– Иначе не смогла бы жить с Сетом. Он иногда сам не понимает, о чем думает и чего хочет. – Ну, точно знаю, он всегда хочет тебя. – Фу, – Нефтида сморщила нос. – Вы, мужчины, иногда жутко грубы! Перед ней поставили коктейль в тонком высоком стакане, и Нефтида поболтала трубочкой, прежде чем попробовать. Одобрительно улыбнулась и снова повернулась к Гадесу. Побарабанила аккуратно накрашенными ноготками по столешнице. – Давай, выкладывай. – Меня волнуют псы, – честно сказал Гадес. Нефтида приподняла бровь: – У Церби появились друзья? Гадес не видел смысла что-то скрывать. Он давно знал и Нефтиду, и Сета – не меньше, чем Хель. Но если северной богине смерти он не доверял никогда, то с этими двоими они прошли достаточно много. Не меньше чем с Амоном. Нефтида слушала задумчиво и к тому моменту, когда Гадес закончил рассказывать, допила коктейль, так что тыкала трубочкой оставшийся на дне лед. Она заказала еще один такой же и, когда его принесли, сказала: – Вряд ли Хель есть смысл убивать богов… Но ты не думаешь, что она могла подбросить кости в Подземный мир? Ей легче всех туда попасть. Ты даже не узнаешь, она ведь тоже богиня смерти. – Зачем ей это? С прямой спиной и неуловимой экзотичностью во внешности в сумраке клуба Нефтида походила на роковую леди из классических нуарных фильмов. Но сейчас она фыркнула совсем не как роковая красотка и тряхнула роскошными темными волосами: – Ой, да ладно! Хель давно к тебе неровно дышит. Ходили даже слухи… – Нефтида замялась, но под выжидающим взглядом Гадеса вздохнула и продолжила: – Ходили слухи, что вы были вместе после очередной смерти Персефоны. А потом ты ее кинул ради Сеф. – И ты в это веришь? От его голоса веяло глухой, первозданной тьмой. – Я бы тебя поняла, – пожала плечами Нефтида, сосредоточенно тыкая палочкой коктейль. – Не все жизни Персефоны длятся долго. Я знаю, что ее человеческое тело не совсем такое, как у нас. Она не стареет, но может умереть от болезней или ран, как обычный человек. И цикл запускается снова. Неф украдкой посмотрела на Гадеса, как будто хотела удостовериться, что смена темы удалась. Но тот лишь кивнул. – Ладно, – Нефтида вытащила палочку и положила на барную стойку, – извини. Я знаю, это просто слухи. Как и знаю, что у тебя бывали только перепихоны с людьми, но никогда ничего больше. – Перепихоны? – улыбнулся Гадес. – И кто здесь грубый? В ответ Нефтида только глотнула коктейль. Ее плечи расслабленно опустились. – Почему Сет позвал меня? – спросил Гадес. – Ты тоже могла вернуть Амона. Нефтида покачала головой: – У меня бы не хватило сил. С людьми могла бы, но не с богом. Я далеко не так сильна, как ты или Сет. – Я видел твои крылья. Я знаю, ты можешь создавать Ветер жизни. – Чтобы воскресить? Только людей. Амон не откликнулся бы. Ты знаешь, пусть я и богиня смерти в том числе… но у нас с этим сложно. Осирис никого не пускает в загробный мир, а у них с Сетом очень сложные отношения. – У меня бы тоже были сложные отношения с братом, – хмыкнул Гадес, – если бы он когда-то хотел меня убить. – Ты знаешь, я не одобряла этих действий Сета. Но Осирис не забыл этого тогда, не забывает и теперь. Хотя не думаю, что у меня в любом случае было бы много сил. А ты всегда был мощным. Сильнее ты только когда вы с Сеф вместе. Думаю, Сет действительно испугался за Амона. И он никогда этого не признает, но соскучился по твоему обществу. Нефтида провела пальцем по стеклянному боку стакана. А потом залпом допила его содержимое и посмотрела на Гадеса: – Ты бываешь на ее похоронах? Этих ее воплощений? – Каждый раз. Неф вздрогнула, но ничего не сказала. И покачала головой, когда бармен предложил повторить коктейль еще раз. Вместо этого Нефтида достала маленькое зеркальце и губную помаду. Пока она поправляла макияж, Гадес задумчиво смотрел на сцену, где сейчас ходил кто-то из обслуживающего персонала, занимаясь факелами. Хотя мысли его были далеко. Во владениях сумрака, мягкого, фиолетового, и негромкого шелеста рек. Гадесу хотелось просто уничтожить этих собак и того бога или богов, которые за всем стоят. И, взяв тонкую ладонь Софи, привести ее в Подземный мир, уложить на траву и асфодели, наконец-то увидеть в глазах узнавание. Заметить тот момент, когда она действительно станет Персефоной. Собой. И тогда она обязательно прошепчет, как много раз до этого: – Аид… Ему не нравилось, когда его так звали другие. Это имя принадлежало ей. С негромким хлопком Нефтида закрыла зеркальце и убрала его в сумочку: – Идем? Но не успели они отойти от барной стойки, как Гадеса перехватил невысокий мужчина. Он тоже был одет в черное, как и Гадес, но в отличие от него являлся обычным человеком – владельцем этого места. – Гадес! – Обычно Винсент носил темные очки, потому что яркий свет резал глаза, но сейчас, в полумраке, оставшемся после концерта, снял их. – Было офигенно! Но ты знаешь, что твоя группа напивается на бильярдном столе? – Прямо на нем? – улыбнулся Гадес. – Когда я видел их в последний раз, Майки лежал чуть ли не звездочкой среди бильярдных шаров и велел Эллиоту вливать в него больше пива. А Роуз суетилась вокруг. – Ну либо они сейчас заблюют твой бильярд, либо Роуз выведет всех на улицу. Они довольны выступлением. – Я тоже, – признал Винсент. – Вообще-то Стив просил передать, что ты ему нужен. Он в гримерке. Я сначала там тебя искал. Так что, как разберешься, поднимайся в ВИП-зону, мы должны выпить! – Прости, не сегодня. Лучше позвони мне. Кивнув, Винсент хлопнул его по спине и тут же исчез в толпе, а Нефтида кивнула: – Приходи на улицу, когда закончишь с Гипносом. В ее глазах блеснула тревога, и Гадес не сомневался, ее тоже волнует, почему Стив ждет его, а не пришел сам. Возможно, что-то случилось. Несколько мгновений Гадес следил за точеной фигурой Нефтиды, направлявшейся к выходу, а потом устремился к гримерке. Внутри еще царил беспорядок, но никого не было. Кроме Стива, сидевшего неподвижно, уставившись в стену. – Гипнос? Что случилось? Он повернул голову и посмотрел на Гадеса. И тому почудилась во взгляде глубокая плещущаяся печаль. – Прости, Гадес. Им нужно время, и чтобы ты не смог помешать. А я… Они убьют Молли. Она всего лишь человек, такая хрупкая. Прости. Пока Стив говорил, он поднял обе руки и свел ладони вместе, а с последними словами сделал быстрый жест, разворачивая их в сторону Гадеса. Тот знал, что происходит, знал, но ничего не мог противопоставить, а его рука только скользнула по ручке двери, но уйти Гадес не успел. Гипнос может усыпить любое существо. Даже бога. Никто не способен сопротивляться Гипносу. Но засыпая, падая на пол тесной гримерки, Гадес думал вовсе не об этом, а о том, кому и на что нужно время. Он думал о Софи. Но, конечно, не мог видеть, как в этот момент из теней у стен клуба выходят черные псы, окружая отошедших за угол Сета и Амона, что-то рассказывающего Софи. 7 Он склоняет голову в знак уважения и приветствия. В его голосе шелестят песок и пепел: – Спасибо за приглашение. Гадес поднимается, чтобы поприветствовать Сета, а Персефона улыбается. Она придвигает третью пузатую чашку из черного стекла и аккуратно наливает чай, пахнущий сладковатой смертью и весенними травами. – Где Неф? – спрашивает Сет. – Она должна была прибыть раньше меня. Если ее еще нет, вдруг… – Она здесь, – успокаивающе отвечает Гадес. – Возится с Цербером. – Ну хоть не с одним из других ваших подданных. – Сет! – с укоризной говорит Персефона. Хотя лучше многих знает, как порой несдержанна Нефтида в связях – та сама ей рассказывает о любовных приключениях. Шепотом, со смешками, в полумраке и мягком сиянии светлячков на полях асфоделей. – Любит Нефтида только тебя. – Знаю. И меня не так волнуют ее прочие похождения.