– Не переживай. Больше репетируй, и в следующем сезоне тебя заметят. Ужинать будешь? – Репетируй больше?! Что ты понимаешь в музыке? Тебе легко там, в колонии, бей да ори на безродных выродков – вот и вся твоя работа. А я через себя всё пропускаю, через нервы, через чувства. Да что я перед тобой бисер мечу, всё равно ведь не поймёшь. Шило Москвичка Вероника Борисова, профессорская дочка, никогда ни в чем не знала отказа, любой каприз исполнялся беспрекословно. Престарелые родители надышаться не могли на дочь. Умница, красавица, а как ножками умильно сучит, когда не получает желаемое. Голубоглазый белокурый ангелочек. Прелесть, а не ребёнок. Лучшие игрушки, лучшие платья, лучшая еда – всё ей, родимой. В школе двойку поставили? Не переживай, доченька! Это учительница виновата. Вот я ей задам. Деньги стали пропадать? Наверно, сдачу забыла в магазине. Кольцо с бриллиантом куда-то подевалось. Неужели опять нечистая на руку домработница попалась? – Почему у тебя синяки на руках? Что с венами? Тебя кто-нибудь обидел? Только скажи, папа позвонит, кому следует. А если надо, и полицию пойдёт. – Никто не обидел. Денег дай, – просила-требовала Вероника. Рот запал, глаза провалились и лихорадочно блестят. Наверное, недоедает. Бедная девочка! Вероника вынесла из дома все мало-мальски ценные вещи, но даже на суде мать кричала, что её девочку подставили, что она не грабила на улице прохожих. За пристрастие к наркотикам и невероятную подвижность в колонии её прозвали Шило. Как ни странно, профессорская дочь быстро освоилась на зоне и даже была в почёте, умела "доставать" нужные вещи. Ночью Вероника проснулась от того, что ей зажали рот и капали водой на лицо. Не лили воду, а именно капали. Кап-кап-кап. – Слышь, Шило. Узнаешь звук? Вероника замычала. – Правильно. Знакомо тебе, да? Стук-постук. Стук-постук. Ловкие руки шарили под матрасом. – Ой, а это у нас что такое? Да ты у нас, оказывается, Мальчиш-Плохиш. Стучишь за варенье. Ай-яй-яй! На следующее утро в семь ноль-ноль в туалете на этаже нашли распластанное тело Вероники Борисовой. Вызвали медиков и старшего воспитателя. Когда Элеонора зашла в комнату, она едва не потеряла сознание. Девушка не просто лежала в луже крови, она сама походила на кусок освежёванного мяса, места живого не найти. Врач, прибывший на место через пять минут, развеял опасения. – Жива. Ушибы, синяки. Скорее всего, небольшое сотрясение. – Как?! Она же вся в крови! – возмутилась нелепому диагнозу Грин. – Это не кровь. Что-то липкое и сладкое. Варенье? – Клубничное, – уже сама для себя сказала Элеонора. – Кстати, да, похоже. Попробуйте, – протянул медик к её рту перепачканный палец. – Спасибо, – отвернулась Грин. Лиза Чуйкина стояла у неё за спиной и смотрела на распростёртое тело покалеченной девушки. Медик и санитар никак не могли уложить её на носилки, выскальзывала. Тоска переполняла немигающие кошачьи глаза. – Если много слов слетают с губ, тайны раскрывая, не всем они по душе. – Хочешь сказать, её наказали за доносы? – спросила Элеонора. С каких пор она понимает эту чудачку? Лиза собралась было уйти, но Грин её остановила. – Подожди. Ты что-то знаешь? Кто это сделал? Кто? – старший воспитатель трясла девчонку, схватив за плечи. – Голодный мальчишка трясёт яблоню, получает фрукт. Если трясти человека, не получишь ответа, – сказала кудрявая и нахмурились. Элеонора опомнилась, остановилась и отпустила девочку. Уже в дверях Лиза добавила. – Догадаться нетрудно, кто злодей. Волосы цвета зрелой ржавчины исчезли из туалетной комнаты. Дома Элеонора набрала ванну, включила плейлист с классической музыкой. Давно она не слушала Вивальди. Виталик на гастролях, можно расслабиться. Понервничать пришлось немало на этой неделе. Одно ЧП за другим. Что творится в колонии? Тёплая вода ласкала уставшую после суток кожу, убаюкивала. Музыка Вивальди освобождала от суеты, от земных проблем, уносила далеко. Женщина прикрыла глаза. Свет померк, и проявилось лицо кудрявой девочки. Она что-то говорила, пыталась объяснить, гримасничала, но Элеонора не могла понять ни слова. – Потому что твоё сердце закрыто, – вдруг чётко произнесла Лиза. Женщина вздрогнула и проснулась. Вода в ванне давно остыла. Что за странные сны? Подружки Крис и Света – лучшие подруги. Так было всегда. Во дворе старого большого питерского дома, где они жили с рождения, где выросли их мамы и папы, они сразу потянулись друг к другу. – Ты не правильно куличек лепишь. Он у тебя неровный получается. Давай помогу, – миниатюрная Света первая пошла на контакт и даже своим совочком разрешила пользоваться. – Пасибо, – ответила ошеломлённая Кристина. Несмотря на то, что к трём годам она была на полголовы выше, девочка плохо говорила, и друзей у неё никогда не водилось, а тут такое внимание. В районном детском саду Кристина, высокая и сильная, сразу взяла под защиту боязливую подругу. Доброжелательная Света совершенно не умела защищаться от нападок агрессивно настроенных сверстников, старающихся отобрать игрушку, стоило к ней потянуться. Мощная фигура Крис показывалась за спиной, и противник ретировался. В школе они сидели за одной партой. Света решала два варианта контрольной по математике – за себя и за подругу. Крис помогала с историей и биологией. Всё было хорошо, пока в девятом классе они не влюбились. С первого взгляда, с первого слова. Обе и одновременно. Ребята, подошедшие к ним в парке, совсем не походили на одноклассников. Взрослые – аж девятнадцать лет! Романтичные – декламировали Блока и Бальмонта. Крутые – привели их в шикарный питерский клуб, девчонки никогда в таких не бывали, заказали устриц и омаров. Смелые – счёт не оплатили, сбежали вчетвером из ресторана при клубе под крики спохватившихся официантов. Одному халдею даже досталось, получил бутылкой по голове. Договорились встретиться завтра. Но на следующий день в старый питерский дом пришла полиция. Взрослых, романтичных, смелых ребят не нашли, а девочек судили и отправили в колонию. Судьба как будто заплела из жизни девочек косичку – всё время вместе, всё время рядом. Даже в колонии они попали в один отряд, и судьба разложила их на ближние кровати. Брынза Лена родилась недоношенной, с тонкими недоразвитыми ножками, большой круглой головой и выпирающим животиком. Врачи удивлялись, как остервенело новорождённая цепляется за жизнь. Впрочем, матери было всё равно, выживет дочь или нет. На учёте в женской консультации она не стояла, а в роддом её привезли сильно подшофе. Невесёлое детство прошло на улице, где тоже приходилось выживать – или ты, или тебя. Лене, к тому времени получившей за белые, трясущиеся при ходьбе щёки и круглое лицо прозвище Брынза, было не привыкать. Не можешь подавить бунт, возглавь его. Она встала во главе уличной банды. Сначала прессовали малышню, отбирали карманные деньги. Потом перешли на серьёзные дела. "Обчищали" подвыпивших прохожих и квартиры обеспеченных граждан. Ну, чем не Робин Гуды? – Видишь, малявка бегает, – наводчица указала на первоклашку на детской площадке. – Папа – какая-то шишка на ровном месте. Хатачка упакована под завязку, как Грановитая палата в Кремле. Даже есть старинные вещи. – Антиквариат? – Точно! – Откуда знаешь? – строго спросила Брынза. – Слухами земля полнится, – развела в сторону руки воровка. Мол, свои источники не сдаю, самой пригодятся. На детской площадке – ни души. Малявка не заметила ни заинтересованного взгляда, ни приближающихся шагов, самозабвенно раскачивалась на качелях, представляя себя птицей. Почему люди не летают? – Привет, – сказала Брынза. Щёки расползлись в улыбке. – Привет, – девочка улыбнулась в ответ. – Ты когда-нибудь щенят шпица видела? – Нет. – Они такие маленькие, беленькие, кругленькие, как клубочки с пряжей. Ужасно мягкие. – Правда? – Ага. У нас собака ощенилась. Хочешь посмотреть? – Хочу! – девочка остановила качели, спрыгнула и троица удалилась. В подвале девочка увидела взрослых ребят, а дружелюбие исчезло с лица мнимой собачницы. Брынза ловкими пальцами обыскала жертву. – Опа! То, что доктор прописал. Ключ от квартиры, где деньги лежат! Посиди пока с ней, – распорядилась Брынза. – Ребята, за мной. Из дома вынесли всё подчистую. Хозяева даже на сигнализацию не поставили. Жлобы, так им и надо. – Слышь, Брынза, а с девчонкой чё делать? Она типа того – свидетельница. Сдаст нас, если чё, – спросил малолетний бандит с вызовом. Мол, ты – главарь, решай проблему. Банда вернулась в подвал. Брынза одним резким движением свернула девочке шею. – Ты чё, шизанулась?! – заорала наводчица. – Я на мокруху не подписывалась. – Уже подписалась, – спокойно сказала бандитка. – А будешь вякать, и тебе шейку сломаю. Колье носить не сможешь. Вот, кстати, твоя доля. Держи цацки. Наводчица безумными от страха глазами пялилась на неподвижное тело ребёнка, потом сглотнула, взяла подвеску и ушла. Банду через несколько дней задержали. Наблюдательные соседи видели, как девочку уводили в подвал, описали приметы. По белым щекам Брынзу нашли быстро, она уже не один год состояла на учёте в комиссии по делам несовершеннолетних.