— Интересно? — спросил полковник, когда Вахидов оторвался от бумаги. — Непонятно пока. — Согласен. Я только что звонил в Шурчи. Сообщили новые детали. Оказывается на машине есть номера. Таджикистанские, 41-03 СБЮ. — Это уже кое-что, товарищ полковник. Легче найти владельца автомобиля. Следственная группа создана? — Да. Возглавляет ваш друг Хамзаев. — Смышленый парень, — сказал капитан, — с ним интересно работать. — Ваша школа! — польстил полковник. — Он университет закончил, сыщик с высшим образованием, при чем тут я?! — Опыт! — Его наживать нужно, Георгий Александрович. — Лучше если со стоящим человеком, — добавил полковник. — Я пойду, — сказал Вахидов, нахмурившись. Лесть, даже вот такая, высказанная, так сказать, наедине, претила его самолюбию. Он решил поскорее отвязаться от нее. — Надо сдать бумаги в ОБХСС, да поставить в известность своего генерала. — Марьям-опа? — Ее. — Кстати, как она? — Скрипит помаленьку. — Передайте привет от меня, скажите, что напрашивался на плов. — Спасибо, передам. А плов... хоть сейчас! — Сейчас надо ехать, Касым-ака. Ок юл!..[2] — Рахмат! — поблагодарил полковника Вахидов... Ядовито-желтая, с широкими голубыми полосками по бокам, оперативная летучка, чуть снизив скорость в кишлаке, легко покатила по асфальту под уклон, к реке, дыханье которой уже явственно ощущалось — ветерок, обжигавший зноем, стал мягче, прохладнее. Вдали показался мост. — Место происшествия метрах в четырестах ниже, — сказал начальник РОВД майор Суюнов, который подсел в машину в райцентре, — но к нему, пожалуй, не проедем. — Где конь пройдет, человек пройдет, — вспомнил пословицу Вахидов и спросил у шофера: — Верно я говорю, сержант? — Так точно, Касым-ака, — ответил тот, обернувшись, — раз уж колхозный трактор добрался до того места, моему «уазику» сам аллах велел! Проедем. — Видишь ли, — усмехнулся капитан, — там трактористом двигали совсем другие мотивы, а тут... выполнение служебного долга, забота о технике, ну, и так далее. Впрочем, я согласен пройти эти четыреста метров пешком. — Я тоже, — согласился эксперт НТО Панов, — если... если сержант донесет мой чемодан. — Каждый чешет свою голову сам, — сказал судмедэксперт Эргашев. — Вам легко предлагать, брат, — ответил Панов, — сумочка и только, а тут — сундук, набитый железом. — Не волнуйтесь, — внес ясность шофер, — мой танк пройдет куда угодно. Вернее, где угодно. — Так, сейчас направо, — громко произнес майор Суюнов. Шофёр остановил машину, вышел из кабины и осмотрел крутой откос дороги. Затем сдал машину назад и, развернув, съехал к реке под прямым углом. Повел машину по следу трактора. Капитан выглянул в окно. Невдалеке он увидел большую толпу зевак, милиционера. Спросил: — Там? — Ага. — Майор кивнул. Земля под колесами, казалось, состоит из одних колдобин и рытвин, машина двигалась со скоростью черепахи, при этом ее трясло, как в лихорадке. Все скрипело и стонало. — Останови, сержант, — взмолился Вахидов, — я все же пойду пешком. К его просьбе присоединились Панов, Эргашев и Суюнов, а инспектор ГАИ майор Никитин произнес упрямо: — Что бы ни было, я прежде всего автомобилист! — Вам просто хочется посидеть на вибраторе, — съязвил Панов. — До встречи на месте, — помахал рукой Никитин и закрыл дверцу. Стоял июль, пора половодья. Русло Сурхана было наполнено до краев неестественно круглыми и горбатыми мутными волнами, которые катились лениво, переваливаясь с боку на бок. Полуденный зной давал о себе знать и тут. Белое солнце висело прямо над головой и безжалостно поливало землю жгучими лучами. Майса под ногами сникла и напоминала скошенный на сенаж клевер, джида[3] на берегах будто бы сжалась от озноба, выглядела жалкой и беспомощной. И лишь кусты тамариска, захлестнутые сиреневым цветеньем, бодро противостояли пеклу. Над близлежащими полями и садами курился сизый дымок марева. — Июль это июль, — философски произнес Панов, черед полсотни шагов покрывшись потом, как в парной бане. — Столько воды рядом, а проку — ноль! — Чтобы был прок, нужно окунуться в нее, — сказал Эргашев. — И потом неделю отмываться от ила? — А дышится все же легко, — сказал капитан, — хоть и жарко. — Вода! — воскликнул Суюнов. — Ну, вот, — назидательно заметил Панову Эргашев. — Я что-то не чувствую, — ответил тот, — пот льет как в Термезе. — Нужна закалка, брат, — сказал врач. — Или, по крайней мере, родиться в наших краях, — добавил Суюнов. — Видите, сколько сразу мнений, — заметил Вахидов... «Жигули» стояли на зеленой полянке. Вычищенный до блеска, капот открыт. Чуть поодаль, уткнувшись тупым рылом в заросли тамариска, жарился запыленный «Владимирец». — Богатый улов, — произнес Панов, разглядывая автомобиль, — точно только-только с конвейера сошел! — Ну, что ж, займемся делом, — сказал Хамзаев, как руководитель группы. Он был солидарен с Никитиным и по берегу реки проехал в машине. — Товарищ майор, — обратился к Суюнову капитан, — мне кажется, тут нужно оставить нужных людей, а остальные пусть идут. Чтоб не мешали. — Ачильдыев, — крикнул майор участкового и, когда тот подошел, добавил: — Пусть останутся понятые и те двое, что вытащили машину. Остальных гоните прочь! — Есть! — Лейтенант пошел выполнять распоряжение. Вскоре всех точно ветром сдуло с берега, осталось человек пять. — Кто из вас Сапаров? — громко спросил Вахидов. — Я. — Вперед вышел невысокий щуплый мужчина лет сорока. — Сапаров Турсунбой. — Так. — Капитан отозвал его в сторону. — Рассказывайте. — Я живу тут, рядом с мостом, ака. Утром собрался в город, вышел на мост, чтобы перехватить попутную. Стою, жду. Смотрю на реку. А солнце только взошло, гребни волн золотые. Смотрю туда, потом сюда. И увидел. Горит как огонь в мутных волнах. Думаю, что же это может быть? Любопытство, знаете... плюнул на попутную и пошел в ту сторону. Вижу — крыша «Жигули». Решил, что одна крыша не может держаться на воде, ниже — вся машина. Побежал к соседу Хусану-трактористу, уговорил его приехать, ну, вот... вытащили кое-как. Часа три бились, колеса же были занесены песком. Словом, вытащили. Обрадовались, конечно. Начали отмывать. Решили, если найдется хозяин, суюнчи разделить пополам, а если нет — продать ее и... — Оправдать затраты труда? — спросил Вахидов. — Сразу стать богатыми, — кисло усмехнулся Сапаров. — Вот говорят, не видя воды, не снимай калоши, точно. Мы просто поторопились. — Дальше, — напомнил ему капитан. — Хотели завести мотор, Хусан говорит, что надо сначала ручкой покрутить малость и он полез в багажник за ней, да как закричит «Турсун, иди сюда!» Я подбежал, вижу там человек мертвый лежит, свернувшись калачиком, будто спит. Эх, — Сапаров воскликнул с сожаленьем, — нам бы надо сразу осмотреть все закоулки, пока никого рядом не было, тогда бы и дело с концом, а так... Зря старались! — Не огорчайтесь, — успокоил его Вахидов, — найдутся хозяева машины, они отблагодарят вас. Что вы еще можете добавить? — То, что на базар не съездил, так что жена теперь запилит, — улыбнулся он невесело. — Хоп, идите, — сказал капитан, — пусть ваш Хусан подойдет ко мне. — Хоп.