Толстяк провел его в маленький темный бар, завешенный кинопостерами, заставленный антиквариатом, сувенирами, пыльными бутылками. – Отто! – окликнул толстяка бармен и подал ему руку. Отто поставил свою коробку на стойку и жестом велел Шуману последовать его примеру. – Мы ведь об одной коробке договаривались? – Приятель помог мне принести вторую коробку, в ней только десять бутылок. Получается, весь заказ на семьдесят марок. – Мне нужна одна коробка. Я заказывал одну и заплачу за одну. Пока немцы торговались, Пол прислушался к тому, что громко вещали по радио: «…современной науке известно множество способов защиты человека от недугов, однако, если пренебрегать элементарной гигиеной, можно сильно заболеть. В связи с наплывом иностранцев в наш город появляется риск вспышки новых видов инфекции, поэтому соблюдение санитарных правил жизненно важно». Видимо, переговоры закончились удачно для Отто. Он выглянул в окно. – Эти там до сих пор рыщут. Давай пива выпьем. Можешь меня угостить. Он заметил, что Пол косится на большой радиоприемник за стойкой. Другие посетители про гигиену не слушали, хотя громкость включили на максимум. – Что, нравится бархатный голос нашего министра пропаганды? Впечатляет? А ведь недомерок недомерком! У меня полно знакомых на Вильгельмштрассе, в каждом здании рейхсканцелярии. За глаза его называют Микки-Маусом. Пойдем в другой зал, слушать не могу, как он бубнит. В любом берлинском заведении должно стоять радио и передавать наших вождей. Когда они выступают, громкость следует увеличивать, иначе ты преступник. Здесь приемник держат за стойкой, чтобы правила соблюсти. Настоящий клуб в подсобках. Кого предпочитаешь, мужчин или женщин? – Что?! – Мужчин или женщин, кого предпочитаешь? – Я не намерен… – Ясно, только раз уж нам придется ждать, пока коричневорубашечникам не наскучат поиски, и ты расщедрился на пиво, пожалуйста, скажи, на кого желаешь смотреть? На мужчин, танцующих в мужских нарядах, на мужчин в женских нарядах или на женщин в женских? – На женщин. – Ах, я тоже. В Германии гомосексуализм нынче считается преступлением. Но ты удивишься, сколько национал-социалистов проводят друг с другом немало времени и беседуют отнюдь не о политике правых. Нам сюда. – Отто раздвинул синий бархатный занавес. Второй зал предназначался для мужчин – любителей дам. Они сидели за шатким плетеным столиком среди черных стен, украшенных китайскими фонариками, бумажными гирляндами и звериными головами, не менее пыльными, чем нацистский флаг, свисающий с потолка. Пол протянул Отто панаму, и тот спрятал ее в карман. – Спасибо! – Ну а друзья на что? – кивнул Отто и огляделся по сторонам: где же официантка? – Я сейчас вернусь, – пообещал Пол и направился в уборную. Он ополоснул лицо, смыв кровавые подтеки, и с помощью лосьона убрал волосы назад. Теперь волосы казались короче и темнее, а Пол мало напоминал человека, которого искали коричневорубашечники. Из уборной он шмыгнул в служебную часть клуба и нашел гримерку. В глубине ее сидел мужчина, курил сигару и читал газету. Он и бровью не повел, когда Шуман макнул палец в баночку с гримом. Пол вернулся в уборную и замазал синяк тональником. Он умел накладывать грим: хорошие боксеры понимают, как важно прятать от противника свои раны и повреждения. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь