Метаморфозы, наблюдаемые мной в сверхтонком восприятии, прекратились. Похоже, пора глотать. — Давай, — поощрил я, протягивая ей свою флягу с живуном, — Глотай сейчас и этим запей. И она проглотила. Со стороны было похоже на небольшой взрыв. Как только жемчуг попал внутрь организма, энергетическая сигнатура био—кристалла набухла и переместилась в узел с ноготь большого пальца в районе сердца, который я определил у себя, как энергетическое хранилище, ответственное за накопление Духа Стикса. Из этого главного узла по меридианам и каналам хлынули потоки энергии, накопленной и спрессованной в чернухе. Когда я уже успокоился, что всё прошло хорошо, пульсация чужеродной энергии внезапно стала распространяться не синхронно аналогичному ритму организма, а хаотичными волнами по всей системе энергетического тела брюнетки. Зубы заскрипели, на мгновение дыхание остановилось, и сердце пропустило несколько ударов. Это я заметил, что волны заёмной и, в общем-то, чуждой организму энергии начали образовывать заторы, у которых стенки каналов и меридианов опасно набухли, грозя порваться. Я судорожно попытался нейтрализовать негативное воздействие. Направлял их дальше по каналам. Что будет, если вдруг энергетическая система нарушится таким катастрофическим способом, я не знал, но рисковать не хотелось. Внезапно пришло понимание сродни озарению. Вот, значит, как становятся квазами… Изуродовать Джулию не входило в мои планы, поэтому я с максимально доступной мне скоростью начал самые большие и опасные тромбы чужой энергии проталкивать, сжимая на мгновение усилием воли энергетические потоки. Потерял счёт времени и смертельно вымотался, но вроде справился с самыми большими проблемами, после которых приступил к починке мелких и едва заметных. Пока я занимался этим, заметил, что в области груди девушки проявилось новое образование, похожее на главный узел—хранилище Духа Стикса. От него лучами разбегались в разные стороны пятнадцать мощных каналов, отличавшихся от других насыщенным красным цветом. Один из них был соединён с главным узлом—хранилищем, а остальные заплетались с жилами позвоночного столба, сливаясь с ними на разной высоте. От новых каналов в свою очередь разбегались энергетические потоки поменьше, а от них свои, подобные совсем уж тонким нитям паутины. Энергетическое новообразование никак себя пока не проявляло. Пульсация в теле Джулии пришла к норме. Напоследок я ещё раз проверил главный энергетический узел. Так и есть… Мне не показалось. Он увеличился процентов так на пять—семь. Рядом с ним, по аналогии с новообразованным хранилищем, нашёл ещё один узел, соединённый с главным источником Духа Стикса подобным образом. Он оказался меньшего размера, чем только что появившийся. Если этот узел отвечает за Дар скрыта, то мы не добились своей цели, которая заключалась в усилении именно этой, необходимой сейчас способности. А что, если? Не успев даже додумать мысль, начал действовать по наитию, направив уже поток собственной энергии на узел, определённый мной, как основной Дар. Реакция не заставила себя долго ждать. Узел быстро впитал в себя всё, что я направил в него, без остатка и даже немного подрос, но совсем незначительно. Когда я открыл глаза, видение энергетической системы организма Джулии никуда не делось. Кажется, я начал воспринимать её не только на уровне ощущений, но и визуально. Моргнув несколько раз, прогнал видение и увидел раскрасневшуюся девушку перед собой. — Ну?… Ты как? — спросил я её, ощутив навалившуюся усталость и то, как сильно нагрелись мои браслеты. — Сначала было тепло и приятно, — сообщила она мне, — Потом тело стало везде покалывать, словно оно затекло. Потом снова стало тепло и даже жарко. Всё получилось? 36. Утро следующего дня — Орк? — Ммм? — сонно промычал я в ответ. — Как часто можно принимать жемчуг? — заинтересованно спросила меня Джулия. — Чисто в теории… Чем реже, тем лучше… Это же… Яд… Я уже почти заснул, но вопрос, заданный учительницей, не дал мне погрузиться в царство Морфея окончательно, заставив плавать где-то между бодрствованием и сном. — Яд? — Ну… Не яд… Продукт чуждой нам биологии и эволюции… Снова мой мозг почти отключился, но Джулия не дала ему окончательно уйти в спящий режим. — Орк? — Ммм… — Ты спишь? — Угу… — Не ври… Обманывать нехорошо. Особенно учителей. А что будет, если чаще принимать жемчуг? Умрёшь? — Можно и ласты склеить… — сонно согласился я, — Если сразу глотать их одну за другой, а так только квазом можно стать… — Только… Я бы умерла, если бы квазом стала… — Блин… Спасибо, дорогая… Я повернулся на другой бок и снова засопел, засыпая. — А как часто можно есть жемчуг, если с риском? — Через неделю, а лучше две и под присмотром знахаря… Не было бы меня рядом, ты бы с первого раза оквазилась… — Как ты?… — Угу… — Орк… — Блин, Юля, твою мать… Спи уже… Я засопел и окончательно провалился в сон. Некоторые народы Земли считают, что состояние сна это что-то вроде малой смерти. И если на это посмотреть с точки зрения примитивного человека, так оно и будет. Человек не всегда может сказать точно, сколько он проспал, не взглянув на часы. Спящий человек редко понимает, что всё, что он видит — сон. С тех пор как я оквазился, со мной всё было не так. Спал теперь очень чутко, просыпаясь от любого шороха. Можно сказать, вполглаза, но и это будет не до конца правдой. Потому что-то это и не сон вовсе, а что-то вроде другого состояния бодрствования. Сказать по правде, меня это тяготило, когда находился в спокойной и безопасной обстановке. Но вот на стандартных кластерах это было несомненным бонусом. В общежитие Джулию не пустили. Такие тут были порядки. На ночь после определённого часа бронированная дверь запиралась до самого утра. Общага уходила, словно подводная лодка, в автономку до следующего утра. Мы с разговорами, перекусами и приёмом жемчуга просто потратили больше времени, чем собирались. Пошли в мой номер. Откровенно говоря, я был уверен, что Отелло, наевшись свободы полной ложкой на социалистическом кластере, вернётся. Но нет. В номере было пусто. Видно, переборщил я с мордобоем. Ну да и ладно, с учётом задуманного оно и к лучшему. Некому будет проблемы создавать на пустом месте. Джулия явно стеснялась, потому что не выходила из ванной комнаты, наверное, около получаса, а то и больше. Но когда она, наконец, выплыла оттуда в облаке пара, пахнущая шампунями, мылом и чистотой, нашла меня почти заснувшим. Я вымотался до последней стадии, пока купировал негативные последствия от приёма чёрной жемчужины, а потом вливал всю энергию своего резерва в развитие её Дара скрыта. Она вышла и начала меня, уже успевшего основательно задремать, засыпать вопросами. Чуткий слух, обострившийся после того, как стал квазом, давал мне довольно полную картинку того, чем она была занята, пока я сопел, отвернувшись к стенке. Часть мозга, которая не спала, осознавала, что беспокойная гостья шуршала фантиками, топталась, сопела и ковырялась в телефоне и даже махнула водки из моих запасов. Короче, занималась всем, чем угодно, только не спала. Я встал рано. Как всегда, впрочем. Чтобы не будить зарывшуюся в одеяло учительницу, вышел в ближайшее кафе и плотно позавтракал. В животе словно чёрная дыра появилась, хотя чему тут удивляться? Вчера я потратил уйму сил, организм восполнял их единственным доступным ему способом. А именно, требовал жрать! Пока я сидел в кафе, Приморский медленно просыпался. Если совсем недавно ещё пьяные рейдеры расползались по норам, то вот уже по улицам пошли дворники, выполнявшие свои непосредственные обязанности. Вообще, надо сказать, что этот стаб отличало какое-то маниакальное стремление к чистоте. Ничего не могу сказать против, но это как-то странно, если брать царящий вокруг тотальный постапокалипсис. Забрав два больших картонных стакана с кофе, пошёл будить Джулию. Я тихо вошёл в номер и громогласно рявкнул: — Рота, подъём! Джулия подскочила на постели, моргая со сна. Лохматая, хоть и была она не в кружевном чёрном, а в оранжевом спортивном нижнем бельё, тут было чем залюбоваться. Фигура отнюдь не тощая и угловатая, какой становится у многих женщин в Улье, а женственная, с выпуклостями в нужных местах. Пока взгляд скользил по ней, я аж дыхание затаил. Однако длилось это всего пару бесконечно прекрасных мгновений. — Сволочь! Хам! Солдафон! — взвизгнула учительница, разрушая очарование момента, — Разве можно так пугать⁈ Я чуть не обмочилась от страха! Она подхватила одеяло и прикрылась им от моего заинтересованного взгляда. — На себя посмотрела бы, пьянь, — ухмыльнулся я в ответ, — Перегаром от тебя пасёт так густо, что аж глаза режет… — Вот как⁈ Схватив в охапку все свои тряпочки, Джулия, задрав нос, проследовала в ванную комнату. Пока она там плескалась, я занялся сбором, в общем-то, немногочисленных вещей. Небольшая сумка с одеждой да рюкзак с оружием. Быстро осмотрев автомат, пришёл к выводу, что он в полном порядке. Топор и нож просто проверил большим пальцем на остроту. Девятиммиллиметровый «Глок» под парабеллумовский патрон и так при мне. Я из него не стрелял, в чистке, стало быть, пистолет не нуждается. Разделся до футболки и на неё надел недавно купленный на местном рынке лёгкий бронежилет. Поразмыслив, спрятал его под свободной толстовкой. Кто его знает, как оно сложится дальше. В общем-то, всё, я готов. Хороший стаб Приморский, чистый опять же, но, похоже, пора снова в дорогу. Джулия вышла из ванной уже полностью одетой, причёсанной и пахнущей зубной пастой. Уставилась на меня, развалившегося со стаканом чуть остывшего кофе. Села рядом, взяв второй стакан, отпила из него. Только после этого заговорила: — Какие наши планы? — Ты соберёшь вещи и отдашь их мне, — ответил я спокойно, — Потом забираю с караван-сарая машину и припаркуюсь в соседнем квартале… — А я? — Пойдёшь со мной, только под скрытом. Там где-нибудь выберешь место и спрячешься. Как будет удобный момент, под скрытом выведешь Линду. — Это понятно, — отпила кофе из своего стакана брюнетка, — А дальше? — Когда придёте, стукнешь мне по стеклу вот так, — я продемонстрировал секретный стук, — Я открою вам багажник, спрячетесь в нём. Важно, чтобы безопасники на выезде видели только меня. — А дальше? — Как только окажемся на стандартных кластерах, пересядете в салон. Мы обсудили ещё несколько малозначимых деталей и приступили к выполнению утверждённого плана. Уже внутри караван-сарая ко мне подошёл Штирлиц, тот самый поджарый, как борзая собака, ментат с причёской ёжиком, проверявший нас, когда мы с Отелло решили прибиться к каравану. Хоть я и не рассчитывал встретить его тут, но это не стало и неожиданностью. Штирлиц не только был ментатом, но и исполнял функции начальника охраны. — Здорово, Орк. Чего? Покидаешь нас? — спросил он. Я внутренне выругался. Ментат мне всю малину может испортить.