* * * — Флорида, а ты умеешь… обращаться с деревом, — сказал Тиллер следующим утром, когда они были в сарае. — В смысле, у меня всё плохо получается, да? — огорчилась Флорида. — Я все испортила? — Нет, — заверил её Тиллер. — Я имел в виду, что у тебя, похоже, есть идея, как сделать кромку. Не так, как это делаю я, но… — Я так и знала. Дурацкая идея. — Не дурацкая, просто другая. — Его так и подмывало переделать её работу. Флорида с такой силой забивала гвозди, что древесина потрескалась. Лак крупными каплями стекал на землю. — Но я загубила первую доску, — сказала Флорида. — Помните? — М-м-м, — протянул Тиллер. — А банка с лаком? — продолжила она. — Та, которую я разлила? Вряд ли хороший мастер ходит кругами, капая этой липучкой, а затем наступает в неё, а затем она прилипает к его волосам, а затем… — Знаешь, что я однажды сделал? — спросил Тиллер. — Отец велел мне покрасить сарай. Красной краской. Очень яркой красной краской. А старая облезлая кошка тёрлась о мои ноги и мешала мне работать. Поэтому я мазнул её по ушам кисточкой, а она разозлилась и расцарапала мне обе руки сверху донизу, и я снова окунул кисть в краску и брызнул ею в кошку, но кошка увернулась, и краска попала на курицу, она кинулась на меня, все клевала да клевала, и я бросился за курицей, но курица убежала, и досталось свинье, а затем… ну, ты представляешь себе картину? Вскоре весь скотный двор был забрызган красной краской, а все животные были в бешенстве, и мой отец вышел, желая узнать, что происходит, и… — Могу поспорить, вы от него спрятались, — выпалила Флорида. — Могу поспорить, что он устроил вам хорошую взбучку. — А вот и нет, — покачал головой Тиллер. — Это было не в духе моего отца. — Неужели? Вы хотите сказать, что он не оторвал вам руки и не бросил вас в подвал с пауками? — Нет. Он сел на забор с соломинкой в зубах и произнёс: «Я видел, как по двору пробежал красный кот. Ты видишь его?» — Да, сэр, — ответил я. — И ещё я видел красную курицу и красную свинью… Ты их видишь? — Да, сэр, — кивнул я. — Что нам теперь делать с красным котом, красной курицей и красной свиньёй? — спросил мой отец. И мне пришлось объяснить ему, как я собираюсь избавить животных от красной краски, а затем это сделать. У меня ушло две недели, чтобы смыть красную краску со всех троих. — Но вы получили головомойку? — поинтересовалась Флорида. — Нет. — Тиллер сам удивился, что рассказал Флориде об этом давно забытом забавном происшествии. Почему-то ему показалось, что эта девчонка обманом заставила его это сделать. Но как ей это удалось? Флорида оглядела сарай, затем посмотрела в широко открытые двери в противоположном конце и на виднеющиеся в проёме высокие деревья с пышной листвой. — Вы жили здесь с самого рождения? — спросила она. — Почти, — ответил Тиллер. — Я родился в лодке. — В лодке? Что случилось? Вашу маму выгнали из дома, она убежала, украла лодку и… — Хм, нет. Мои родители жили в лодке, точнее, в маленьком плавучем доме. Я рос там до семи лет. Потом мы нашли это место, я имею в виду, эту землю. Мы построили этот дом и этот сарай. — Вот опять, подумал Тиллер, она хитростью тянет меня за язык и заставляет рассказывать ей о моём прошлом. — И ваши дети выросли здесь? — спросила Флорида. — Ага. — Тогда почему они уехали? Тиллер пожал плечами. — Женились и вышли замуж. Нашли работу в больших городах. — Он приложил руку к груди, удивлённый внезапной грустью. Как будто внутри на месте, которое занимали его дети, зияла огромная дыра. Флорида погладила рукой ту часть кромки, над которой она трудилась. — Вы ведь никогда не били их? — Никогда. — Тогда они сумасшедшие, — сказала Флорида, — раз они уехали отсюда. Ведь здесь они могли весь день играть на улице, могли бегать, могли кричать, плеваться и все такое прочее. Тиллер положил кисть, подошёл к открытым дверям сарая и посмотрел на лощину. Он пытался увидеть её такой, какой её видела Флорида, какой её видели его собственные дети и какой, ещё будучи ребёнком, её видел он сам. * * * На заднем крыльце Сэйри пробежала глазами список снаряжения, составленный Далласом. — Похоже, ты все продумал, Даллас, — наконец произнесла она. — У тебя здесь есть очень хорошие идеи, которые бы ни за что не пришли мне в голову. — Вы шутите, да? В школе Даллас сидел сзади. У детей с первых парт всегда были идеи. Если Далласу поручали подготовить доклад, учитель обычно говорил: «Джон подкинет тебе пару идей», или «Это не то, что я имел в виду. Пусть Бонни покажет тебе, как это сделать», или «Если ты не можешь выполнить задание, просто посиди спокойно». У Далласа не было родителей. Прийти послушать его выступление на учебной конференции было некому, и никто не переживал по поводу его успеваемости, поэтому ему самому было неважно, выполнит он работу или нет. В школе он грезил наяву, представлял себе, как гулять по притихшему лесу или как печь печенье, или думал, как растут деревья. Откуда ему было знать, что все эти мысли в его голове были идеями. Но здесь, на крыльце дома в Рубиновой Долине, Сэйри сказала ему: — Нет, я не шучу. У тебя есть несколько интересных идей. Я не уверена, что нам действительно нужен скейтборд, но мы, возможно, добавим в список спальные мешки и ещё кое-что. Она взяла из стопки на окне книгу. — А сейчас я покажу тебе нечто прекрасное. То, что мы собираемся найти на Кангадуне — птицу с красным хвостом. Она открыла книгу и указала на картинку. — Угу, — кивнул Даллас, но его внимание отвлекло порхание крыльев среди деревьев. — Ух, ты! — воскликнул он. — Видите вон ту ярко-синюю птицу? — Даллас, это просто старая голубая сойка. — Это невероятная голубая сойка. — Неужели? — удивилась Сэйри, пристально вглядываясь туда, куда он указывал. * * * Даллас пробурил в своей горке картофельного пюре глубокий колодец и залил его нежным соусом карамельного цвета. — Какой вкусный соус, мэм, — похвалил он. — Никаких комков или чего-то в этом роде. — И на вкус не похож на лапы опоссума, — добавила Флорида. — Фу, — скривился Тиллер. — По-моему, это комплимент, — заметила Сэйри. * * * В тот вечер у себя на антресолях Даллас и Флорида добавили в тайник под расшатанной половицей две сладкие булочки и два яблока.