— Ага, — ответил, пожав протянутую руку, — Привет. Я продолжил перегружать патроны в салон. — Ты же вроде с нами до Пятьдесят Четвёртого собирался? — Ага, — подтвердил я, — Познакомился тут в Приморском кое с кем. Так что тут наши пути разойдутся. А чего ты с вопросами? Я оплатил вроде бы всё. — Да знаешь… Вы вроде с крестником нормальные рейдеры. Хотел вам предложить стать бойцами охраны на постоянной основе. — Предложение интересное, — крякнул я, — Но не могу, дела у меня. — Ну да, ты говорил… В Зимнем? — И в нём тоже, — ухмыльнулся я, — Ты, с какой целью интересуешься? — Да интересно просто. Извини, если не в своё дело лезу. — Нормально всё, — махнул рукой ему я, — Бывай. — Ага, тебе тоже удачи, Орк. 37. Побег Я начал уже беспокоиться, когда мои часы показали послеобеденное время. Но ничего сделать с этим я не мог, поэтому просто продолжал ждать. Спустя часов шесть с начала моего ожидания я, наконец, услышал условный стук. Вышел из машины и открыл багажник. Для посторонних наблюдателей я сделал вид, что перебираю в чемоданчике инструменты. Услышав шёпот Джулии: «Мы внутри», закрыл багажник и тронулся с места. На воротах нас тормознули. Я, чтобы как можно меньше людей толклось около машины, вышел к топчущимся в воротах троим вооружённым мужикам под аккомпанемент тамтамов стучавшего в ушах пульса. — Шаббат Шалом, православные! — приветствовал я их. — Хой! — махнул мне рейдер в балаклаве, вооружённый АКМ, — Ты вроде с караваном был? — Так точно, — ответил я, — В чём проблема? — Нет проблем, — ответил он, — Чернокожий с тобой был? — Всё верно. Крестник мой, Отелло. — Он шо, в Приморском остался? — я отметил южнорусский акцент говорившего. — Немного повздорили, — напрягся я, — Отелло решил самостоятельно строить собственную судьбу в Улье. Может, в ваш легион вступит. — В дружину… — Чего? — В Приморском Народная Дружина. Я хмыкнул в ответ. — Хоть спартанцы царя Леонида его принимайте. Мне по… Всё равно, в общем… Какие-то проблемы? — Нет… Мужик в балаклаве флегматично кивнул и показал рукой, чтобы я проезжал. Шлагбаум открыли, и я поторопился миновать ворота стаба. Успокоился я только после того, как миновал длинный трёхкилометровый мост и оказался на разбитой грунтовой дороге. Чистоту они соблюдают, ага… Хоть бы щебёнкой посыпали… Пошёл снег, быстро скрывавший следы моего гибридного внедорожника. Поспешил пересадить Джулию и Линду в салон, чтобы они в багажнике не врезали дуба от холода. Включил печку. Снег падал и тут же таял, превращаясь в грязь. Чем ближе к Зимнему, тем больше будет снега. Однако на зиму с трескучими морозами это всё равно не потянет. Скорей, на позднюю осень или раннюю весну со снегом или ледяным дождём. Из-за тяжёлых туч то и дело выглядывало солнце или то, что его тут в Улье заменяло. Пахло тающим снегом и сыростью, но мне такой климат подходил как нельзя лучше. Именно в такие моменты хотелось дышать полной грудью и наслаждаться моментом. — Не хочешь спросить нас, как всё прошло? — поинтересовалась у меня Джулия. Я видел Линду и Джулию целыми. Этого было достаточно, чтобы понять, что всё прошло нормально. Но решил не нагнетать: — Как всё прошло? — Нормально… И мы снова все замолчали. Линда, которой я выдал одеяло, сидела на пассажирском сидении в полной прострации, смотря куда-то в пространство. Учительница расположилась спереди, разместив между ног своё самозарядное ружьё двенадцатого калибра и бывший мой меч из реликта. — Хорошо… Разговор утих сам собой. Магнитолу включать я запретил, чтобы не отвлекаться от того, что происходит вокруг нас. Поначалу мы ехали нормально, но чем дольше валил снег, тем сильней раскисали дороги. Поэтому до населённого пункта, который я определил как место для ночёвки, мы добрались только ночью. Ну… как добрались? Я не рискнул въезжать в городок ночью. Ночь — время монстров. Очень просто проглядеть кого-нибудь большого и страшного. Поэтому внедорожник загнал в посадку, укрыв его от ненужных взглядов деревьями. Линду я даже не пытался разговорить. Девчонка получила стресс, и сейчас у неё отходняк. Она спала, свернувшись калачиком, либо смотрела в одну точку. Принимала еду, живун и молчала. Пусть так. Если бы она плакала или истерила, я всё равно не знал бы, что с ней делать. Большие надежды возлагал на Дар Джулии. Она могла спокойно накрыть всю машину скрытом на приличный отрезок времени. На несколько часов примерно. Вот это я понимаю, всем Дарам Дар, а не то что у меня. Можно уверенно передвигаться по Улью, не опасаясь большинства заражённых. Несколько раз я будил её, чтобы она прикрыла нас от проходящих по дороге оптом и в розницу замёрзших мертвяков. Изломанные мутациями, полуголые или голые фигуры, чернеющие на фоне безупречно-белого савана, укрывшего всё вокруг, выглядели откровенно жалко. В общем-то, все прошли мимо, не заинтересовавшись находившимся под куполом Дара скрыта внедорожником. Внимания заслуживали только два топтуна. Эти двигались парой, явно что-то вынюхивая под снегом. Когда же они сошли с дороги на просёлок, по которому мы съехали с дороги, все мои сомнения по поводу, чей след взяли твари, развеялись, словно кисляк после перезагрузки. — Что нам делать? — запаниковала Джулия, но так… неубедительно, шёпотом. Я приложил палец к губам, призывая её к тишине, и потянул свой топор с шипом из петли на поясе. Нужно действовать тихо, чтобы не привлечь к нам ещё кого-нибудь пострашней. — Возьми свой меч… — Хорошо. Сидите тихо и держи скрыт. Я пожал плечами и принял нодиевый холодняк из рук брюнетки. Как бы тихо ни открывалась дверь внедорожника, этот звук в ночной зимней тишине топтуны услышали прекрасно и насторожились. Я замер, наблюдая, как они резко подёргивают удлинёнными передними конечностями и изменившимися башками, уже мало похожими на человеческие. Они словно совещались между собой, что делать с этой коллизией — звук был, запах есть, но добычу не видно. Сейчас посмотрим, кто тут добыча. Выходить из машины всё равно было нужно, и я подгадал момент, когда оба заражённых двинулись в нашу сторону, маскируя хруст снега под своими ботинками под шум, производимый топтунами. Сделать всего несколько шагов, чтобы встать перед внедорожником, оказалось сложно, потому что я каждый свой шаг соизмерял и подстраивал с дёрганными движениями заражённых. Топтуны двигались по припорошённой снегом колее прямо к машине. В ожидании я занёс обнажённый изогнутый меч. Как только голова с покатым медвежьим лбом оказалась в зоне досягаемости тяжеленного клинка, я резко рубанул так, как если бы рубил топором, вкладывая все силы, доступные квазированному телу. От нодиевого меча я явно поотвык. Оружие с лёгкостью развалило крупную тушу от головы до паха. Вторая тварь удивлённо заурчала, распрямившись во весь свой рост, но тут же захлебнулась этими звуками. Я подступил и возвратным движением снизу вверх попал возвышавшемуся надо мной не меньше, чем на голову, топтуну в подмышечную впадину. Лезвие прошло, как лом сквозь дерьмо, не встречая сопротивления плотной кожи и прочных костей. Похоже, тварь не сразу поняла, что ей пора умирать. Топтун простоял долгих полторы секунды, после чего голова, лапа и часть груди съехали по линии среза. Тело продолжило стоять на устойчивых копытообразных пятках, затем рухнуло на колени и, наконец, свалилось в снег, как мешок с картошкой. Поймал себя на мысли, что всё это время я стоял, замерев и забыв, как дышать. Потом моё внимание переключилось на стремительно истаивающую сферу желтоватого цвета, вылетевшую из заражённого. Размер её был не впечатляющим, всего-то с перепелиное яйцо, но Улей не то место, где можно брезговать даже крошечным усилением. Уже привычно мои ладони приблизились к сгустку концентрированной праны, энергетические меридианы соединились с ней и налились зловещей красноватой тьмой. Ощущение хлынувшего в меня потока энергии я направил сначала в свой личный резерв, заметив, как он переполняется. Когда я ощутил боль от переполнения, перенаправил всё оставшееся в оба узла своих Даров. То же самое проделал со сферой второго топтуна, заполнив второй резерв дара электрокинеза. Ощутил себя после этого так, словно укололся армейским стимулятором. Несколько минут я просто безотчётно—радостно скалился в низкую облачность, ощущая мощнейший прилив энергии. Постояв так немного, выпотрошил споровые мешки. С обеих тварей вышло всего пять споранов и одна горошина. Янтаря не было, только клочья серой паутины, остро пахнущей грибами. 38. Краснуха Для себя я уже давно подметил, что самая выгодная стадия развития заражённых для ненапряжной охоты — матёрые бегуны и, может быть, лотерейщики. Хотя последние могут причинить известные неприятности, а в десяти подряд бегунах может не встретиться ни одного спорана, однако с ними можно без труда разбираться по-тихому, не тратя патроны и, не задействуя, Дары. Вот, покажусь своим, что жив — здоров, рассчитаюсь с обязательными штрафными работами и какое-то время просто поброжу в тишине и одиночестве, проверю все свои догадки и, наконец освоюсь с Дарами. Последнее время жизнь какая-то напряжённая. Устал. В конце концов, я в Улье. А тут не нужно куда-то трястись каждое утро в окружении злых, невыспавшихся и потных людей, чтобы не склеить ласты в следующем месяце от голода. Можно и устроить себе отдых на недельку или дней на десять. Одолеваемый такими мыслями, я вернулся в натопленный салон автомобиля. Протянул меч Джулии. — Спасибо… — Нет… Нет… — тихо ответила она, — Это твоё оружие, которое я хранила для того, чтобы вернуть тебе. Он твой… Твой… — Юляха, ты чего? Я добыл его и почти сразу потерял, — возразил я, — А ты с ним столько прошла уже, девчонок вывела к стабу. Забирай. — Нет, Орк, — энергично замотала головой учительница, — Это оружие твоё. — Считай, что это мой подарок тебе. — Нет. Я благодарна за предложение и, действительно, этот меч очень помог. Мы многое преодолели с ним вместе, многое прошли, но… Забери его, пожалуйста, — она просящим взглядом посмотрела мне прямо в глаза, — Я просто больше не вынесу диалогов с этой чёртовой железкой… Оставалось только пожать плечами в ответ и пристроить ножны с изогнутым мечом рядом, но кое-что требовало прояснения. — И о чём вы с ним говорили? — спросил я абсолютно серьёзно. Конечно, поверить в такие заявления было сложно — как может кусок железа «говорить»? Он физически к такому не приспособлен.