– Вы и ваша команда потратили уйму времени на поиски мальчиков подходящего возраста, но так и не нашли его. Он прищуривается: – Мои ребята хорошо поработали. Вы не можете это оспорить. – И не оспариваю. Но ребенок все равно должен был где-то быть. Кирни снова откидывается назад. – Объяснение будет. Понятия не имею какое. Но оно будет. – Он берет свой кофе. – Что бы вы сделали сейчас, сэр, если бы вели это расследование? Он одаривает меня хмурым взглядом: – Уехал бы из страны. А если серьезно: я полагаю, вы проверяете родственные ДНК? Я киваю: – В процессе. Он пожимает плечами: – Тогда вы делаете то, что делал бы я. – Вы не думали… тогда… что Роуэн могла отдать ребенка на усыновление? На этот раз незаконно? – Что она продала ребенка, вы это имеете в виду? Да, мы рассматривали эту версию. – Я не помню, чтобы видел это в материалах расследования. Кирни прищуривается. – Это потому, – быстро говорит он, – что нам нечего было сказать. Я жду. Считаю до двадцати. Подозреваю, что и он тоже. – Я уверен, вы в курсе, – начинает Кирни голосом, в котором слышится легкое, тщательно скрываемое раздражение, – что незаконное усыновление по-настоящему начало развиваться только с появлением интернета. В девяносто седьмом это были в основном просто друзья друзей. Кто-то, кто знает кого-то, кто знает того-то… Вы не хуже меня знаете, что такие вещи практически невозможно отследить, особенно спустя пять лет, а это именно то, с чем мы сейчас имеем дело. У нас было несколько зацепок – у ребят из Вест-Мидлендса имелись контакты, и мы связались с парой из них, – но результат был нулевой. – Понятно. – И если Роуэн действительно продала этого ребенка, она не получила за него много… То есть, безусловно, не получила сколько-нибудь значительных денег, мы проверяли. Единственное, на что она потратила деньги, – так это на дурацкую татуировку – «Сладкая свобода». Какая, однако, ирония… – Кирни снова начинает расхаживать по комнате. – И вспомните, каким узким было временно́е окно. Она уехала из Брума в три и была дома на рождественской вечеринке к пяти. У нее было максимум полчаса, чтобы избавиться от ребенка, так что если она передала его кому-то, то наверняка сделала все приготовления заранее. И как такой девчонке, как она, вообще найти нелегальное агентство по усыновлению? Я имею в виду, вряд ли такую рекламу разместили в газете, верно? И жила она в Шипхэмптоне, а не в чертовом Спаркхилле. – Но рожала в Бирмингеме, и психиатр, который осматривал ее до суда, сказал, что она почти наверняка выбрала больницу заранее. Как, вероятно, и в случае с первым ребенком. – И?.. – Она могла встретить кого-то таким образом. Если подыскивала больницу, могла встретить другую такую… девушку в ее положении. Возможно, та могла дать ей контакт. Кирни ерзает на стуле и хмурится. Я слегка подаюсь вперед: – Затем после родов она звонит из таксофона больницы и договаривается о встрече, чтобы передать ребенка. Он саркастически поднимает бровь: – Дайте угадаю… на стоянке на трассе? Я пожимаю плечами: – Почему нет? Мы оба знаем: лучший способ заставить поверить в ложь – это выдумать как можно меньше. Что, если все, что она рассказала про тот день, было правдой, кроме одной главной, решающей вещи? Она действительно встретилась с кем-то на той стоянке и передала ребенка, но человек, который забрал его, не был отцом, это был торговец младенцами. Я снова жду, и в конце концов он кивает: – Да, полагаю, такое возможно. – Это также объясняет, почему люди, взявшие ребенка, так и не заявили о себе. В общем, либо торговец, либо усыновители. Им всем было что терять. – Но только не ей, не так ли? Почему она честно не призналась? Пусть не сразу, но хотя бы после того, как ей предъявили обвинение в убийстве? По сравнению с этим незаконное усыновление было бы пустяком. На миг воцаряется молчание. – Согласен. Тут нет логики. Кирни делает кислое лицо: – Добро пожаловать в извращенный мир Камиллы Роуэн. В нем ничто не имеет логики – и никогда не имело. Кроме того, что она его убила. Это всегда выглядело логично. Проблема вот в чем. Единственное, что мы теперь точно знаем: этого не было. * * * Отправлено: Чт 25.10.2018, 12:10 Важность: Высокая От: DCVickyRoom@GMP.police.uk Кому: DCThomasHansen@ThamesValley.police.uk Тема: Джейми Фокс Мистер Фокс только что посетил управление полиции Большого Манчестера на Фэрфакс-роуд. Нам повезло – он захватил с собой карту донора крови. Согласно тому, что вы прислали ранее, у вашей жертвы группа А, а у его матери – группа О[30]. Поскольку у Фокса также группа О, его отцовство можно исключить[31]. Мы взяли образец крови для проверки, но я подумала, что вам будет интересно узнать это прямо сейчас. Я дам вам знать, как только у нас будут результаты. Искренне ваша, Вики Рум * * * Адам Фаули 25 октября 12:15 Куинн ждет меня на автостоянке. Прислонившись к машине, он листает что-то на своем планшете. Когда я приближаюсь, поднимает взгляд: – И много ты узнал от Хейверса? – Нет, – отвечает он. – Ничего, кроме того, что было в файлах. Он так глубоко в заднице у Кирни, что видны только ботинки. Похоже на то. Куинн с помощью навороченного пульта дистанционного управления (ну, вы понимаете) открывает машину, и мы садимся внутрь. – Я спросил Кирни о гипотезе незаконного усыновления, – говорю я, закрывая дверь. Куинн кивает: – И?.. – Он слегка ощетинился… Сказал, что они сделали всё, что было в их силах, но через пять лет это невыполнимая задача.