Ароматно запахло чаем. Похоже, Кощей – ценитель всяких травок в горячей воде. Вот и сейчас он сел на диван и блаженно принюхался. Баюн (предполагаю, что это его имя или фамилия) взял стоящую пустую кружку и налил в нее из заварника. Оба присели рядом, как давнишние приятели. – Да ладно, все же хорошо закончилось. Особенно рад, что помнишь обо мне и настроил «дворецкого» на мою ауру. Кощей глотнул чая и вопросительно приподнял бровь. Баюн вздохнул и зачастил: – Понимаю я ребят. Все-таки мне удалось избежать тюрьмы и заменить ее преподавательской деятельностью. Шило на мыло, конечно, но все же. Эх, и надо было от нее бежать так долго, чтобы в итоге вернуться? Вот они и разозлились, что мне заменили срок на более комфортные и свободные условия. Но это лучше, чем если бы совсем сняли. В землях сейчас такой бунт из-за этого закона, виданное ли дело, что только короли и королевы не подвластны закону. Даже принцесс загребли. Рапунцель так вообще голуборожденная. И ее сюда привезли! – Кот вздернул указательный палец вверх, чтобы подчеркнуть удивительность своих слов. Проследил за пальцем, хмыкнул и осмотрелся. – Как тебе такие хоромы удалось заполучить? Ведь я слышал о скандале от принцессочек, даже Русалка не выбила себе бассейн побольше. А ты знаешь, как Царствие обязано Тритону. – Баюн замер, но не дождался ответа. Похоже, и не особо на него надеялся. – Но да, ты всегда на шаг впереди. Так что я даже не сильно удивлен. Ладно, спасибо блондиночке, что приютила и… помыла, а тебе за чай. Пора мне идти. У лешевидного факультета сейчас лекция. А ты знаешь, какие они ругливые. Безобидные – это да. На такую пакость, как у человекоподобных, они бы не осмелились, а вот лягушку от кикимор получить или дырки на штанах от домовых – это запросто. – А зашивать домовые умеют? Или только рвать? – Я с надеждой посмотрела на кота Баюна. Все-таки мне уже и ходить толком не в чем. – А зачем тебе? – Баюн, похоже, не ожидал, что хоть кто-то прореагирует на его речь. – У меня вся форма и сумка порвались. – Так сходи к хозяйственнику – он поменяет, – Баюн приподнял брови. – Нет, – и кот, и я вздрогнули от категоричного тона, с которым произнес это Кощей, – приведи домового к нам. – Что? Ну как? Я же всего лишь преподаватель и… – Как хочешь, можешь практику новую придумать. Но чтобы сегодня вечером здесь был домовой. Баюн кивнул и с удивлением посмотрел на меня, затем на Бессмертного. – Спасибо за душевный разговор. Давно не слышал от тебя столько слов, Кощей, – Баюн усмехнулся и посмотрел мне в глаза. – Даже могу предположить, с чего мне сегодня такая честь. – Прощевай, – Баюн махнул и пошел на выход. – Снежка… – Я с благодарностью посмотрела на соседа. – Ты чего на меня так смотришь? – Глаза Кощея сверкнули. – Неважно, чьи мне там яйца пришлось мылить, если теперь у меня будет наконец одежда и сумка… я… ой! – Мы оба поняли, что я сейчас такого сказала, и разулыбались. – Я хотела сказать – спасибо. – Уже говорил тебе по поводу благодарности, не заставляй возвращаться к этому вопросу. – Я поджала губы, но не стала перебивать соседа. – Если тебе что-то нужно – сразу обращайся. Это гораздо лучше, чем… – Кощей кивнул в сторону ванны, я покраснела и кивнула. Объяснять, что кота требовалось срочно спасать, не стала. В такие моменты лучше не перебивать. – И… Черти ада… Снежка, переоденься в сухое, а то я мысль потерял. – Кощей отвел взгляд в окно, оборвав этим речь. Я поспешила переодеться. У каждого свои причуды. Вот только надевать было нечего, и я натянула платье с разорванным рукавом. За ситуацию с Баюном было все еще ужасно стыдно, и я не выходила из комнаты до самого вечера, когда желудок начал уже есть сам себя. Осторожно выскользнула в гостиную. Кощей сидел за столом с бумагами и что-то записывал от руки. Интересно, а как печатные буквы делает, если пишет пером? Безумно хотелось подойти посмотреть на письменные принадлежности и на почерк Кощея. А еще расспросить о многом-многом. Но от ситуации с котом я до конца так и не отошла. Поэтому молча села за столик нашей скатерти и погладила нашу единственную питомицу по углам. Та все поняла, и на столе появились ароматные тарелки и сок. Другие своих прирученных кормят, поят и выгуливают, а наша – домоседка, которая и сама накормит кого хочешь. Может, ее порадовать хотя бы разговором? Но молчала наша кухарка, которая воровка. Это было очень странно. Я снова погладила ее по ткани. – Чего тебе? – заворчала обиженным старушечьим голосом. И только я собралась оправдываться, как скатерть погладила меня по руке. Так это она что… к Кощею обратилась? Я как отвернулась от него, так и боялась поднять глаза. А он за это время абсолютно бесшумно оказался рядом. И такое страдальческое выражение у него на лице. Эх, мужики, везде вы одинаковы. Обидел, а теперь и спросить боится, в чем дело, и извиняться завышенная гордость не позволяет. – Скатерка, как ты себя чувствуешь? – начала я с самого общего вопроса. По опыту знаю, что, если напрямую спрашиваешь, меньше информации получаешь. – Ты представляешь, он пил чай каких-то иноземных иродов! Грязной меня считает, как про мои способности узнал! Надо же – коротко. Даже не слишком патетично. И в голосе слёзы расслышала. Эх, женщина, она и скатерть – женщина. Если претензия только одна – значит, действительно обижена. Настолько сильно, что остальные проблемы кажутся неважными. А Кощей поджал губы и сел напротив. Я постаралась пантомимой показать, что нужно извиниться. Сосед пожал плечами – не понял. Но контакт есть, ему, похоже, действительно хотелось наладить отношения со скатертью. А с тем, сколько он ест – уже, наверно, желудок скоро заговорит так же неожиданно, как Баюн. – Эмм, мне жаль? – От грозного баса Кощея вздрогнули и я, и скатерть. Я закатила глаза: его тоном только язвить. Скатерть затряслась от гнева. Вот я не понимаю, триста лет мужику, а извиняться так и не научился? Да ладно извиняться, а с женщинами разговаривать? Да хоть с кем-то общаться. Последняя мысль пришла после того, как пролистала все свои воспоминания о том, как Бессмертный разговаривает с другими. Все эти «убью», «пожалеешь», «как хочешь… но чтобы сегодня вечером». Хотя, если вспомнить бабулек из нашего подъезда… чую, возраст – недостаточное основание, чтобы считать человека дипломатичным и мудрым. – Скатерка, милая, он чай пил, только чтобы тебя лишний раз не напрягать. Ты вон сколько для нас сделала. – Правда, что ли? – Голос скатерти стал поспокойнее. Кощей кивнул. Я думала, скатерть не увидит (у нее же нет глаз, верно?), но, похоже, ответ ее умаслил. – Ой, да ладно вам. И вовсе мне не трудно. Только в удовольствие хозяйку порадовать. – Потом с сомнением добавила: – Ну и соседа ее тоже. Все-таки Кошенька волновался. Пока она болела, чуть не поседел весь. – Снова. – Это я добавила, осмотрев все еще так же седую голову мужчины. – Спасибо вам, вы меня спасли. Не знаю, выжила бы я, если бы не ваша помощь и поддержка, – погладила скатерть, а потом, подумав, приподнялась, через стол нагнулась и погладила Кощея. Бедолага сосед еще не отошел от факта того, что он тут перед скатертью оправдывается, потом его Кошенькой называют, теперь же еще и волосы ворошат. Весь шок происходящего явно отразился на обычно невозмутимом лице Кощея. А вот так вот, Кощей, получай ответочку добра. Только от его взгляда внутри становилось все жарче. Я не выдержала и подскочила. – Ну ладно, у вас и без меня много работы, а мне на занятия пора. Когда я уже открыла дверь в свою комнату, услышала насмешливое от Кощея: – А занятия кончились. Наверно, танцы были последним занятием. Что ж, может, и к лучшему, что я на них не попала. Блин, к тому же так и не поела. Открыла расписание в поисках того, когда же были танцы. Нашла. Выходит, я провалялась одни сутки. А завтра меня ждет практика. Черт. Одногруппники явно озлоблены на меня. Возможно, не только пострадавшие, слухи-то расходятся быстро. Одна надежда, что мой новый злобный образ меня защитит. Правда… он пока недостаточно злобный. Хм, злобный. Я вышла из комнаты проверить, наелся ли Кощей. Ведь считается, что сытый мужчина – добрый мужчина. А сытый злодей? – Ко-о-ош. Он устало посмотрел на меня. Поняла. – Кощей эм-м-м… – Ну не Иванович же он? Никогда не интересовалась, какое отчество у моего соседа. – Карачунович. – Глаза у Кощея весело блестели. Ужас, я же это не выговорю. – Кощей, а ты ведь у нас в группе состоишь? Не знаю, откуда такое предположение, ведь он не посетил ни одного занятия. Может, его имя называли, и я фоном при перекличке слышала? Или просто интуиция. Причем верная, так как Кощей в ответ кивнул. – А ты не мог бы поприсутствовать на завтрашней практике? Дело в том, что я решила стать злодейкой. – Мой голос упал до шепота, но Кощей расслышал и закашлялся. Вернувшись к обычному своему каменному выражению лица, прокомментировал: – Мудрое решение. Мне была приятна его похвала, я немного покраснела, но потом увидела веселый блеск его глаз и поджала губы. Вот и пойми – правда он так думает или издевается? – В общем, я боюсь. Против меня настроилось добро, а зло еще не защищает. Вот так и выразила все свои страхи в одной фразе. – А когда это зло вообще кого-либо защищало или помогало? – Голос Кощея сочился ядом. – Ну ты-то помог. – У меня были на то личные основания. Это не более чем совпадение, никто больше из зла за помощь не возьмется. Раздался стук. Кощей взмахнул рукой, и дверь отворилась. За ней стоял Воля. Его было трудно разглядеть за еще более уплотнившейся защитой, но все же черты лица у этого мужчины были определенно специфичными, чтобы вот так взять и не узнать. В очередной раз отметила, что пленка на двери с каждым разом менялась, набирая все больше свойств и становясь гуще. Почему-то я была уверена, что сам Воля нас еще не видел. Но вот открывшуюся дверь (которая находилась за защитой) не заметить не мог. – Снежная, я пришел тебе помочь с учебой, как и обещал. Я победно посмотрела на Кощея и интонационно выделила: – Помочь… – и выжидающе посмотрела на соседа. Ну давай, согласись. Уверена, он понял, что я выпрашиваю его присутствие на практике. – У меня нет на это времени. И я тебе говорил – коснись браслета и позови, как только почувствуешь опасность. – И снова взмахнул рукой, после чего Воля спокойно перешагнул магический ограничитель. Черт, это было категоричное нет. Но объяснять ему, что я чувствую опасность уже сейчас – не стала. Так же как и то, что могу ее вовремя вообще не успеть почувствовать. Есть еще вариант уговорить Волю. Я внимательно посмотрела на зашедшего. Нет. Тот, кто ничего не сделал в опасной ситуации, в следующей также будет безучастен. И что-то отразилось в моем взгляде, что Воля потупился и заговорил: – Снежная, я по поводу того, что ты говорила… ну, тогда у двери… не по-мужски, мол, поступил. Есть такое. Ты права, вытащила нас мелкая девчонка без магических сил. И если бы кто-то из команды погиб – нам всем бы это аукнулось. Поэтому спасибо тебе, что вовремя сориентировалась. – Воля, как и тогда на практике, начал с паузами вкрадчиво говорить, а потом перешел на плавную и бойкую речь. Ого, не это ли идеал мужчины? Который умеет признавать свою вину, да еще и сказать про себя «не по-мужски поступил». Офигеть. Но слова словами, а доверять в ситуации, когда грозит опасность мне или моим друзьям, точно не буду. Но это не значит, что он плохой преподаватель. Тем более другого у меня нет. Кощей молча встал и вернулся к своим бумагам. Я же усадила Волю на то место, где сидел Бессмертный. Попросила у скатерти еды. И пока Воля восхищался нашей «настоящей женщиной», хоть и скатертью, – ушла в комнату за конспектами. Когда вернулась, Воля уже что-то ел и нахваливал скатерть. Глаза горели блеском экспериментатора. Так, больше никому нашу кухарку не покажу. А то еще своруют столь ценную соседку. Сидеть напротив было неудобно, и я уселась прямо на пол рядом с Волей. – Должна признаться, что я не понимаю ничего вообще. Мне нужно прям с азов-азов начинать обучение. Воля кивнул и достал из воздуха какую-то тетрадь. – Это конспект сегодняшнего занятия у Грымзы. Ты его пропустила, так что очень рекомендую все отсюда переписать и выучить наизусть. – Забрала из рук Воли тетрадь. Открыла. Почерк был идеально ровный, еще и разными цветами все оформлено. Как в дорогом учебнике. – Только у тебя на это сегодняшний вечер – не более. И верни потом тетрадь Бабе Яге. Если затянешь – не завидую нам с тобой. Яга похуже Грымзы бывает. Поняла. Впечатлилась. Держала тетрадь аккуратно и трепетно. – Итак, начнем тогда… – Хватит. – Как и всегда, роскошный бас Кощея, неожиданно раздавшийся, вызывал желание задрожать и забиться в угол. Если бы не ассоциации с Тиллем, то, наверное, я бы так и делала. – Идите в другое помещение и обсуждайте что хотите. Только не мешайте своей болтовней. Я поджала губы и утянула Волю к себе в спальню. Мордоворот оказался отличным учителем. Терпеливым, заинтересованным в своей деятельности. Ну, может, только увлекающимся. Как начинал сыпать непонятными терминами – так все. Само обучение мне напоминало обычную учебу в институте. Вроде все понятно, но картинки в голове нет. Ибо не ясно, как все это применить в жизни. И вообще зачем все это знать? Но жить свободной хочешь – и не такое зазубришь. Вот только к нам зачастили гости. Следующим пришел Акела. – Тебя сегодня не было. Что случилось? Я стала объяснять, что отравилась ядотравой, но потом вспомнила, что Кощей работает. Мы же ему мешаем. Потянула волка за руку тоже к себе в комнату. Но он неожиданно замер. Обернувшись, увидела на входе в мою комнату мыльную пленку. – Ему нельзя, – поза Кощея не поменялось. Он даже не поднял глаз.