— И да, и нет. Я ее видел однажды, искал, случайно встретил и вот... — Бывает. — Он повернул машину влево, пропустив колонну автобусов. — Сейчас приедем. — Надо взять кого-либо из раймилиции... Еще там, на месте происшествия, Анвар подумал, что убит не владелец машины, а кто-то другой, причем, убит третьим — настоящим преступником. Он предполагал, что кто-то «икс» угнал эту машину, может, это сделали двое, а потом, в силу каких-то обстоятельств, один убил другого. «Если бы преступником был владелец, — думал он, — то он попросту вышвырнул бы труп и... сохранил машину. Значит, это исключается. Ни один хозяин не пожертвует своей машиной, тем более новой!» Хамзаев, собираясь в Душанбе, был почти убежден, что машина все-таки угнана, а что случилось потом — окутано тайной, которую предстояло раскрыть. Услышав от Орифзоды о «почерке», он стал склоняться к тому, что в багажнике был хозяин машины. «Если бы машину угнали, то ее ГАИ давно бы разыскивало, — решил он, — а Нарзиеву никто об этом ничего не сказал». — О чем вы задумались, Анвар-ака? — спросил Нарзиев, остановив «Москвич» у раймилиции. — Да, так, разные версии приходят в голову, — ответил он, — причем одна отвергает другую. — Трудная у нас работа, — сказал лейтенант, — пока разберешься что в чем, нанервничаешься, дай боже! Они вошли в дежурку РОВД. Нарзиев спросил у дежурного лейтенанта, на месте ли начальник уголовного розыска. Тот ответил утвердительно и проводил их в кабинет. За столом сидел капитан лет тридцати пяти. Он ответил на приветствие гостей, усадил за стол. Анвар сразу, как говорится, взял быка за рога, рассказал о цели визита. Мирзоев, такой была фамилия капитана, выразил желание принять личное участие в расследовании. Он позвонил начальнику райотдела, коротко изложил суть дела и, получив «добро», встал из-за стола. — Я готов... Улицей Красных конников в городе назвали совершенно новую улицу, которая пока едва угадывалась, была вся изрыта какими-то траншеями и ямами, тут и там лежали кучки гравия, засохшего бетона, куски ржавой арматуры и другого хлама. — По генеральному плану пробили ее, — разъяснил Мирзоев, указывая Нарзиеву дорогу к нужному дому, — так что нам придется попетлять. — Лишь бы добраться, — сказал Нарзиев, сморщившись уже в который раз, когда машина днищем кузова прогремела по камням. Проехали улицу до конца, но нужного номера не оказалось. Начали стучаться в калитки коттеджей, которых тут было много, спрашивать, где живет учитель Удоев. Наконец нашли. Их встретила молодая женщина, полная, с ребенком на руках. — Он живет здесь, — сказала она и Анвар уловил в ее глазах не столько удивление от того, что явилась милиция, а страх, затаившийся глубоко. «Черт возьми, — подумал он, — может, она сама в чем замешана». — Мы из милиции, — сказал Мирзоев. — Вижу, — ответила она, — входите. Они прошли к дому. Возле него стояла чарпая, на ней за дастарханом[6] сидел мальчишка лет семи. Он с любопытством посмотрел на гостей и продолжил обед. — Садитесь, — предложила она и, посадив малыша рядом с братом, стала прибираться на чарпае, — сейчас заварю чай. — Вы не беспокойтесь, сестренка, — сказал Анвар, — мы, собственно, ненадолго. Садитесь, пожалуйста. Если можно, принесите нам фотографию мужа. Она вынесла портрет в латунной рамке. Хамзаев глянул на него — это был он, убитый. Но он не выдал своего волнения, только кивнул Мирзоеву. — Расскажите о своем муже, э... — попросил капитан. — Меня зовут Шаходат, ака, — сказала она. — Шаходатхон, — добавил он. — Мурод-ака, — начала она, — работает учителем в колхозе «Искра». Он там с самого начала, как закончил институт, так и работает. Преподает математику. На мне женился тоже тогда же, сразу после учебы. Вот и все. — Он и сейчас там работает? — спросил капитан. — Каникулы, — ответила она. — Понятно. — А родственников у него много? — спросил Анвар. — Две сестры и отец. Сестры давно замужем, живут рядом с нами, в собственных домах. — Судя по вашему дому, — сказал Анвар, — муж у вас хозяйственный человек, заботливый. — Был таким, пока не купил эту проклятую машину! — Кстати, как он ее купил? — спросил Нарзиев. — Как все. Родственники помогли деньгами. Машину купил и вообще стал пропадать из дома. То этой сестре нужно куда съездить, то отца в город свозить в мечеть, то друг какой ввалится в полночь со срочной просьбой, словом, папу мы своего редко видим. — Скажите, а в последний раз когда он уехал? — спросил Анвар. — Позавчера, девятого июля. — В какое время, хотя бы примерно? — В четыре часа дня, ака. — А где он был до этого времени? — Спал вот тут, на чарпае. Накануне ездил с друзьями на той[7], вернулся под утро, пьяным, как коснулся головой подушки, так и заснул. — А уехал трезвым? — Как стеклышко. Он вообще-то мало пил, только по праздникам, да на тоях где. Правда, в последнее время и просто так выпивал. — А когда он обычно возвращался? — По-разному. Бывает, уедет, и нет три-четыре дня. Где был, что делал, не говорит. Да вот и сейчас... уже третий день его нет, и только аллах ведет — где! — Уезжая позавчера, он не сказал вам, когда вернется и куда едет? — Нет. А что случилось, ака? Наш папа накуролесил, да? — Он убит, — тихо ответил Анвар. — Вам надо сейчас собрать родственников и поехать с нами. — Убит? — Да. Лицо Шаходат стало суровым. — Я так и знала! Знала, что это добром не кончится! Ну, и пусть, проживем как-нибудь. — Что вы знали, Шаходат? — спросил капитан. — Деньги, будь они прокляты! Их у него в последнее время было немало, во всех карманах, правда, не крупные, но деньги! — И вы... — Нетрудно догадаться, ака. Машина, поездки по несколько дней. Значит, человек втянулся в какое-то темное дело, а это до хорошего не доводит, мало ли таких случаев?! — Да, ну, вы сейчас предупредите родственников и, — капитан глянул на часы, — через час мы ждем всех возле раймилиции. Пусть они найдут машину. — Хоп... — Не упала в обморок, не заревела, как прирезанная, — сказал капитан, когда ехали обратно. — Видно, жизнь у нее не была сладкой, — произнес Нарзиев. — Сладкая или горькая, а жизнь. Лет десять, наверно, прожили вместе? — Может быть. Но разве время определяет симпатии или антипатии? — сказал Анвар. — Хозяйка права, проживут, — произнес Нарзиев, — женщины теперь все такими стали, чуть что, так «проживем»! — Не умирать же в самом деле! — воскликнул капитан. — Конечно... Из Регара Анвар позвонил Вахидову, вкратце рассказал о делах, сообщил, что родственники погибшего поедут в Шурчи, за трупом. — Между моментом выезда Удоева из дома и временем убийства прошло примерно восемь часов, — сказал Вахидов, — надо восстановить эти часы его жизни. Кстати, в Шурчи он не был. Значит, остаются Денаусский и Сариассийский районы. Я их беру на себя, а вы с товарищами из Регара организуйте дело там. И еще одно. Постарайтесь встретиться с медиком, прошло много времени, может, вспомнит чего. Попросите регарцев размножить фотографию Удоева. — Хоп. Протокол опознания шурчинцы составят? — Я туда сейчас выеду сам. — Пока, — Анвар положил трубку и повернулся к Мирзоеву: — Товарищ капитан, нужно восстановить восемь часов жизни Удоева, размножить его фото. — Понятно. Сейчас дам команду.