девочках. Так он называет нас с Кэсси. — Пожалуйста, скажи, что это не повлияет на наши отношения, — проговорил он настойчивым и отчаянным тоном. Хит — уверенный в себе человек. Те немногочисленные случаи, когда он показывает свою уязвимость, это когда он рядом со мной, но обычно это касается Кэсси. — Клянусь, я сделал это потому что… — Тебе не понравилось, что он попытался выплыть за мой счет, — перебила его я. Примерно то же самое было в тот раз, когда мне было десять и я вернулась со своими друзьями после розыгрыша сладостей, Кинг отобрал мои конфеты. Позже тем же вечером Хит принес обратно не только большую часть добычи, которую забрал у меня Кинг, но и ходил с Холденом от двери к двери, чтобы собрать мне еще конфет. Если это в принципе было возможно, я влюбилась еще больше. — Наши пять дней все еще в силе? — нерешительно спросил он. — Удивите меня, милостивый сэр! Глава 17 Найтли Так легко потерять представление о том, что у нас есть, когда это прямо перед нашим носом. Всего за несколько дней я вспомнила, что живу в раю. В Вермонте холоднее, чем на Манхэттене. Это одно очко в пользу Нью-Йорка. Но ничто не сравнится со снежными горами, голубым небом и живописными видами города, утопающего в зелени. Здания, возвышающиеся вокруг нас, были не столь привлекательны. Я признаю, что меня завораживают яркие огни, украшающие улицы. Здесь царила атмосфера праздника, но она не такая насыщенная и манящая, как у нас в Кентбери. Каток в Рокфеллер центре классный, может быть, даже миленький. Но это ничто по сравнению с красотой нашего большого озера в Кентбери, окруженного виноградником и несколькими домиками и наполненного умиротворяющей тишиной. У нас нет огромных очередей из людей, ожидающих своей очереди покататься на коньках всего час по озеру. — Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? — спросил Хит, когда меня передернуло. Холод просачивался сквозь мягкий кашемировый свитер, который я надела. «Пары слоев одежды должно хватить», — сказала я, когда одевалась. "Это ничто по сравнению с зимой в Вермонте", — уверяла я себя, выходя из гостиничного номера. "Не будь слабачкой, Ли", — упрекала я себя, когда порыв холодного воздуха ударил мне в лицо. — Может, наденешь мою куртку? — предложил Хит и в уголках его глаз появились морщинки. — Нет, как только мы начнем кататься, я разогреюсь, — настаивала я, когда мы проходили в VIP-зону. — Так зачем же мы заплатили больше ста долларов? — Ну, ты не замерзнешь на улице, пока будешь ждать своей очереди, — объяснил он, заключая меня в свои крепкие объятия и потирая руками мою спину, чтобы согреть. Я подняла на него глаза. Его взгляд из-под тяжелых ресниц оценивал меня. — Ты прекрасна, — прошептал он. Хит обхватил мое лицо одной рукой и опустил голову. Я обвила руками его шею и привстала ему навстречу. Мои глаза закрылись, когда его рот захватил мой, а язык скользнул внутрь. Колени мои ослабли. Сердце бешено заколотилось в груди. От этого прикосновения по моему телу пробежала дрожь желания, заменяя холод диким огнем, который согревал каждую клеточку моего тела и угрожал расплавить весь город. Он нежно поцеловал меня. Медленно. Глубоко. Не думаю, что мне когда-нибудь это может надоесть. Во всяком случае, я бы отдала все, чтобы Хит Миллер целовал меня всю оставшуюся жизнь. — Следующий, — закричал кто-то, разрушая чары. Хит приоткрыл свой рот, протестующе застонав. У него было тяжелое дыхание, как и его взгляд. — Я хочу вернуться в отель, — запросилась я. — Что? — переспросил он хриплым голосом. — Сэр, ваша очередь, — продолжал кто-то звать нас, но в тот момент ничто не имело значения. — Мы могли бы пойти в мой номер, заказать что-нибудь поесть, — сказала я с некоторым намеком. Хит положил пальцы на мою щеку, лаская ее. — Мы не можем пропустить ни одного шага, мисс Харрис. Как бы мне ни хотелось затащить тебя обратно в свою комнату. Все будет происходить медленно. — Даже если мы умрем от желания? — Где твое терпение? — он поцеловал меня в затылок. — Представь, как будет хорошо, когда это наконец произойдет … Так чертовски хорошо, — и он подмигнул мне. *** В течение многих лет у меня была иллюзия, что катание на коньках в Рокфеллер центре — это волшебство. Я виню Джона Кьюсака и Кейт Бекинсейл за то, что они позволили мне поверить, что самый романтичный момент в моей жизни произойдет на Манхэттене, когда я буду держать за руку мужчину, которого люблю. Даже когда я заметила отблеск желания в завораживающих голубых глазах Хита, час на катке не так изменил мою жизнь, как я надеялась. В Кентбери ночью озеро освещается светом луны. Мы были бы окружены деревьями, горами и снегом. — Возможно, я слишком сильно возлагала надежды на каток, и именно поэтому он не оправдал ожиданий, — заключила я, когда мы вошли в отель. Хит был занят своим телефоном. Возможно, он переписывался с Кэсси или разговаривал с кем-то из своих сотрудников. Я уверена, что он не обратил внимания на мою тираду. Я его не виню. Он не из тех, кто смотрит романтические комедии и ожидает, что произойдет этот особенный момент. Я — совсем другое дело. Последние восемнадцать лет я ждала, когда он сможет встать в конце моей подъездной дорожки и спеть мне серенаду из бумбокса, как Ллойд в «Скажи что-нибудь». Если не это, то он мог бы спеть «Не могу отвести от тебя глаз», как это сделал Патрик Верона в фильме «Десять причин моей ненависти». Я все еще надеюсь, что он сможет назвать все причины, по которым он любит меня, когда наступит канун Нового года, как Гарри сделал с Салли. — Это туристическое место, как искусственный пруд у нас на Мэйн-стрит, — сказал Хит, когда мы направились к лифту. — Не все, что ты видишь в фильмах, может воплотиться в реальной жизни, и наоборот. Он опустил плечи и вздохнул. — На самом деле «Интуиция» была снята на катке Уоллмана в Центральном парке, — проговорил он как само собой разумеющееся.