— Мама! Ты что творишь?! — Ой, сынуля, ты уже вернулся. — Вадим, это не то, что ты подумал, — растерянно произносит Лена, пытаясь натянуть на себя блузку. И ведь не получается ничего! Разве что какие-то нелепые барахтанья. — Ой, я, кажется, застряла. — Давай помогу тебе, деточка. — Не трогай ее! Ты зачем ее напоила?! — подхожу к Лене, рывком тяну на себя, и натягиваю на нее блузку. — Тебе не стыдно вообще? Ты же взрослая женщина! — Вадим, все нормально. Пульхерия хотела провести мне исследование молочных желез, — хихикает Лена, пытаясь застегнуть пуговицы. Это просто звездец! — Вадюша, ну все действительно нормально. Подумаешь, девочки немного выпили. — Замолчи, мама. Дай сюда, — тяну Лену на себя и принимаюсь застегивать пуговицы на ее блузке, параллельно вскипая от злости. Напоила! Просто взяла и напоила! Не пойму кто сейчас больше бесит-собственная мать или Лена, которая взяла и повелась на это. — Вадим, не злись, пожалуйста. И не кричи на свою маму. Она, кстати, приняла меня в лоно вашей семьи, — улыбается, мать вашу! — Подтверждаю. Мое лоно ее приняло. — О, Боже, замолчите обе. И, мама, выключи ты уже музыку! — Хорошо, хорошо. Сейчас. И стол сейчас накрою, у нас все готово. - Садись давай. И не вздумай больше пить, — подталкиваю Лену на диван и иду на кухню вслед за матерью. — Ты зачем ее раздела?! Что это вообще было, мама!? — Не кричи на мать. Я просто хотела проверить натуральная ли у нее грудь. Мне показалось-силикон. Она долго сопротивлялась, но любопытство ее сгубило. Кстати, грудь настоящая, хоть я и не успела ее потрогать. А вообще мне она понравилась, Вадюша. Правда. Надо брать, пока не утащили. Я про Лену, а не сиськи отдельно. Хотя и их надо, конечно, брать. — О, Боже, замолчи! — Ой, мясо сгорело, — выставляя противень на стол, констатирует мама. — Как это мы пропустили? — И вправду пропустили, — слышу позади себя голос Лены. — Но у нас еще есть еда. — Все, хватит. Пошли, — хватаю Лену за руку и веду в прихожую. Хоть один плюс-не сопротивляется и на том спасибо. Передо мной почти послушная кукла с затуманенным сознанием. — Я сама, Вадим, — легонько отталкивает меня, когда я накидываю на нее пальто, и принимается сама натягивать обувь. — Вадим, ну у нас салатик есть и закусочка, останьтесь, тем более Лену надо накормить, мы почти на голодный желудок пили наливочку. — Обязательно накормлю, но точно не здесь. Все, мама. Не хочешь грубости-лучше помолчи. И проветри здесь. * * * Половину дороги Лена упорно молчит, периодически всматриваясь в мое лицо. И икает. Икает, икает и снова икает! Отправил будущую жену к свекрови, чтобы та ее напоила. Ну просто блеск! Правда есть один плюс, на Ленину пьяную голову мне не придется выкладывать всю правду. Трусливо? Да и по хрен. А еще мне нравится, что она буквально прожигает во мне дыру. — Ты что-то хочешь или просто так мной любуешься? — Я хочу Леночку. — Что?! — Я люблю, когда ты называешь меня Леночка. Сначала меня это дико бесило, гадость какая-то-Леночка, — произносит по слогам и начинает хихикать. — Как будто насмешка какая-то. А с недавних пор я люблю именно Леночку. И только в твоем исполнении. Сделай мне Леночку. — Нет. — Что нет? — Сейчас ты самое что ни на есть полено, то есть Лена, то есть в дрова. Никакой Леночки, ты наказана. — Ну, Вадим! — Нет, Лена. — А я знаю, что ты не любишь кошек и завел кота только потому что звездун. — То есть я сделал это только потому что звездун?! — что меня больше бесит то, что меня опустила собственная мать или то, что я звездун? — Нет, конечно. Ты назвездел, что любишь котов и имеешь собственного, потому что по уши влюбился в меня и не представляешь без меня жизни. Кот-это твоя жертва, принесенная во имя любви ко мне. Во как! Где ты его взял, кстати? — С Геной во дворе искали, мне твоя подружка тогда позвонила, сказала, что ты едешь ко мне проверять наличие кота. Вот пришлось искать на ночь глядя кота. Я его между прочим с дерева снимал. — Ничего себе какие жертвы ради проблемного сокровища. Классно! Буду детям потом рассказывать! А ты не боишься, что я типа обижусь на твою ложь и уйду? — Нет, конечно, ты ж поплыла не меньше моего. Уже не представляешь без меня жизни. — Поплыла, — соглашается Лена, кивая головой как болванчик. — Мне кажется, это ненормально, Вадим. Мы меньше месяца знакомы, а я уже планирую какого пола хочу детей. Кстати, постарайся с мальчиком, я не хочу, чтобы у нас была высоченная дочка, как ты и твоя мать. Поэтому, когда моя киска познает правила игры с твоей сосиской, пусть орошит меня сперматозоидами с нужным набором хромосом. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Киска познает правила игры с сосиской? Киска?! Ты серьезно?! Сколько ж ты выжрала, если бросаешься «киской»? — Я что сейчас реально сказала киска?! Фу, какая гадость, отрежьте мне язык. А знаешь, Вадим… кажется, я хочу есть. Точно! Я хочу сосисок. Венских! Можешь остановить где-нибудь у мясного, очень хочу! — Нет. — Ну останови, я ничего не ела, сейчас блевну наливкой, если не дашь мне поесть. — Завтра ты будешь очень наказана. — Отшлепаешь меня? — Нет. Башка от наливки будет болеть. И я тебя не пожалею. — Ну и не жалей, сосисок дай. Я про настоящую, а не про пипирку. — Так, все, закрой рот, — резко произношу я и Лена тут же отворачивается к окну. Придурок! Какой же я ведомый придурок! Ну а как еще объяснить то, что через несколько минут я паркуюсь у мясного магазина?! — Сиди тут и не смей никуда выходить. Я быстро. Для достоверности закрываю машину и иду к магазину. Как вообще его узрел непонятно. Но уже через несколько минут, купив килограмм венских сосисок, вернулся в машину и вручил Лене пакет. — Влажные салфетки в бардачке. — Ты мой герой, Васнецов. Самый лучший из мужчин, — тянется к моему лицу, и целует в уголок губ, обдавая запахом алкоголя, смешанного со сладковатым ароматом духов. — Чтобы завтра, когда протрезвеешь, сказала мне то же самое. — И скажу. Это не от алкоголя. Я так реально думаю, просто без наливки не произнесла бы это вслух, а просто думала бы, думала, думала. — Лена, ешь уже сосиски, порадуй свой желудок. — Ем. И смех, и грех, кому скажи не поверят. Смачно наяривает уже вторую по счету сосиску, да так аппетитно, что самому захотелось. — Вадим? — А? — Твоя мама проговорилась, что вы переехали не из-за того, что ты обделался в школе. Она сказала, что если я сниму блузку, то она скажет правду. Мне было очень интересно почему, но пришел ты и не дал мне это узнать. Скажи, а? — С ума сойти, родная мать топит сына. — Ну скажи? — Я выбил однокласснику глаз.