— Где? — мигом насторожился я. — Вон! — ткнула пальцем она, — Смотри… На горизонте действительно виднелось несколько тёмных точек. Это мог быть кто угодно как заражённые, так и иммунные. Самым разумным было бы остановиться и подождать развития событий, но я устал, и мне хотелось хотя бы несколько часов позволить себе полежать горизонтально. Решил ехать дальше, только свой автомат проверил и бросил: — Будьте наготове… Мы почти добрались до деревни, когда впереди неожиданно появились фигуры людей в чёрных балахонах с капюшонами, шедшие прямо на нас. Они возникли так внезапно, что стало ясно — использовали какой-то Дар. Рыпаться не имело смысла. Около двенадцати, вооружены кто чем, но это были в основном охотничьи ружья и арбалеты. Почти у всех лица скрыты масками и очками, никакого транспорта не видать. Один шагал вразвалочку впереди остальных навстречу внедорожнику, выставив правую руку ладонью вперёд, в другой нёс потёртый АК-47. Я тормознул метров за сорок и, использовав дверь как прикрытие, выставил автомат. Оставалось выяснить кто это такие. Уверенности в том, что это просто обычный патруль, не было никакой. — Ближе не приближайся! — крикнул я, когда впереди идущий не замедлился, — Что вам нужно? Тот, к кому я обратился, будто нарочно откинул капюшон и снял маску. Атомит, бля! Накаркал! На башке его не было ни одного волоска. Кожа болезненно—желтушного цвета, глаза какие-то словно выцветшие, белки глаз жёлтые с кровяными прожилками. Складывалось впечатление, что на меня смотрит труп. Кожа покрыта была мелкими язвочками и гнойниками, особенно губы, скрывавшие острые и кривые, торчащие в разные стороны зубы. Словно всего этого было недостаточно для создания образа натурального упыря, на лице имелась невнятная татуировка из геометрических фигур. На щеках спирали, на лбу зигзаги, нос и область вокруг глаз забиты тёмными овалами. — Это территория клана Змеи! — крикнул он, — Платите и катитесь, куда катились. — Сколько? — спросил я, оттягивая время. Вступать в перестрелку не было никакого желания. — Десять горошин! — крикнул татуированный, — Плати, или мы заберём себе одну твою женщину! — Женщины не продаются! — ответил я, — Столько у меня нет. Возьмёшь патронами? К татуированном подбежал один из шайки с копьём и что-то тому прошептал на ухо. — Какие у тебя патроны? — наконец, закончив совещание, спросил татуированный, — Калибр? — Это грабители! — тихо зашептала Джулия, — Только ты им отдашь что-то, они захотят остальное, и меня в придачу с Линдой заберут… — Юляха… Не мельтеши… — прошептал я в ответ, — Хоть сейчас помолчи… — Дам четыреста натовских патронов пять—пятьдесят шесть миллиметра… — Мало! — визгливо рявкнул татуированный. — Больше не дам, — поймал я в прорезь прицела голову татуированного, — Но могу предложить одну девятиграммовую пилюлю от жадности. Как поступим? 40. Перестрелка — Хорошо! — крикнул татуированный, дав петуха, — Давай патроны и катись себе. — Нет, — ответил я, — Так не пойдёт. Вы не станете к нам приближаться. Я оставлю их на дороге и поеду дальше. К переговорщику снова подошли двое и что-то начали обсуждать. На этот раз дискуссия затянулась. Явно решался вопрос, поедем мы дальше без боя или придётся прорываться с неясным результатом. Драки с шайкой атомитов я предпочёл бы избежать. Да, выглядят они, как цирк шапито на гастролях, только клоуны совсем несмешные. Вооружены чем попало, обучены, видимо, ещё хуже, чем вооружены, но и со мной не спецназовцы, а две насквозь гражданских женщины. Джулия, конечно, дробовик свой держит грозно и смотрит со значением… Надо признать, ей идёт. Очень сексуально выглядит… Так… Стоп! Чего это я? — Идёт, — кивнул я, — Линда, достань из багажника четыре коробки автоматной пятёрки и закрой багажник. Через минуту или две она мне ответила: — Готово… — Сядь в машину, — приказал я, — Юля, за руль. Когда мои спутницы сделали, всё как было сказано, я продолжил командовать: — Трогай… — В смысле? — В коромысле! — разозлился я, — Давай вперёд помаленьку. Если эти бычить начнут, гони. — А ты? — За меня не переживай. Она вздохнула и тронула внедорожник, я пошёл рядом. В атомитов больше не целился, но и автомат на предохранитель не поставил. — В прошлый раз ты в плен попал, Орк, — сказала Джулия, — В этот раз тебя могут съесть. — В прошлый раз, нормально всё прошло, — холодно возразил я, не сводя взгляда с мрачных фигур атомитов, — Вы живы, я жив. Больше к этой теме давай не возвращаться. — Нам ничего не будет, если мы этих атомитов убьём… Я искоса глянул на Джулию. Нет, не шутит. — Конечно… И им ничего не будет, если нас убьют. Только респект и уважуха. — Но мы-то защищаем свои жизни. — Чёт я не вижу, Юль, чтобы по тебе стреляли, — бросил я в ответ, идя рядом с открытым водительским окном, — В законе джунглей плохого ничего нет, кроме того, что слабых едят. С атомитами мы ведём себя так же, как они с нами, но никогда не поздно это поменять. Наш напряжённый тихий диалог длился всего несколько секунд, но и этого хватило, чтобы на нас устремились недоверчивые взгляды. Все они, естественно, сошлись на мне. Атомиты ожидали от меня какой-либо подлости. Мы ещё не дошли до раздавшихся в стороны разбойников, как один из них бегом преодолел расстояние до коробок с патронами. Оттуда донёсся его радостный вопль. Он что-то начал возбуждённо кричать своим, но я ни слова не разобрал. Это было похоже на речь умственно недоразвитого ребёнка. Только не ребёнок это был, а здоровенный мужик. Пусть и наряженный в балахон с капюшоном, сшитый словно для празднования Дня Всех Святых, выглядел он всё равно пугающе из-за габаритов. Мои нервы были натянуты до предела, как струны, готовые вот-вот, завибрировать и отозваться звуком. Атомиты также держали оружие наготове, но они расслабились после того, как их разговорчивый собрат сообщил им, что всё без обмана. Что случилось дальше, я не очень понял, но боковым зрением уловил, как тощий и какой-то весь перекорёженный мутант замахнулся на меня дротиком. Оставалось только выпучить глаза и заорать: — Го-о-они! И вжать спуск, естественно. Выстрелы из автомата с глушителем, похоже, сыграли свою роль, и атомиты не сразу напряглись. Очередь получилась длинной, истеричной и неприцельной. Однако я ей перечеркнул половину шайки. Как минимум по четверым отметил попадания. Время на мгновение словно потекло, как кисель, а разум заледенел. Страхи, сомнения, мысли — всё замёрзло, покрылось инеем, стало несущественным. Даже когда пробивший мою ногу пилум рванул бедро болью, я не испытал ничего, кроме прилива звериной жестокости. Слишком долго зверь внутри был скован цепями цивилизованности. Я знал, что никто из них не уйдёт от меня, если сам останусь жив. Быстро извлекая магазин, повернулся на оставшуюся часть банды. Всё произошло так стремительно и резко, что все они застыли в изумлении. Я вытащил из разгрузки магазин и уже почти вбил его в автомат, чтобы завершить разгром. Но тут один из атомитов отмёрз и выстрелил из одноствольного ружья в меня, метров с восьми. И хоть стрелял он от бедра, не промахнулся. На секунду из меня выбило дух, потому как в себя я пришёл в полёте. Торчавший в бедре пилум мотыльнулся, чуть не лишив меня сознания. Лететь пришлось недалеко — в ближайший кювет. То, что он оказался примерно по колено заполнен талой водой, было даже хорошо, я ничем не ударился и ничего не сломал. Жижа из канавы поднялась в воздух каскадами сверкающих потоков, но эффективно погасила энергию падения моей туши. И, конечно, ничто так не бодрит, как ледяная вода, залившаяся в твои трусы зимой. Однако желание немедленно выскочить из этой лужи я подавил, заставив себя в лежачем положении, сменить магазин. Только после этого аккуратно выглянул, чтобы заметить, как выстрел из дробовика Джулии пробил череп татуированного главаря, шедшего добить меня. Жакан прошил череп атомита как гнилую картонную коробку и выбил фонтанчик крови и мозгов со стороны лица. Я спрятался обратно в кювет, потому как Джулия не успокоилась, пока не высадила в противников весь магазин в высоком темпе. Снова я высунулся, но лишь, чтобы заметить, как Линда выстрелила из арбалета по мутанту с невнятной речью, которого отправили считать патроны. Тот, завывая на одной ноте, бежал по дороге, не прячась, с топором, занесённым над головой для сокрушительного удара. Болт, выпущенный из блочного арбалета, пробил грудную клетку здоровяка. Он, словно не заметив этого, пробежал ещё несколько метров по инерции и рухнул в грязь, не выпустив топор из рук. Наступила тишина. Атомиты, попадавшие в грязь, начали шевелиться и вставать. Тот, что выстрелил в меня из одностволки, бабахнул в машину, за которой попрятались девушки… В мою машину!!! Я встал и поймал его в прорезь прицела. Короткая очередь не убила, но вывела его из боя. Меткий атомит завопил от боли. Я сам, хромая на одну ногу, выбрался, наконец из кювета. В бедре так и торчал самодельный пилум, что доставляло букет непередаваемых эмоций. Всё, о чём я мог судить — кость не задета, а остальное я быстро заштопаю при помощи своего нового Дара. Сзади раздался хлюпающий звук. Обернувшись, я увидел тощего метателя дротиков, кравшегося по кювету, из которого я только что вылез. Не размениваясь по мелочам, ударил в воду молнией. Скособоченного выгнуло дугой, а я похромал дальше. Видимо, вид мой был настолько страшен, что оставшиеся двое в живых попытались убежать, но пуля быстрей. Я не встречал ещё никого, кто мог бы её обогнать. Без лишних сантиментов произвёл два выстрела с колена. Ко мне подбежала Линда и порывисто бросилась на шею. Нужно что-то быстрей делать с её гардеробом. Ботфорты и форма корейской школьницы ей, конечно, к лицу, но очень отвлекает… — Я думала, тебя убили! — прошептала она на выдохе. — Ну-ну… Бой ещё не окончен… Надо добить раненых. — Можно, я это сделаю? — Линда отстранилась и посмотрела на меня вопросительно, — Это жестокий мир, я хочу закалить свой характер… А что тут ответишь? Охренел немного от таких заходов, но девчонка права. Протянул ей свой топорик. — Ты нормально стреляешь, но патроны надо беречь, — я заглянул ей в глаза, но ничего, кроме решимости, там не увидел, — Добивай и трофеи собери. Любое оружие, патроны, гранаты, спораны. Джулия тем временем подошла к противоположному кювету и выстрелила вниз несколько раз из своего полуавтоматического дробовика. — Что с ногой? — спросила она, когда Линда отошла, поигрывая топориком, — Болит? Посмотрел на неё. Нет, не шутит. Ничего говорить не стал, вместо ответа присел и обломал древко у игловидного наконечника. В глазах потемнело от боли, не сдержавшись, я во всю мощь квазированных лёгких заорал в низкие тучи. А с безразличных небес снова начали падать крупные хлопья снега. 41. Линда Я осмотрелся уже повнимательней. Шайка атомитов перебита. Есть вариант, что кто-то притворяется, но тела планомерно проверяет Линда, добивая подранков. В этом есть как хорошие стороны, так и плохие. Если у атомитов есть союзники, они не узнают, что здесь были именно мы, а значит, и понятия не будут иметь, кому при случае отомстить — это хорошо. Плохо, что у жестокого скоротечного боя не осталось живых свидетелей. Некому рассказать остальным, что некто Орк даже в компании двух соплячек способен потягаться с целой дюжиной атомитов. Репутация в Улье всё…