— Я буду в горнолыжном отеле, — сказал отец, гордый, что на этот раз смог верно произнести это название. — Если папа тебе разрешит, сможем все утро кататься на лыжах. Затем я отведу тебя пообедать, а может быть, выпьем и по чашечке горячего шоколада. А остаток дня можем провести, смотря фильмы. — И трескать попкорн? — предложила она, явно планируя свое расписание на всю неделю. Я почти уверена, что чуть позже она попросится остаться у нас до завтрашнего утра, чтобы после завтрака снова пойти кататься на лыжах. — Если вас это не затруднит, сэр, — согласился Хит. — Ей здесь всегда рады. Хит, вы же как члены семьи, — произнес отец и посмотрел на меня. — Что у нас на завтрак? Они не семья, хотелось мне прояснить. Нет, потому что я не хочу, чтобы они были нашей семьей, но они все равно наши друзья. Такого рода ситуации я ненавижу, ведь мне слишком комфортно с Кэсси и Хитом. Я хотела бы, чтобы они стали моей семьей. Моим мужем, моим ребенком и моим будущим. Иногда кажется, что для Хита я значу много, а в другое время он показывает, что я как один из его дружков. Бишоп уверяет меня поговорить с Хитом и выяснить, как же он ко мне относится. Кингстон настаивает, чтобы я двигалась в жизни дальше. Они — лучшие друзья Хита, и знают его так же хорошо, как и я. Возможно, они правы. С другой стороны, я знаю, что нам с Хитом никогда не стать парой. Стоит уже отпустить свою подростковую влюбленность и найти способ разлюбить. Знала бы я еще как. Я глазела на Хита, который смотрел в свой телефон. Глубокая ямочка на щеке показывалась всякий раз, как он смотрел на что-то, улыбаясь. Возможно, он назначает на сегодня свидание. Сердце мое ухнуло от разочарования. А потом пульс резко разогнался, когда его светло-голубые глаза обратились ко мне. Когда он мне подмигнул, я растаяла. — Эта новая фотка, которую ты добавила в инстаграм, с утренней прогулки с Байроном, милая. Я прикусила губу, пялясь на него, желая его, тая надежду узнать, как он целуется. Взгляд мой опустился вниз на выточенную грудь и руки в татуировках. Он просто потрясающий. Не удивительно, что женщины вьются вокруг него, как пчелы у меда. А я знаю кое-что, чего не знают они — Хит Миллер не заводит отношений. Хит оглядел кухню. — А где псина? — Байрон не псина, папочка. Он — Ньюфаундленд. И мы очень долго его искали, помнишь? — поправила его Кэсси. Они подарили его мне пару лет назад на тридцатый день рождения. — Он в амбаре, с альпаками (животное из семейства лам, прим.), — ответила я. — Ли, так что у нас на завтрак? — повторил отец. — Овсянка? — Блинчики, — выпалила Кэсси, подмигивая мне. — Мы сделаем блинчики и яичницу с беконом, — перечислила она, и звучало это так, словно она планирует огромный пир. — Договорились, — сказал отец, улыбнувшись мне. — Ребят, сегодня не выходной, — пожаловалась я. Моя семья не понимает, что это место должно быть готово ко встрече гостей через несколько часов. И мне придется испечь несколько партий шоколадного печенья, чтобы избавиться от запаха бекона. И почему бы им не пойти в гостиницу на завтрак? Я сердито смотрела на них, но злость тут же рассеялась, когда Хит подошел ко мне, взял меня за руку и сжал ее. Это должно было означать, что все будет хорошо. — Пойдем, я тебе помогу, — предложил Хит, направляясь к холодильнику. Глава 2 Найтли Попытки стереть из памяти картину семейного завтрака в девять утра оказались разгромлены, когда я увидела, как Хит шагает к своей машине. Я смотрела на его широкие сильные плечи. И поняла, что одновременно люблю и ненавижу его. Чертов идиот с его дружескими жестами. — Хочешь, чтобы я сегодня приготовил тебе ужин? — спросил он, как только Кэсси и отец ушли в амбар. Серьезно? Лучше ему держать от меня подальше эти предложения и доброту. Из-за этого я все тяжелее осознаю, что мы всего лишь друзья. Тогда почему я не могу просто схватить куртку и выйти в ледяную тундру, чтобы поцеловать его? — Закрой рот и хватит пускать слюни на Хита Миллера, — приказал Кингстон, мой старший брат. — Ты зануда, — заявила я. — И что ты вообще тут делаешь? Разве ты не нанял шеф-повара с мировым именем в отель? Нужно, чтобы он что-нибудь приготовил для тебя. Как только завтрак был готов, брат вплыл в дом и сидел за столом так, будто бы его приглашали. — Я лишь говорю очевидное, — мой вопрос он проигнорировал. — Всем известно, что ты в него влюблена. — Я. Не. Влюблена. — Скажи ему, — сказал Бишоп, который все утро маялся похмельем. — И зачем мне делать такую глупость? — я смотрела на своих братьев, которые, по одной богу известной причине, все еще были здесь. — У вас разве нет работы? — Слушай, ну тебе же уже не четырнадцать, — объяснил Бишоп. — Расскажи ему о чувствах и, если он не чувствует того же, двигайся дальше. В горле пересохло, а ноги затряслись. Они что, в мою жизнь вмешиваются? У меня на них нет времени, или на их вмешательства. — Хватит мучить себя, — произнес Кингстон. — Просто перестань сохнуть по нему. Я расслабилась. Это всего лишь еще один день в семье Харрис. — Но ты должна перестать играть в образцовый дом с ним и его дочерью. Не пойми меня неверно, Кэсси я люблю, как племяшку, но… ты любишь ее, будто она твоя, — Кингстон надавил на больное место и попал в точку. — А она не твоя. Острые края его слов ударили прямо мне в грудь. Я открыла было рот, чтобы защититься, но это было бесполезно. Даже если его слова и выворачивают все у меня внутри, он прав. Я всегда это знала. Я просто не могу перестать верить в чудеса и любить их так, как люблю. Если я хочу пережить это время, и чтобы сердце осталось на месте, то нужно все очень быстро менять. А лучшая смена разговора — выяснить, что случилось с Бишопом. — Ты обманываешь Хлои? — повернула я разговор в сторону Бишопа. — Почему ты спрашиваешь? — Кингстог глазел на Бишона, ожидая ответа. — Мы нашли его с голым задом в люксе, — ответила я, скалясь от удовольствия. — Одного, — тут же оправдался он. — Ты живешь в паре миль отсюда, — заметила я. — И что же? Ты слишком много выпил, была вечеринка и, после того, как ты кого-то поимел, ты приехал сюда? Да, знаю, я была жестока, но со своими братьями я должна иметь преимущество. — Зачем ты приехал сюда? — я скрестила руки. Он вздохнул, провел рукой по волосам. — Она выгнала меня из дома. — Что ты натворил? — я провела ладонью по предплечью другой руки. — А почему всегда виноват я? Она тебе даже не нравится, — запротестовал он. — Это неправда. — Да брось, Ли. Ты ненавидишь Хлои, — настаивал Бишоп. — Ненависть — слишком сильное слово. Я просто ее не понимаю. И что между вами произошло? — Она настаивает, чтобы уехать из Кентбери. — Я подброшу ее до автобусной остановки, — предложил Кингстон, который и вправду ненавидел Хлои. — Нас… она хочет, чтобы мы уехали, — поправил Бишоп. Мы с Кингстоном переглянулись. Какого черта? — Типа на выходные, или она хочет вообще уехать из города? — мне нужно было это прояснить, потому что ей не удастся забрать его от его же жизни. Бишопу нравилось проводить время на ферме. Его жизнь — это сад, яблочный пресс, и оптовый рынок. Она просто не может его увезти. — Уехать из города, — он указал подбородком в окно. — Но не волнуйтесь, я не поеду. Вся моя жизнь здесь. Я слегка запуталась. — А почему она вообще предложила уехать? — Ну, она сказала, что это не Лос-Анджелес. — Она что, мать ее, только это поняла? — Кингстон, который думал, что она тупее, чем мешок камней, фыркнул.