* * * Промокшая до нитки, заляпанная грязью, мечтая о горячем шоколаде и сухой одежде, я взбежала по ступенькам террасы и вошла внутрь. Я сбросила промокшие, чавкавшие при каждом шаге кеды и с трудом поборола желание выжать мокрые волосы. – Марин? – позвала я. – Ты здесь? – Мне не хотелось замочить и заляпать все три пролета лестницы. Раскрасневшаяся сестра выскочила из кухни. – Что случилось? – Я надеялась, что ты принесешь мне полотенце и сухую одежду, но если я не вовремя… – Нет. Все нормально. – Она произносила слова отрывисто, словно с хрустом откусывала яблоко. – Я принесу. А пока ты меня ждешь, может, объяснишь Елене, что я вовсе не шлюха. – Что ты сказала? – Марин уже бежала по лестнице, и я осталась внизу. – Твоя сестрица трахает своего наставника. – Елена, ссутулившись, вошла в холл. – И ты тоже выглядишь отвратительно. У тебя блузка просвечивает. – Ну и черт с ней. Рада узнать, что у меня, оказывается, есть тайная технология вызова грозы, специально, чтобы посветить лифчиком перед всем кампусом. И почему ты считаешь, что мне должно быть дело до сексуальной жизни Марин? Как и тебе, кстати. – Ее-то уж это точно никаким боком не касается. – Марин протянула мне полотенце, штаны и майку. – Вот именно это я и пыталась ей объяснить. Я стянула промокшую одежду и вытерлась насухо. – Хочешь сказать, тебе все равно, чем она занимается? Мне было далеко не все равно, но явно совсем не по тем причинам, по которым это так бесило Елену. Я уронила полотенце на пол и принялась натягивать сухую одежду. Вот так-то лучше. – Мне действительно все равно, потому что Марин взрослый человек, вполне способный решать самостоятельно. И я не собираюсь париться насчет того, с кем она занимается сексом, если это делается по обоюдному согласию, и она счастлива. – Да, по обоюдному согласию, и да, я вполне счастлива, – заявила Марин, все еще пунцовая как мак. – Вот видишь? А, кроме того, даже если бы меня это волновало, Гэвин при встрече показался мне вполне приличным человеком. Поэтому, на самом деле, у меня нет никакого повода вмешиваться в их отношения, а уж у тебя тем более. – Так ты с ним знакома? Кто бы сомневался. Ясно! – Было такое впечатление, что она готова плеваться от отвращения. Она метнула взгляд на Марин. – Он тебя использует, а ты полная дура, что этого не замечаешь. – И все же не понимаю, каким образом это делает меня шлюхой? – резко оборвала ее Марин. – Да неужели? Он ведь тебе ничего не обещал, чтобы заставить выпрыгнуть из трико. А вообще, мне на все это наплевать. В отличие от вас, некоторым приходится здесь действительно работать до седьмого пота, чтобы добиться желаемого результата. – И Елена пошла вверх по лестнице. – Какая приятная была беседа, – заметила я. – Хочешь горячего шоколада? После такой встряски мне еще сильнее захотелось его. В детстве горячий шоколад был любимым напитком Марин, и мы сохранили это как традицию, став взрослыми. – Да. А я пока пойду, закину твою одежду в стиралку. – Я могу… – Я сама! Я подняла руки, сдаваясь, и направилась в кухню. Я уже забыла, как вела себя Марин в стрессовых ситуациях. Она всегда принималась за уборку. Делать что-то, чтобы превратить хаос в порядок. Когда она вернулась, молоко на плите уже закипало. – А теперь расскажи, из-за чего весь этот сыр-бор, – попросила я. – Здесь тонкие стены. Я не сразу поняла, что она имеет в виду, а когда дошло, хихикнула. – Ну, если уж ты ведешь себя как шлюха, то хорошо, по крайней мере, что секс был классным. Повисло молчание, и я даже забеспокоилась, не перешла ли я границы, ляпнув такое. А потом Марин рассмеялась. – Да уж, так и было, – сказала она. Я принесла кружки и поставила их на стол. – Так лучше? – Намного, спасибо. Я понимаю, что найдутся люди, которые будут болтать гадости на мой счет из-за этого, но Елена… Это было слишком. – Везде есть любители посплетничать. А послушать ее, так вы с Гэвином такие ужасные, неприятные люди, без малейших достоинств, что непонятно, как вообще кто-то может захотеть заняться с тобой или с ним сексом. Разве только получая что-то взамен. Марин усмехнулась, потом опустила взгляд в чашку с какао. – Не могу поверить. Я имею в виду, наши с ним отношения. Может, еще ничего серьезного и не выйдет, но он мне действительно нравится. – Тебя это беспокоит? – спросила я. – Я имею в виду то, что он тебе нравится. – Не думала об этом, пока Елена не устроила истерику. – Как ты думаешь, она права, утверждая, что он использует тебя? Она покачала головой. – Он блестящий танцор. Более чем востребованный. Все, что я могу ему предложить, у него уже есть. Скорее, злые языки будут говорить, что это я использую его. – Согласна, разговоров будет много, – сказала я. – И некоторые будут думать, что он злоупотребляет влиянием, которое оказывает на тебя. Ведь о скандалах болтать гораздо интереснее, и всегда найдутся люди, которые охотно поверят во всякие мерзкие домыслы. Но если ты знаешь, что это неправда, и Гэвин это знает, то на самом деле, все эти гнусные сплетни не имеют никакого значения. Просто радуйся жизни, и пусть сплетники идут куда подальше. Марин положила голову мне на плечо. – Спасибо тебе. Для меня так много значит, что ты поддерживаешь меня. А теперь расскажи, что ты делала под дождем? – Флиртовала с симпатичным парнем. Марин подняла бровь, а потом с притворно печальным видом покачала головой. – Ну, ты и шлюха. – Думаю, это у нас семейное, – заметила я, и мы, смеясь, чокнулись кружками с какао. Глава 6 – Привет, Имоджен. – Ариэль постучала в полуоткрытую дверь моей комнаты. – Тебе письмо. Только посмотри, какой навороченный конверт. – Правда? – Я оттолкнулась ладонями от стола, за которым работала. – Держи. – Она открыла дверь и прислонилась к дверному косяку. Марки на конверте не было, значит, письмо пришло по внутренней почте «Мелеты». Конверт был украшен рисунком мостика над рекой, окруженного деревьями. Он был сделан от руки и в некоторых местах был смазан. – Эльфийские клены, – пробормотала я и улыбнулась. – Так ты знаешь, от кого это письмо? – спросила Ариэль. – Думаю, да. От парня, с которым я на днях познакомилась. – Того самого симпатичного парня? – Она подняла насмешливо брови и забавно ими пошевелила. Я почувствовала, как мои щеки заливает краска, быстро склонила голову, смущенная своей неожиданной реакцией, и, конечно, покраснела еще сильнее. – Не обращай на меня внимания, – засмеялась Ариэль. – Все с тобой ясно. А теперь оставлю тебя, чтобы ты могла спокойно прочитать любовное послание. Я просунула палец под клапан конверта и открыла его. Письмо было написано зелеными чернилами на роскошной бумаге кремово-желтого цвета, по краям листа вился растительный орнамент. Дорогая Имоджен,