— Если ты не можешь увидеть нужное место в отражении, то надо идти окольным путем. — Здесь вообще нет отражений. — Тогда просто увидеть. Кусок пейзажа должен быть похожим на то, что тебе нужно. Или хотя бы на что-то иное. Он замолчал, рассеянно шагнул вперед, снова беря Сельму за руку. — Вон, смотри, этот камень, а за ним высохшее дерево, а между ними… — Что? — Разве ты не видишь? — Айк шагнул вперед, утягивая ее за собой, и Сельма растерянно открыла рот — они стояли на накрытой снегом клумбе перед домом Айка. Вернулись. — Научи меня! — горячо попросила Сельма. Айк кивнул, потом опустил глаза на ее ноги и поспешно выдернул Сельму из снега. Та и забыла, что босиком. — Это не должно быть сложно, — оптимистично рассуждал он, занося Сельму в дом. * * * Варька слонялась по квартире, не находя себе места. Считалось, что она привыкает к нормальной жизни. На самом деле она сходила с ума от одиночества. Впервые за долгое время ей пришлось жить одной больше пары дней. И ладно бы это. Пребывание в виде вороны разрушило почти все социальные связи, и сейчас Варька осознала, что все ее друзья находятся в Финляндии, а у нее нет визы. Варька была деятельным человеком, поэтому она, не откладывая в долгий ящик, предприняла все, чтобы эту визу получить. И вот теперь, пока тянулось время в ожидании ответа от посольства, ее периодически кидало в бездну уныния, которую можно было охарактеризовать одним вопросом — «а вдруг меня там никто уже не ждет?» Впрочем, Юке регулярно развеивал эти опасения. Ежевечерне он находил минутку, чтобы выбраться в скайп и убедиться, что Варька: а) не превращается больше в ворону, б) у нее все в порядке, в) она рада его видеть. Последнее, впрочем, он не спрашивал вслух. Вот как сейчас. Пауза слегка затягивалась. Юке смущенно улыбался, рассматривая Варьку, та лихорадочно искала новую тему для разговора, но Юке вдруг встрепенулся и полез куда-то за край обзора камеры. — Я хотел тебе кое-что показать, — донеслось до нее, и, прежде чем Варька успела перебрать в уме кучу предположений, Юке вынырнул обратно с виолончелью в руках. — Я тут кое-что написал. Послушаешь? — Конечно! Юке помедлил пару секунд, собираясь с мыслями, и заиграл. Варька слушала, сначала жадно, потом умиленно, а потом ее вдруг накрыло — краем глаза она видела, как на краю стола сидит, пялится в экран и утирает слезы кисточкой хвоста расчувствовавшийся мохнатый комок с маленьким сморщенным личиком. Над головой кружат золотые светлячки, а к ноуту постепенно подтягиваются и высаживаются в рядок, мечтательно глядя на Юке, крошечные создания, закутанные в фантики из-под конфет. Конфеты Варька ела вчера и была уверена, что выбросила обертки. Она открыла рот, но не знала, что сказать, а тут и музыка закончилась. Едва затихла последняя нота — существа растаяли как дым. Стол был пуст. Комната освещалась только настольной лампой и экраном ноутбука. Варька заполошно оглядывалась, пока не наткнулась на внимательный и серьезный взгляд Юке. — Ты тоже их сейчас видела, — сказал он, даже не спрашивая, а подтверждая сам себе. — Да! — Варька бросилась к экрану, чуть не ткнувшись в него носом. — Кого-то мохнатого, и маленьких таких, и светлячков! Юке, как это?! Где они? — Думаю, где-то рядом, — усмехнулся тот. — Не раздави. Варька замерла, боясь пошевелиться, и вдруг поняла. — Музыка… Твоя музыка заставляет видеть невидимое здесь, в мире людей! Ты тоже видел, да? Юке кивнул, довольный. Он, конечно, давно уже перестал задавать себе вопрос — а не спятил ли он часом, но лишний раз убеждаться в своей нормальности все равно было приятно. Варька смотрела на него, раскрыв рот. Пожалуй, в ее глазах сейчас читалось больше восхищения, чем при их первой встрече, когда она воочию увидела обожаемую рок-звезду. — Ворон был прав, — прошептала она. — Ты великий колдун. Юке смущенно усмехнулся. — Раньше я думал — мне привиделось. А теперь, побывав в том мире, понял, что нет, и стал специально присматриваться. Они повсюду, представляешь? — А я больше ничего не вижу, — пригорюнилась Варька. — Может, это и хорошо, — поспешил утешить ее Юке. — Про Сельму же все думали, что она со странностями, а она просто отвлекалась на всех этих невидимых существ. И вообще, если захочешь посмотреть — я всегда могу тебе сыграть. Юке убедился, что Варька больше не хлюпает носом, и отключился — перед туром у музыканта накопилась куча дел. Варька посидела еще перед ноутом, потом обвела взглядом комнату, потом натуральным образом заглянула во все дыри и щели. На полу возле мусорного ведра валялся мятый конфетный фантик. — Мда… Ну почему дар дается непременно вместе с проклятием? У нее было истинное зрение, пока она вынуждена была превращаться в ворону. И да, мир был интереснее. А теперь… «Я же хотела стать нормальной, — думала Варька. — Обычной…» Но получилось так, что теперь необычные все остальные вокруг: Юке со своей музыкой, об Айке и говорить нечего, а Сельма… У Сельмы все чаще такой взгляд, будто она видит не тебя, а другой мир, тот, волшебный, который она делит с Айком. И как ни крути — Варька все равно белая ворона среди своих друзей. Может, не стоило так спешить избавляться от проклятия? Варька покрутила в руках фантик. Может быть, попробовать как Юке, музыкой? Вдруг та магия, которая была с ней на фестивалях, еще работает, надо просто попробовать? «У меня даже есть его флейта!» — вспомнила Варька, загораясь энтузиазмом. Флейта хранилась в чемодане, задвинутом далеко под кровать. Варька извлекла ее из свертка и на миг замерла в нерешительности. Опыта игры на флейте у нее не было. «Во всяком случае, это должно быть легче, чем на виолончели» — подумалось ей, и она поднесла инструмент к губам. Как ни странно, что-то даже получилось. Звуки, издаваемые флейтой, не показались такими уж противными, вроде даже вышло надудеть какую-то мелодию, но до божественной музыки Юке Варьке было далеко, волшебный мир не приоткрылся ни на секунду. Тем не менее, флейту она далеко прятать не стала, положила в шкаф. — Для первого раза — неплохо, — похвалила она сама себя и решила продолжить при первом же удобном случае. * * * — У меня не получается! Сельма с досадой шмякнула чашку с чаем на столешницу, потом вспомнила, сколько той лет, и в ужасе подхватила чашку обратно. Столешнице, впрочем, было хоть бы хны. — Даже когда я вижу что-то не такое, что-то непривычное, я не могу туда попасть. Я не колдунья, Айк, не трать сил. Айк не выглядел расстроенным или обеспокоенным. Он задумался, а потом предложил: — Тогда воспользуйся ключом. — Это как? Каким ключом? — Символ пути. Что угодно, но это должен быть символ дороги. Возьми руны. Ты же наверняка их уже изучила, — он лукаво подмигнул ей. Сельма и не подумала стесняться. — Да. Уж будь уверен, — угрюмо подтвердила она, вспоминая свой первый опыт общения с рунами. — Тогда ты знаешь. Райдо — твой ключ. Сельма подумала о своих предыдущих попытках заставить руны делать то, что ей надо. Ага, спасибо Айк, очень смешно… — Ладно, — вздохнула она, — попробую как-нибудь. Тон ее ясно показывал, что «как-нибудь» равно «никогда». Айк только усмехнулся. Он успел хорошо узнать Сельму. И даже то, чего она сама о себе не знала. В частности, что если она спросила, как искать дороги, то явно не затем, чтобы сдаться на полпути. * * * — Поиграть тебе сегодня? — Конечно! Юке приник к виолончели, а Варька к экрану. Боже, какое у него лицо, когда он играет. Как будто, как будто… Варька внезапно покраснела, поняв, о чем думает. И одновременно позавидовала. Если бы он на нее смотрел так, как на виолончель… И снова магия. В какой-то момент Юке будто прошел сквозь звуковой барьер — мир изменился. Варька снова видела фей. А потом перестала. — Ты в порядке? — Юке обеспокоенно смотрел на нее с экрана. «Вот так всегда, — подумала Варька. — На виолончель он смотрит с любовью. А на меня с беспокойством — как бы я еще чего не отмочила…» Расстроенная, она скомкала беседу и быстренько отключилась, чтобы Юке не успел спросить еще чего-нибудь, неудобного. И нырнула в шкаф за флейтой. С каждым разом получалось все лучше, она играла уже почти две недели и сегодня собиралась превзойти себя, потому что горькие эмоции требовали выхода. В общем-то, ей это удалось. Звуки наполнили комнату, заметались между стенами. Варька играла, сначала радостно и удивленно, потом постепенно приходя в ужас — когда осознала, что не понимает, что делает. Будто бы ею кто-то играл. Она попыталась бросить флейту, но у нее не получилось. Краем глаза она заметила двигающиеся тени и зажмурилась. Почему-то сейчас ей совершенно не хотелось смотреть. Флейта играла, а у Варьки крепло ощущение, что за спиной кто-то стоит. «Кажется, мне просто кажется». Кто-то сжал ее пальцы, лежащие на флейте. Музыка оборвалась. Варька открыла глаза. Поверх ее рук — другие, в таких знакомых кольцах… — Спасибо, — прошептал голос над ухом.