— Тебе несказанно повезло, — сказала Брусника чуть охрипшим голосом, — Твой первый Дар развит… Развит… Очень хорошо. Ко мне приходят рейдеры, живущие в Улье по три—пять лет, и их Дары бывают намного хуже прокачаны, а у тебя… — Доктор, я жить буду? — пошутил я, — Это хорошо или плохо? — Твой первый Дар — электрокинез, он очень мощный, а второй ещё мощней. Это точно Дар знахаря, но вот его грани для меня загадка. Он тоже уже хорошо развит, но с ним что-то не так. — Не так? — напрягся я. — Я неправильно выразилась. Знахарь ты. С этим всё так. Будь спокоен. Его все грезят получить, кто о спокойной жизни в Улье мечтает. Выйди во Внешнее кольцо и послушай, о чём новички болтают. Считай, что повезло, просто я не так опытна, как хотелось. Лакмус бы, наверное, разобрался, а мне непонятны грани твоего нового Дара. Они настолько необычны, что я ещё не встречала ни у кого похожих. Тактично промолчал, что думаю о её опыте, а Брусника продолжила. — Второй и первый Дары точно имеют между собой связь. Но как может быть связан электрокинез и знахарство, для меня загадка… По крайней мере, пока. — Понятно, — кивнул я, поднимаясь и уже прикидывая, как мне быть дальше, — Рад был повидаться. Кстати, отлично выглядишь. Знахарь перекинула косу на грудь и ответила: — Спасибо. Это очень приятно, но я ещё не закончила. Присядь, пожалуйста. Я снова опустился на стул. — Сижу… — Возможно, аномальное поведение Даров связано с тем, что ты должен был превратиться в кваза… — Брусник, может, ты не заметила, — не удержавшись, я улыбнулся ей, — Но я и есть кваз. — Заметила, заметила, но я к тому, какой ты сейчас, тоже немало сил приложила. Каким бы стал, если бы я ничего не сделала тогда, одному Стиксу ведомо. — И я тебе очень благодарен. Спасибо. — Пожалуйста, — улыбнулась мне Брусника, — Но тебе нужно пройти обучение. — Обучение? — удивился я, — У кого? — Есть одно место… Замок. — В смысле — стаб? Брусника отрицательно качнула головой. — Нет. В смысле замок. Я отправлю весточку Нейшлот, там у нас, знахарей, что-то вроде профтехучилища. А ты не задерживайся, отправляйся туда как можно скорей. Карту, как туда добраться, я скину тебе на мобильный. Номер у тебя прежний? — Прежний, — кивнул я на автомате, — Слушай, ну я не могу прямо сейчас отправиться. Никак не получится. — Почему? — брови знахаря поползли вверх. — Мне ещё наших всех найти надо… — Зачем? — её брови поднялись ещё выше. — Как это «зачем»? Показаться, что жив—здоров. — Так я и сообщу всем, кому будет интересно, что ты в порядке, — возразила Брусника, — С твоей аурой что-то сильно не так. Тебе нужно ехать как можно быстрей. Ты в энергетическом плане светишься, как лампочка Ильича. — Мне штраф ещё отрабатывать нужно… — Орк, я помню, что ты вёл себя плохо и был наказан, — усмехнулась моя собеседница, откинувшись на спинку кресла, — Но дело в том, что ты теперь знахарь. Уплати штраф и поезжай. Я ни за что не поверю, что тебе нечем его заплатить. — Это ещё почему? Я что, на богатого похож? Вроде рейдер как рейдер… Брусника рассмеялась, не сдержавшись. — Ты правильный рейдер и хороший мужик, но хозяйственный и прижимистый сверх всякой меры. Дело твоё, конечно, но лучше бы тебе не тянуть с отправкой в Нейшлот. Помолчав с пару секунд, я кивнул своим мыслям. — Раз уж мы с тобой сегодня так удачно встретились, хочу под твоим надзором проглотить вот это. Я порылся в кармане и выудил из него чёрную жемчужину. Брусника пристально посмотрела на чернуху и вздохнула. — Вот… Откуда… Орк…? — Ты сама сказала — «хозяйственный». Тут споран, там споран. Ну и вот. 49. Мамба Серый кластер, раскинувшийся вокруг меня, выглядел… Как серый кластер. Чем чаще я бывал на серости, тем меньше она меня впечатляла. Ну серость и серость. Нет, привычной она для меня не стала и приятной тоже не казалась. Напротив, я бы сказал, даже напрягала. Однако правила игры были ясны, а ставки сделаны. Эта разновидность местности, прилетавшей в Улей неизвестно откуда или опасна, или скучна, вот прям, до зубовного скрежета, как однажды выразился Фреза. Мой гибридный внедорожник чувствовал себя на серости нормально, хотя изначально у меня были некоторые опасения относительно этого. Например, Фреза и Люмпен — местные бомбилы, — предпочитали древнюю и простую, как молоток, УАЗ-452 — «Буханку», превращённую в самопальный броневик. Подозреваю, что именно из-за её простоты, граничащей с примитивизмом. Хотя бомбила в парочке только Фреза, а Люмпен его напарник–пулемётчик. Пулемётчика у меня не было, да и пулемёта тоже не имелось. Пришлось ехать одному. Где я Линду потерял? В стабе Зимний и потерял. После приёма у Брусники я заехал на рынок и, недолго думая, заскочил в оружейный магазин Логана. Продал всю натовскую автоматную пятёрку. Сошлись на цене в полтора кредита за патрон. Семёрку решил оставить для личного пользования. Вошёл в лавку с уверенностью, что пока огнестрела никакого приобретать дополнительно не нужно, но всё-таки не удержался и взял себе удобный карабин, очень напоминавший уже привычную «Сайгу» под патрон.410 «Магнум», но выполненную в конфигурации «булл паб». Попросил подержать, потом захотелось отстрелять несколько магазинов, что мне позволили сделать и… Я не смог уйти из оружейного без покупки. Оставил у Логана почти две тысячи кредитов. От предложения купить оптический прицел отказался, а вот глушитель, фонарь, лазерный целеуказатель, разгрузку и дюжину запасных магазинов взял. Всё остальное можно было приобрести в стабе Тридцать Второй, известном в простонародье как база мусорщиков. Когда вернулся в «Усталого рейдера», обнаружил Линду, разносящую заказы в костюме корейской школьницы. Я плотно пообедал и спросил её на всякий случай, поедет ли она со мной дальше или нет. Получив ожидаемый отрицательный ответ, пожал плечами. Что поделать… Собрал вещи и стартовал. Дорогу я помнил, в серых кластерах заблудиться не боялся. Вообще, строго говоря, никакие это были не мусорщики, а снабженцы. Мусорщики — это те, кто зачищает кластеры от заражённых. Так, постепенно и доскоблил. Неприятная для человека местность серого кластера оборвалась резко, словно ножом обрезанная. Начался нормальный кластер. Внедорожник уверенно штурмовал невысокую насыпь и покатился по раскисшей грунтовке. Хотя как «покатился», скорей пополз. Тридцать Второй меня встретил видом бетонных стен. Подъехав к воротам, посигналил. Спустя несколько минут они открылись, я въехал, остановился, открыл дверь и крикнул: — Шалом, славяне! — Привет-привет… — из боковой дверки высунулся местный партизан, — Зачем пожаловал? — Отбыть наказание! — весело гаркнул я. — О как! Один? — Один… — Ну, оружие в драндулете своём оставь, а сам к ментату подтягивайся… И машину поближе к стеночке припаркуй. Тридцать Второй, хоть и был маленьким стабом, архитектурными решениями был практически аналогичен Зимнему. Железобетонные стены не дотягивали до восьми метров в высоту, но около шести в них было точно. По толщине же если уступали, то совсем ненамного. Местный ментат — спортивная и неприветливая шатенка Катана, — сидела за столом с видом серьёзным и неприступным, активно щёлкая компьютерной мышкой. Кольнуло лёгкое чувство дежавю, когда меня усадили на стул перед столом в глухой серой железобетонной коробке, а за спиной встали автоматчики. — Здравствуй, Катана. Она подняла на меня взгляд, и её брови поползли на лоб. — Орк? — Собственной персоной, — кивнул я, — Прибыл закрыть свой контракт. — Будешь платить или отрабатывать? — Лишних кредитов у меня нет, — развёл руками я, — Отработаю. — Хорошо, — кивнула она, — Людей, как всегда, не хватает. Рассказывали, что ты попал к мурам в плен… — Попал. Почти всё время просидел в лагере Треблинка. — В первой или второй? — уточнила Катана, обнаруживая подозрительную осведомлённость. — Во второй. Работал Даром, заряжал аккумуляторы. — Ах да, ты же электрокинетик, — покивала ментат, — Как выбрался? — Поднял восстание заключённых… Она пристально оценила меня взглядом. — Не врёшь. Это я вижу. Против стаба Тридцать Второй или рейдеров, здесь проживающих, замышляешь что-нибудь нехорошее? — Нет…