А что касается ног, так они прекрасно выглядели. Такими ногами мог бы гордиться атлет, ангажированный натурщиком для ваяния скульптуры Самсона, раздирающего пасть льву в фонтане. К тому же ноги не просто сгибались во всех суставах, но и демонстрировали неплохую растяжку. При желании, Паломник мог изобразить шпагат. Как продольный, так и поперечный. Короче чудо ноги. Вот только был у них один маленький недостаток. Они не ходили. И Паломник не без основания подозревал, что принимай он живчика в количестве «Хоть залейся», это никоим образом не изменит сложившуюся ситуацию. Поэтому он и решил непременно попасть в стаб, с тем, чтобы проконсультироваться по поводу своих ног со Знахарем. Бурый утверждал, что среди Знахарей встречались такие специалисты, которые и мертвецов могут на ноги поставить. Ну из числа тех, которые посвежее. Мертвецы, естественно, а не Знахари. Так что вчерне план выглядел следующим образом. Дождаться очередной перезагрузки кластера. Пробраться в центральные районы, до того, как там массово появятся твари стикса. Скупится всем необходимым. Найти убежище и затаиться, Перед началом следующей перезагрузки покинуть город вслед за отступающими из него стаями зараженных. Ну а далее, руководствуясь информацией Бурого, попытаться пробраться в стаб. Если, конечно, кривая вывезет. В целом план выглядел вполне добротно. Но это, ежели анализировать его в целом. А когда начинаешь вдаваться в детали, отчетливо видишь, что в нем сплошные дырки. Как в тех самых бубликах, которые кто-то сожрал, а вот дырки оставил. Начиная с того, как предугадать начало новой перезагрузки? Ну в самом деле, не дежурить же сутками на опушке Великого Леса, в ожидании тумана. А что прикажите делать потом? Остановится он у среза шоссе, расположенного на высоте где-то метр над степной дорогой. Предположим сам Паломник взобраться на бетонку сможет. А что делать с коляской? Но эти вопросы, при определенной доле везения, решаемые. А вот как прикажите скупиться в магазине продуктами питания и снять на время ту же квартиру, при отсутствии денег. Не грабить же магазин. Вряд ли инвалиду такое по силам. Разве что воспользоваться телекинезом и стащит пару колец в ювелирке. А потом заложить их в ломбард. Выглядит совершенно по идиотски. Хотя, чисто технически, схема рабочая. Только требует значительного времени и наличия документов. У незнакомого человека без паспорта в скупке вряд ли кто-нибудь станет драгоценности принимать. Особенно в ситуации, когда в городе с минуты на минуту начнется паника. Грабить же супермаркеты и бутики, на предмет продуктов питания и вещевого довольствия, с помощью телекинеза Паломнику пока еще было не под силу. — Хотя можно попробовать воровать сами денежные купюры из кассы. На этой мысли Паломник прервал себя, сообразив, что слишком увлекся идеями криминального использования своего Дара Улья. Остальные пункты задумки грешили аналогичными неувязками. Осознав, что ничего путного он придумать не сможет, Паломник решил руководствоваться генеральным планом, в надежд, что мелочи разрешатся как-нибудь сами по себе. Именно поэтому, двумя днями позже, Паломник застыл на степной дороге не в силах отвести взгляд от вертикальной стены темного тумана накрывшего город, в ожидании того момента, когда это грандиозное и далеко не природное явление, закончится. На коленях у него лежал все тот же рюкзак Бурого, а поверх рюкзака — шокер-квадракоптер. Паломник решил не привлекать к себе дополнительного внимания со стороны горожан летающей приблудой над головой. К тому же следовало поберечь заряд дрона. Батареи которого срочно нуждались в подзарядке. Так что в настоящее время рассчитывать инвалид мог в лучшем случае на пару часов полета и на десяток полноценных разрядов. Касательно же «Не привлекать дополнительного внимания….», так это пожелание можно было рассматривать скорее всего, как нелепую попытку попытка ввести самого себя в самообман. Трудно себе представить рядового обывателя, который проигнорирует мэна, разъезжающего по городу в навороченной инвалидной коляске, с рюкзаком и квадрокоптером на коленях. К тому же с футуристического вида очками дополнительной реальности на голове. Снять очки не представлялось никакой возможности. Без них Паломник лишался возможности управлять своим транспортным средством. Да и это мало бы чем сказалось на конечном результате, в части «Не привлекать внимание…». Туман, сквозь который ничего, кроме как многокилометровые шнуры электрических разрядов, нельзя было разглядеть, внезапно рассеялся. Как будто бы великан, одним движением руки сорвал черное покрывало, явив обновленный город, жители которого пока еще слыхом не слыхивали ни о тварях стикса, ни, даже, о самом стиксе. Не подозревая, что некоторое время большинство из них станут либо мертвыми, либо теми самыми тварями стикса. Паломник подъехал практически вплотную к срезу бетонки, пытаясь понять, как ему самому взобраться наверх и затащить инвалидную коляску. Казалось бы, перепад высоты всего в метр. Но если ты инвалид и в твоем распоряжении нет ни эвакуатора с лебедкой, ни даже банального пандуса, задача переходит в категорию невыполнимых. К счастью для него на шоссе показалась фура. И хотя транзитный грузовой транспорт пропускался по объездной дороге, чем во многом и объяснялось пустынность проспекта Тракторостроителей, водила решил воспользоваться тем, что в эти ранние утренние часы даже самые жадные полицейские предпочитают спать, и поехал через город, рассчитывая тем самым сэкономить километров двадцать пути. Подъехав к тому месту, где шестиполосное шоссе резко обрывалось, сменяясь грунтовой проселочной дорогой, фура затормозила. На том самом пятачке, где спустя пару часов образуется затор из битых автомобилей. Из кабины выскочили водила и его сменщик, здоровые мужики мужик средних лет, причем один из них прихватил с собой на всякий случай монтировку, и не веря собственным глазам принялись осматриваться. Заметив инвалидную коляску с Паломником, всего-то в паре метров от среза бетонки, тот из водителей, который с монтировкой, набросился на Паломника чуть ли не с бранью, как будто бы вменяя ему в вину случившееся непотребстве: «Слышь, калека, это че за херня здесь творится?». Паломник не преминул воспользоваться представившемуся ему шансом. — Мужики, помогите мне на верх забраться и я все вам расскажу. Водители не сразу сообразили, что от них хочет этот странный тип с дурацкими очками на голове. А когда сообразили, просто спрыгнули на грунтовку и не слишком-то напрягаясь забросили коляску, вместе с сидящим в ней инвалидом и его вещами наверх. Паломник самым добросовестным образом выполнил условия сделки, решив, что данный случай попадает под юрисдикцию Улья. Вспомнил слова Бурого, который настаивал на том, что Законы Улья требуют оказывать помощь новичкам. Хотя бы из числа тех, с которыми тебя столкнула судьба и которым ты чем-то оказался обязан. В течении пяти минут он рассказывал изумленным слушателям и про Мир Стикса, куда они навсегда попали, и про перезагрузку и про тварей, в которых превращаются большинство людей, и про то, где брать спораны и как из них готовить живчик. А в конце даже предложил своим помощникам хлебнуть по глотку этого самого живчика из фляги, на донышке которой все еще плескалось немного этой живительной амброзии. На протяжении всего рассказа Паломника, оба водителя фуры не произнесли ни одного слова. Они как-будто застыли в трансе, не понимая как реагировать на эту историю. И только после того, как инвалид протянул тому, который так и не расстался с монтировкой, флягу, мужчина, ощутив запах живчика, отшатнулся и смачно плюнув на бетон, повернувшись к своему напарнику сказал: «Семен, ты понял, что этот наркоша нам тут втирает? Оказывается мы с тобой скоро зомбями станем и начнем людей жрать. Да еще и пойло свое нам предлагает. Чтобы мы, стало быть быстрее во весь этот бред поверили». Напрасно он вспомнил про зомби. И хотя с момента перезагрузки кластера прошло всего ничего, и людям, по словам Бурого, даже в Быстрых Кластерах на превращение в пустышей требуется насколько часов, ну так то в Быстрых Кластерах. А Нестабильный снова выкинул очередной фортель. Семен поднял голову, на которой страшными белесыми пятнами, густо усеянными кровавыми прожилками, смотрелись глаза и глухо урча наклонился вперед, для того, чтобы зубами впиться в шею напарника. Суда по фонтану крови, ему удалось сразу же перекусить яремную вену, хотя до этого момента Паломник был твердо убежден, что обычными человеческими зубами перегрызть шею другому человеку практически невозможно. Новообращенный пустыш стал с остервенением рвать тело своего недавнего напарника, кусками заглатывая плоть, а тот дернувшись несколько раз и даже сподобившись ударить зомби монтировкой по спине, вскоре замер. — Да ну, нах… сравнительно спокойно отреагировал Паломник на эту сцену, разворачивая свою коляску в сторону города и трогаясь в путь. Вмешиваться в случившуюся трагедию он не собирался. К тому же за последнее время, наблюдая через видеокамеры за вакханалией, творящейся в городе, приобрел определенный иммунитет к кровавым сценам. Значительно больше его беспокоил вопрос, о том что намеченные планы требуют радикального переосмысления. Если трансформация человека в монстра произошла за считанные минуты с момента перезагрузки кластера, то и следующее обновление может произойти в ближайшее время. Возможно, речь идет об одном дне. В том, что случившееся с водителями не случайность, он убедился, свернув с проспекта на неширокую улицу, с двух сторон обрамленную старыми липами и ведущую к центру города. Посередине проезжей части, впереди, стояла рыжая девчуля, судя по фитнес браслету, кроссовкам и облегающей одежде, состоящей из лосин и топика, выбежавшая на раннюю утреннюю пробежку. Подобный энтузиазм неудивителен. Формы, которые она демонстрировала, требовали постоянной физической нагрузки. Так вот, девица стояла посредине улицы и невероятно громко визжала, как будто бы своим визгом пытаясь отпугнуть медленно идущего ей навстречу пустыша, совсем еще недавно бывшего дворником. О чем свидетельствовала его оранжевая роба и волочащаяся за ним метла, ручка которой странным образом зацепилась за жилетку. О том, что это самый настоящий зомби свидетельствовали белесые глаза, ковыляющая походка и, самое главное, растерзанный труп, пожирание которого он на время отложил в пользу визжащей рыжей красотки. Оказалось, что визгами, даже очень громкими, делу борьбы с каннибалами, расчленителями, серийными маньяками и тварями стикса не поможешь. Более того, визг привлек внимание и других зараженных. К счастью никого из пришлых высокого уровня в округе не оказалось. — Наверняка, еще не успели сюда добраться, — на автомате отметил Паломник. Зато медляки, в количестве уже пяти голов, начали стягиваться к месту предполагаемой трапезы. На этот раз Паломник решил «Не проходить мимо». Он разогнав свою коляску и подбив рыжую под колени и усадил и ее сверху, соорудив при этом этакий слоеный пирог, состоящий из рюкзака Бурого, квадрокоптера и самой рыжей. От неожиданности красотка замолчала. И как не странно молчала все то время, пока инвалид демонстрировал свои качества гонщика виртуоза, лавируя и выполняя виражи с тем чтобы разминуться с зараженными. Молчала она и потом. Когда отъехав на значительное расстояние Паломник остановился и выгрузил свою пассажирку. Переживая при этом в первую очередь за целостность квадрокоптера. К счастью, то ли летающий шокер оказался достаточно прочным, то ли рыжая легкой, но его оружие не пострадало. А потом рыжая повернулась к своему спасителю лицом и достаточно спокойным голосом сообщила: — А я вас знаю. Вы тот Псих — извращенец, который живет на двадцать пятом этаже Башни Инвалида. И который за всеми подсматривает. Только как вы здесь оказались? Вы же на прошлой недели прыгнули с крыши вниз и разбились. Я сама ваш труп видела. И эту коляску. Только поломанную. А еще Альберт Николаевич приказал собрать деньги со всех сотрудников вам на венок. Глава двенадцатая. Альберт Как ни странно, слова о том, что он умер не слишком-то смутили Паломника. Была у него мысль попытаться в этой перезагрузке посетить Башню Инвалида и в зависимости от ситуации: то ли предъявить на нее права, рассчитывая на то, что Очки дополнительной реальности со встроенным процессором, позволят подключится к Системе МУПУ, либо найти общий язык со своей же копией, заброшенной в Улей при нынешнем погружении. И такой подход допускал ситуацию, при которой прежний владелец Башни Инвалида, то бишь матрица, с которой был и скопирован Паломник, уже склеил ласты. Первый вариант априори снимал все проблемы как с убежищем, так и с материально-техническим обеспечением. Можно было даже не задумываться о подзарядке квадрокоптера, а просто взять под контроль новый экземпляр. Вряд ли за прошедшее время кто-нибудь окончательно успел наложить лапу как на саму саму Башню Инвалида, так и на ее содержимое. Скорее всего, два верхних этажа опечатаны в ожидании своей участи и новых хозяев. Так, по мелочам, кое что украдено, конечно, но далеко не все. Уж слишком лакомый кусок Башня Инвалида из себя представляла. И слишком многие серьезные люди и структуры заинтересованы в том, чтобы стать правопреемником инвалида. Даже мэр города со своей командой в этом лесу был далеко не самым страшным зверем. Тем более, что завещание, оставленное инвалидом, в пользу местного Детского Дома всегда можно было бы творчески доработать. Как то, продать то же самое имущество на закрытом аукционе «для своих», а денежку малую, полученную от такого аукциона и перечислить на счет детишек. И вроде все по закону и серьезные люди не в обиде. Те кто аукцион «так сказать» выиграют. Инвалид, готовясь к смерти, все это прекрасно понимал. Вот только ему было на все наплевать. Поскольку в бытность свою, размышляя над смыслом жизни, он принял для себя к употреблению удобную мировоззренческую концепцию. В соответствии с которой: «Исчезну я, исчезнет весь мир». То что миру, по большому счету, был наплевать на жизнь или на смерть инвалида, самому инвалиду, в свою очередь, тоже было наплевать. Так что обменявшись плевками с мирозданием и заплевав друг друга с головы до ног, Андрей и составил такую писулю, с громким названием «Завещание». По принципу: «А пусть теперь у Рабиновича голова болит». В этих раскладах, по прошествии определенного, не слишком продолжительного времени, и смерти хозяина Башни Инвалида, перспектива взятия под контроль самой Башни выглядела вполне обоснованной. Правда и здесь существовало одно, но большое «Но». Никто не мог поручиться, что время в Улье и время в родном мире инвалида текло с одинаковой скоростью. Это в стиксе, с момента попадания сюда Паломника, считай и месяца не натикало. А вот там вполне могло пару лет пройти. Во втором случае, при наличии новой копии инвалида, тоже возможны были определенный трудности. И самое главное, далеко не факт, что новый Паломник, вернее не Паломник, поскольку ритуал крещения не состоялся, а инвалид Андрей, останется иммунным. Бурый между делом объяснил, что тактика формирования отрядов на основании собственных клонов в Улье не работает. Поскольку иммунитет вовсе не врожденное свойство попаданца, а некая лотерея с вероятностью выигрыша на уровне одного процента. И нет никаких оснований предполагать, что тот кому посчастливилось избежать заражения в предыдущий раз не станет тварью с следующий. Так что попытайся ты встретить свою же адекватную копию, понадобится отслеживать сотни перезагрузок. В Медленном Кластере на это понадобится десятки лет. В быстрых — быстрее. Вот только в Быстрых кластерах, как правило, полно зараженных высоких уровней, в том числе и элиты, которая предпочитает держаться рядом с надежной, регулярно обновляемой кормовой базой. И сытно, и бегать далеко не нужно. И выжить в этих условиях тому же иммунному весьма проблематично. По словам крестника в том же Пекле города миллионники обновляются чуть ли не раз в сутки. Так там монстры до такой степени отжираются, что некоторые стаи наполовину из Элитников состоят. Это при том, что подобные зверушки на дух не переносят друг друга. Так что картинке, возникшей в голове у Паломника силами третьего потока сознания, в котором амрада бойцов на инвалидных колясках с выдвинутыми вперед титановыми копьями, мчится наперерез орде зараженных, навроде того, как тачанки Батьки Махно громили белых а заодно и красных, навряд ли суждено было когда-либо воплотиться в жизнь. На самом деле все эти соображения яйца выеденного не стоили. Поскольку первым делом Паломник убедился, что при нынешней перезагрузке Башня Инвалида в кластер не загрузилась. Так что слова Рыжей о его смерти Паломника не слишком-то и задело. А вот то, что его обозвали Психом — извращенцем, зацепило. — Ну психом куда не шло, но за что же извращенцем? Тем более, что после упоминания имени Альберта Николаевича он узнал спасенную. Альберт Николаевич Барский как раз и был тем самым директором риэлторской конторы, который в виде спидера попытался сожрать Паломника в холле Башни Инвалидов. А Рыжая работала в этом же офисе на пятом этаже и занимала неоднозначную должность секретаря референта. Девушка, судя по наблюдениям инвалида, сделанных с помощью шпионских видеокамер, решительная, энергичная и не слишком обремененная моральными устоями. — Ой, извините, глупость сказала — попыталась исправиться Рыжая, заметив реакцию Паломника. А вслед за тем снова завизжала, тыкая пальцем за спину инвалида. И хотя до медленно бредущего в их сторону пустыша было расстояние метров в пятьдесят, и медляку, для того, чтобы преодолеть такую дистанцию понадобилось бы не меньше пары минут, громкий визг вполне бы мог привлечь тварь посерьезнее. — Заткнись, — рявкнул Паломник. — Лучше подумай, где нам на время можно спрятаться. Чтобы твари вломиться не смогли. Там я тебе все растолкую. Как ни странно, девушка тут же замолчала и секунду подумав вполне разумно предложила: «Можно ко мне. Я тут недалеко живу. Правда на первом этаже. Зато дверь бронированная и решетки на окнах». — Одна живешь? — Нет, с Альбертом, — глотая слова и запинаясь принялась пояснять свой статус Рыжая, испуганно поглядывая на бредущую тварь стикса. — Но вы можете на него внимания не обращать. Он смирный. Если его покормить вовремя. И спит на диване почти весь день. — Надеюсь речь идет не о Барышникове, — подумал Паломник, которому трудно было вообразить директора риэлторской конторы и по совместительству любовника Рыжей, впрочем далеко не единственного судя по тем сценам, свидетелем которых был инвалид, наблюдавший через видеокамеры за жизнью офиса на пятом этаже по окончанию рабочего дня, смирно спящим круглые сутки на диване в гостиной. Других Альбертов он припомнить навскидку не смог. Хотя, если тот же Альберт -это муж, молодой накачанный юнец, возраста Рыжей, то в этом ракурсе пятидесятилетний живчик, не обременяющий себя излишней физической нагрузкой, выглядел не самым плохим вариантом. Но поскольку другой возможности не просматривалось, он скомандовал: «Давай показывай, куда ехать». Дом, в котором жила Рыжая, оказался действительно совсем рядом, буквально за углом. Современная девятиэтажка, к тому же снабженная кодовым замком и, самое главное, пандусом. Так что у Паломника не возникло ни малейших проблем вслед за рыжей попасть в квартиру на первом этаже. Оттого ли, что еще было слишком рано и все, за исключением любителей ранних пробежек и дворников, еще спали, либо жильцы успели переродиться в тварей и сейчас, доев своих иммунных родственников, бродили по квартирам в ожидании новых жертв, так и не сподобившись включить свет, но ни одно окно в доме не горело. Вопрос наличия электричества, волновал Паломника почти в той же степени, как и реакция загадочного сожителя Рыжей — Альберта, в ответ на появление на пороге незнакомого мужчины, пусть и инвалида. А может быть и больше. В прошлый раз, местная электростанция работала почти два часа с момента перезагрузки, и только потом окончательно вырубилась. А паломнику кровь из носу необходимо было зарядить свой шокер-квадрокоптер. Который предусматривал зарядку батарей и от бытовой сети. На удивление все его тревоги оказались зряшными. Свет все еще был, а Альберт оказался огромным сибирским котом, развалившимся на диване в гостиной. И хотя сожитель Рыжей и высказал всей своей мохнатой мордой неодобрение, в связи с вторжением незнакомца в его личное пространство, за которым числилась вся квартира, включая гостиную, спальню, кухню и ванную комнату. Но быстро смирился, после того, как Рыжая первым делом насыпала ему корм в миску. Вообще-то Паломника озадачило поведение Рыжей. Уж слишком быстро она отрешилась от воспоминаний о твари, которая на ее глазах жрали человека, и переключилась на обыденные проблемы. Как то: накормить кота, разместить гостя, переодеться в домашнее, выпить таблетку аспирина от головной боли. Как будто бы ничего страшного и не произошло. Впрочем, подумав, он списал все это на шок и защитную реакцию психики от стресса. Поэтому, поставив на зарядку квадрокоптер и чуть ли не принудительно напоив хозяйку квартиры остатками живчика из фляги, да и сам немного хлебнув, Паломник во второй раз за день принялся рассказывать о том, в какую @опу они попали. Рассказывать об Улье. На этот раз он окончательно оценил гениальность Бурого, который всего-то за четыре часа непрерывного монолога, прерываясь при этом на отстрел монстров, смог рассказать Паломнику столько всего о стиксе, что хватило бы на полноценную энциклопедию, посвященную Улью. У самого инвалида такое и близко не получалось. Так что он перескакивал с вопросов перезагрузки кластеров на элитников, потом рассказывал о стабах, зачем-то отвлекаясь на муров. Рецепт изготовления живчика перемежался с описанием Черной жемчужины. Не удивительно, что в результате этого сумбурного изложения в голове у Рыжей образовалась полная каша. Но, как ни странно, девушка, в отличии от тех же водителей, вполне серьезно отнеслась к словам Паломника. Более того, смогла вычленить из всего сказанного три вещи. Которые ей показались наиболее значимыми. Во-первых, о том, что без живчика в Улье жизни нет. Она тут же предоставила в распоряжение Паломника свой бар, который хоть и не мог соперничать с тем, что остался в Башне Инвалида, но был представлен многочисленными и разнообразными напитками: от текилы до коньяка. И пусть Блэк Лейбл отечественного разлива у настоящего ценителя виски мог вызвать разве что отвращение, но люди менее привередливые очень неплохо относились к этому вискарю. Так что Паломник под внимательным наблюдением Рыжей не только быстро восстановил свои стратегические запасы, заполнив живчиком доверху двухлитровую флягу, но и выделил хозяйке квартиры три спорана, с тем, чтобы она лично изготовила порцию чудодейственного напитка и для себя. Во-вторых, Рыжая настойчиво и безапелляционно потребовала от Паломника, чтобы тот захватил ее с собой в стаб. Доводы о том, что «Боливар», то бишь инвалидная коляска «… не выдержит двоих», в расчет не принимались. Свои намерения Рыжая подкрепила тем, что тут же начала загружать рюкзак Паломника тушенкой и макаронами, которые, как оказалось, в товарных количествах хранила на кухне, при этом приговаривая, что здесь на двоих вполне на дорогу хватит. А когда туда же был отправлен пятикилограммовый пакет с кошачьим кормом, Паломник понял, что Рыжая и Альберта собирается с собой захватить. И в-третьих, Рыжую необычайно заинтересовало то, что инвалид, после приема живчика, и не инвалид вовсе. Во всяком случае, когда дело касается верхней половины тела. И она тут же поинтересовалась, на каком именно уровне верхняя половина, переходит в нижнюю. После непродолжительного дискуссии выяснилось, отчего это Рыжая при встрече обозвала Паломника Психом -извращенцем. Оказалось, один из ее бывших одноклассников монтировал и настраивал систему безопасности Башни Инвалида. И по большому секрету рассказал своей бывшей девушке про камеры, размещенные по всему зданию. В том числе и про те, которые стоят в ее конторе на пятом этаже. Мысль о том, что во время секса с боссом, за ней кто-то наблюдает необычайно возбуждала девушку. И она всегда старалась разместиться на столе у шефа таким образом, чтобы смотреться на камере в максимально выходном ракурсе. Самого Барского Рыжая на дух не переваривала, но будучи девушкой амбициозной воспринимала того, как ступеньку для своего карьерного роста. Паломник вынужден был признать, что наблюдение за Рыжей, в свое время, доставило ему массу приятных минут. Он даже вспомнил, как ту зовут. Алиной. Алиной Селезневой. Так что можно сказать, что они нашли друг друга. Эксбинционистка Алина и вуайдерист Андрей. И сейчас, получив в полное распоряжение своего тайного поклонника и наблюдателя, Рыжая решила выразить инвалиду свою признательность. Правда у Паломника возникла было мысль, что дело вовсе не в признательности, а в попытке покрепче привязать к себе будущего шерпа, по эта мысль тут же покинула его. Сразу же после того, как шаловливые ручки Алины расстегнули ему ширинку и проникли в штаны. Оказалось, что с членом у него нынче все в порядке. Живчик и здесь оказал свое целительное воздействие. И впервые в своей жизни Паломник приобщился к радости секса не в качестве наблюдателя, а в роли действующего лица. Правда, далеко не главного. Пришел в себя Паломник часа через два. Он голым лежал на широкой кровати. Одежда валялась на инвалидной коляске, стоящей рядом с ложем слева, а справа, у него под боком, свернувшись клубочком посапывала Рыжая. Отчего-то необычайно теплая. Даже горячая. Инвалид, чуть ли не в первые в жизни, почувствовал себя почти счастливым. Вот если бы еще Альберт, взгромоздившийся на прикроватную тумбочку, так громко не шипел, да Альбина не вздрагивала бы во сне так сильно и не постанывала. Потихоньку стоны девушки начали усиливаться. Так что Паломник даже забеспокоился и стал легонько тормошить подругу. Девушка очнулась, приподнялась и открыв глаза уставилась на Паломника страшными белыми бельмами, густо пронизанными ярко красными капиллярами. Альберт отреагировал на движение хозяйки возмущенным шипением и Альбина, резко повернувшись в его сторону, в стремительном броске ухватила кота за шкирку. Потом широко открыла рот и засунула кошачью голову себе в пасть. Раздался оглушительный кошачьий Мявк, прерванный треском костей разгрызенного черепа и довольному урчанием твари стикса, пожирающей свою первую жертву. Паломник буквально скатился с кровати в инвалидное кресло и напялив очки дополнительной реальности, стремительно выкатился из спальни, не забыв на автомате прикрыв за собой дверь. К счастью, та открывалась вовнутрь, так что бестолковая тварь, закончив пожирать кота, не смогла ее открыть и потратит некоторое время на то, чтобы выбить хлипкую фанерную преграду в попытке добраться до своего недавнего любовника. К этому времени Паломника в квартире уже не было. Он катил по той самой тенистой улице, на которой совсем недавно спас Рыжую, и громко матерясь повторял: «Мне отсосала зомби!!!» Глава тринадцатая. Муры — Как бы от такого и вправду на всю оставшуюся жизнь импотентом не стать, — тихо ругался Паломник. — Причем исключительно по психоэмоциональным показателям. Которые живчиком не лечатся.