Нам определили место в колонне между вторым и третьим переделанными белазами. Если учесть, что этих монстров было всего четыре, то можно было считать, что мы едем в самом безопасном месте, если бы не цистерна с дизтопливом, пылившая прямо перед ними — второй белаз. Кроме бензовоза и нашего гибридного внедорожника тут катило ещё несколько грузовиков. В том числе и один тягач, тянувший что-то вроде двух бронированных пассажирских вагонов. Отелло был напряжён. Ну, оно и понятно. Парень совсем одичал в концентрационном лагере. Хорошего от людей в Улье ещё не видел. А я, можно сказать, успокоился. Караван останавливался раз в сутки на три—шесть часов. И нет, не для того, чтобы поспать, а пережидал тёмное время суток. И это было правильно. Ночь — время заражённых. Все стоянки на маршруте торговцев были определены, присмотрены и разведаны заранее. Огромные карьерные грузовики становились квадратом, образуя нечто вроде защищённого периметра. На стоянках мы покупали или выменивали необходимое, расплачиваясь патронами. Семёрку я решил приберечь для личных нужд, а пятёрку натовскую было не жалко, хоть и патрон этот очень неплох. Дело в том, что оружия не так много под него, и всё оно в лапах внешников и муров. Потому и ценности особой не представляет для нас. Ни сейчас, ни в перспективе. На первой же стоянке нас один из рейдеров, так же как и мы пристроившийся к каравану, начал расспрашивать, откуда мы столько пятёрки добыли. Чтобы нас не связали с внешниками или мурами, рассказал, что мы подломили оружейный магазин на канадском кластере. Слово за слово, и рейдер с лица спал. Попросил его рассказать, что не так. И оказалось, что Герцогиня живёт сельским хозяйством почти во всех мирах—донорах, а именно животноводством. На фермах крупного рогатого скота заражённые отъедаются невероятно быстро, зачистить всех у местных не получается. Они и ходить туда стараются только по очень большой необходимости. А когда ходят, собирают полноценный рейд с бронетехникой и крупным калибром. И то рейды эти не всегда заканчиваются успешно. — Как вы оттуда вышли-то? И с элитой не пересеклись? — закончил он. Я поторопился с ответом, так как Отелло уже открыл было рот, для того чтобы вывалить рассказ о наших героических похождениях. — Если бы знали, никогда не пошли бы туда, а так пронесло… Никого не встретили. 30. Приморский Вообще, на нас не особо обращали внимание. Мы выглядели, да и являлись самыми простыми рейдерами. Два самых обычных для этого мира мрачных хмыря. Вооружены до зубов, в беседы не влипали, окружающих не задирали, общались только по необходимости. Ехали себе и ехали… Пожалуй, только Отелло привлекал любопытные взгляды своим экзотическим цветом кожи, но только первое время. На второй день пути он уже почти примелькался и не вызывал ажиотажа. Общительный крестник мной был заинструктирован по самое «не могу», потому держал рот на замке. Единственное, что его манило посильней любого магнита — женщины, замеченные нами на первой же стоянке. Как оказалось, это их обитаемый вагон тащил тягач. Из нескольких неосторожных фраз, оброненных девушками, я сделал вывод, что их вывезли для профилактики трясучки. На третий день пути караван сделал резкий поворот на восток. Это было не совсем то направление, которое было нам нужно, но я продолжил двигаться в составе колонны, не думая совершать резкие движения. На четвёртую ночь не уследил за крестником, и он сговорился с девчонками, оказавшимися обитательницами далёкого северного стаба Югра. О чём сговорился? О получении услуг продажной любви. «Девчонки» оказались профессиональными феями, работающими в борделе «Территория Любви». Одну из них Отелло и привёл к нам во внедорожник во время следующей остановки. Поняв, что парочка собирается «этим самым» заниматься при мне, выгнал обоих, дав крестнику подзатыльник и пятьдесят споранов, чтобы его не попросили из передвижного борделя во время движения. Как уж и чем его там ублажали, не интересовался, но вернулся крестник довольный, как кот, и уставший как собака. Но счастье не длилось долго. Почти сразу я выяснил, что любвеобильный Отелло притащил из вагончика удовольствий вшей. Оказалось, что доставшийся мне знахарский Дар прекрасно работает и против этой напасти. Я отчётливо видел мелкие энергетические сигнатуры паразитов и мог бы избавить болезного крестника от вошек за две минуты, но с изощрённым садизмом наблюдал, как насекомые его грызут. Каждый раз, когда он ругался и начинал чесаться, я ему напоминал, что он за это сомнительное удовольствие отвалил больше, чем я заплатил за наше место в караване. Во время следующей остановки крестник попросил его обрить под ноль. Что я с превеликим удовлетворением и сделал. Все модные тактические вещички, которыми хозяйственный сомалиец разжился в оружейном магазине, также пали жертвой в борьбе с надоедливыми насекомыми. Без волос он стал похож на ощипанного ворона. Вроде и птиц серьёзный, но какой-то весь потасканный и заморенный. Но гештальт был закрыт, и больше любвеобильного крестника «налево» не тянуло. По крайней мере не так сильно. Контроль он больше не терял. И то хорошо. Я же не упустил случая предложить свои услуги Фиделю. Нет, Фидель не был кубинцем, как можно было подумать. Когда я навёл справки чей это бордель на колёсах, меня свели с обычным мужичком далеко не богатырских статей. Из примечательного у него были только лысый череп, чёрная цыганская борода, сигара и солнцезащитные очки «Пилоты», которые он не снимал даже в пасмурную погоду. — Зачем искал? — спросил он меня неожиданно тонким голосом. — У тебя в заведении педикулёз… — Да ну⁈ — наигранно удивился Фидель, — Быть этого не может! — Я не предъявить тебе пришёл, а предложить свои услуги, — поторопился я объясниться, пока собеседник не послал меня подальше, — Дар у меня есть особый, могу гарантированно вывести всех насекомых. За разумную плату, разумеется. — Разумная — это сколько? — прищурился владелец борделя. — Пятьдесят споранов или пять гороха… Фидель задумчиво почесал в своей черной бороде всей пятернёй, но торговаться не стал: — Идёт. Займись этим. Оплата по факту. Я кивнул и закрыл глаза, решив не наводить тень на плетень, а сразу приняться за работу. В сверхчувственном восприятии я отделил сигнатуры насекомых от всех остальных, а потом просто повлиял на них тем же самым образом, каким и влиял на каналы, когда их сращивал. Только сейчас процесс был обратным. С кем-то посложней и покрупней неизбежно возникли бы проблемы, и ничего не получилось, но мелкие насекомые поддались очень легко этому моему воздействию и послушно сдохли. Открыв глаза, я протянул руку с открытой ладонью. — Всё готово. — Уже всё? — удивился Фидель, — Я думал, ты всех попросишь выйти и… — И что? — усмехнулся я, — Начну травить их тут особо удушливыми жопными газами? Я ж сказал. Дар это такой, особый. — Знавал я паренька одного, — проворчал владелец публичного дома — Вонючкой окрестили. Мог он имитировать запах кисляка. Заражённые от него ломились, скажу я тебе… А с тараканами сможешь также? А то у нас на кухне… — Тараканы тоже уже сдохли, — оборвал я его на полуслове, — И пауки, и клопы, и мокрицы, и даже комары. Все насекомые. Фидель улыбнулся и вложил плату мне в руку. — Спасибо, друг. Ты сделал больше, чем я ожидал. Если когда-нибудь понадобится помощь, знай, что можешь обратиться ко мне. С тобой приятно иметь дело, но если обманул… Я пожал его руку и улыбнулся в ответ. — С тобой тоже. С этими словами я покинул фургон Фиделя и отправился отсыпаться. Спустя восемь дней неспешного пути мы приблизились к морскому проливу. Дальше караван пошел по дороге, параллельной побережью. Наш путь лежал до места, где река будет впадать в море, а оттуда уже недалеко и до стаба Приморский. Про это место я ничего не знал. Из доступной информации удалось почерпнуть только, что этот стаб ранее был свободным поселением. Таким себе Гуляй Полем. С перестрелками на улицах и драками в кабаках. До тех пор, пока туда не пришли социалисты из Железнодорожного. И нет, никакой войны не было. Местное население без всякой посторонней помощи вздёрнуло зарвавшуюся верхушку и открыло ворота новой красной власти. Приморский, хоть и является восточным форпостом социалистической республики со столицей в Железнодорожном вот уже больше пяти лет, но представляет собой весьма и весьма преуспевающий торговый город. Так как основан он был в очень прибыльном месте, где сходились различные региональные торговые маршруты — морские, речные и сухопутные. Караван должен был разгрузиться в Приморском, принять какой-то груз в порту, заправиться и через несколько дней отдыха двинуться дальше, и следующей остановкой на его маршруте планировался стаб Пятьдесят Четвёртый. Собственно, туда я и стремился. Приморский предстал перед нами во всей красе. Аккуратные четырёх и шестиэтажные здания составляли четко спланированные широкие улицы, по которым ходили хорошо одетые люди. По проезжей части сновали скутеры, мотороллеры, самокаты, велосипеды и, изредка, машины. Из увеселительных заведений звучала музыка, работало уличное освещение, вывески горели неоном. В городе совсем не чувствовалось, что мы находимся в Улье. Вспоминалось это только тогда, когда обращал внимание на то, что большинство прохожих были вооружены. Но афишировать наличие оружия у местных было моветоном, поэтому поселение иммунных выглядело довольно умиротворённо для этого мира. Сюрпризом было то, что тут принимали кредиты Зимнего. Можно было не тратить спораны, а закупиться с моей карточки айди, если бы её у меня не отобрали. Мы с Отелло разместились в одном гостиничном номере, а переночевав, оправились на местный рынок. Ехать нам всего несколько дней, но это Улей, провизии нужно закупить на пару недель. На местном рынке я сразу же обнаружил оружейную лавку. На входе мы встретили охранников, классических таких братков из девяностых — накачанных, лысых и до зубов вооружённых. Торговец оружием оказался огромным квазом. Крупней меня раза в два и на голову выше, но сутулость компенсировала разницу в росте. — По чём покупаешь натовскую автоматную пятёрку? — с ходу поинтересовался я. — Сколько продаёшь? — без особого энтузиазма пробасил кваз. — Полбагажника внедорожника. Думаю, что больше десяти тысяч штук. — По половине кредита за патрон… — Маловато будет, — нагло заявил я, — Давай больше. — Не популярный калибр, — флегматично ответил мне торгаш, — Брать что будешь? С деньгами у нас пока проблем не было. Поэтому я спросил: — СКС есть под автоматную семёрку? — Есть. — Сколько? — Сорок споранов или четыреста кредитов. Дороговато, но мне не нравилась шведская реплика калаша. — Покажешь? — Конечно… Через минуту он вынес из подсобки самозарядный карабин. Но, увы, это была китайская копия с откидывающимся четырёхгранным штыком и иероглифами. Если бы она не была такой потёртой, скорей всего, я бы повёлся и взял, но вид у оружия был… Как бы это сказать? Как будто с ним в руках уже погибло сто двадцать бойцов Китайской Народной Республики. 31. Торговец черным деревом Сорока споранов этот металлолом не стоил. Я зачем-то взял карабин в руки, привёл складной штык в боевое положение, попробовал его остроту подушечкой пальца. Он оказался наиострейшим, но не покупать же это стреляло только из-за приглянувшегося мне игольчатого штыка? Положил карабин на прилавок. — Брать будешь? — спросил меня кваз. — Нет… — Если дорого, возможен обмен на «Пустынного Орла» негра… Я повернулся, проследив за взглядом торговца, смотревшего на открытую кобуру, притянутую ремешками к бедру Отелло. Тот поняв, что мы сейчас обсуждаем его прелесть, даже рукой прикрыл своего «Пустынного Орла».