Я намеренно использую прошедшее время, чтобы посмотреть на его реакцию. Но он, кажется, не замечает этого. – «Папочка». – Его ответ полон язвительности. – Может быть, иногда «папа». Простите, но там, откуда я родом, слово «отец» не используется. А какая, твою мать, разница? – Может быть, и никакой, – улыбаюсь я. – Просто интересно. *** На следующий день, в 10:35 утра, Эверетт вновь звонит в дверь дома Доусонов. Через окно ей виден кот, лежащий на спинке кресла в передней комнате и с подозрением изучающий ее сквозь листья герани. Дверь открывает усталый, но безупречно выглядящий мужчина с седеющими волосами. – Слушаю вас, – говорит он, хмурясь; у него сильный ольстерский акцент. – Мы не покупаем у проходящих коммивояжеров. Верити поднимает брови и свое удостоверение: – Я тоже. Детектив-констебль Эверетт, Криминальный отдел Управления полиции долины Темзы. Я могу войти? Мужчине хватает приличия покраснеть, и он делает шаг в сторону, чтобы пропустить ее. Констебль проходит по коридору в большую бело-пепельную кухню на нижнем этаже, где Элеонора Доусон разливает кофе. – А, детектив! – радостно восклицает она. – Я и не знала, что вы вернетесь… – Я и не собиралась, доктор Доусон. Я пришла, чтобы увидеть Порцию. Она дома? Патрик Доусон смотрит на жену. – Она наверху. А в чем дело? Я думала, она уже рассказала вам все, что знает. – У меня появилось еще нескольких вопросов. Вы не могли бы ее позвать? Несколько неловких моментов они в молчании ждут, пока появится Порция. В конце концов девочка спускается. Она насторожена. – Мам, что ей надо? – спрашивает Порция, широко открыв глаза. У нее тонкий, как у ребенка, голосок. Да она и есть ребенок. Элеонора Доусон подходит к дочери и кладет руку ей на плечо. – Тебе не о чем волноваться, милая. Я уверена, что это просто такой порядок. Эверетт делает шаг к девочке. – Я просто хотела еще раз расспросить тебя о том дне, когда исчезла Дейзи. Понимаешь, мой коллега просмотрел записи с камер у школьных ворот, и создается впечатление, что ты пошла вслед за Дейзи. Хотя это было тебе не по дороге. Это так? Порция смотрит на мать. – Я ничего не сделала, мамочка, – говорит она тоненьким голоском. – Я знаю, милая. Просто ответь констеблю Эверетт, и все будет хорошо. – Так ты шла вслед за Дейзи, Порция? – повторяет вопрос Верити. Пауза, а потом кивок: – Но недолго. А потом мне надо было возвращаться, чтобы мама отвела меня на математику. – Здесь все абсолютно верно, констебль, – вмешивается Элеонора. – Урок начинался в четыре тридцать, и Порция должна была вернуться в четыре пятнадцать, чтобы мы не опоздали. Вы можете это проверить. Занятия были в Учебном центре Камон на Банбери-роуд. Эверетт не отрывает глаз от Порции: – И все-таки я не понимаю, зачем в тот день ты пошла за Дейзи? – Просто хотела с ней поговорить. – Потому что вы лучшие подруги? Ты так, кажется, говорила нам? Видимо, девочка начинает понимать, к чему идет дело, потому что она просто смотрит. Глаза ее наполняются слезами. – Понимаешь, Порция, – мягко продолжает сотрудница полиции, подходя ближе, – нам сказали, что ты рассорилась с Дейзи. И когда констебль Бакстер просматривал запись, сделанную за неделю до вечеринки, мы все увидели, насколько сильно вы поссорились, – ты ударила Дейзи, таскала ее за волосы и кричала на нее. Запись без звука, но понять тебя не так уж сложно. Ты говоришь, что ненавидишь ее и хочешь, чтобы она умерла. Порция опускает голову, по ее щекам текут слезы. – Она меня обидела. Сказала, что мой папа не верит, что я достаточно умная, чтобы стать, как и он, доктором, а то, что я хорошо рисую, – это вообще ничто… – Милая, – говорит Элеонора Доусон, протягивая руку и вытирая щеки дочери, – ты не должна верить всему, что говорит тебе Дейзи. Она вечно что-то выдумывает. – Но я знаю, что это правда. – Ее дочь качает головой. – Она говорила совсем как папа – его голосом и вообще… Миссис Доусон бросает гневный взгляд на мужа, а потом наклоняется к дочери и шепчет ей на ухо: – Всё в порядке, милая. Никто не думает, что ты причинила вред Дейзи. Но Порция продолжает качать головой: – Ты ничего не понимаешь. Я сделала куклу вуду, как мы видели в музее, а потом тыкала ее булавками и мечтала о том, как она умрет, – так что я во всем виновата… Патрик Доусон решительно встает между Эверетт и своей семьей: – Мне кажется, офицер, этого достаточно. Вы видите, что расстраиваете мою дочь. Но вы ведь не можете думать, что она как-то связана со смертью ребенка. Ради бога! Это просто смешно – ей всего восемь лет. Верити смотрит сначала на всхлипывающую девочку, а потом на ее отца. – Мы еще не знаем наверняка, что Дейзи мертва, сэр. Вы, конечно, можете считать, что это всего лишь тривиальная ссора на игровой площадке, но дети относятся к подобным вещам очень серьезно. Как, например, ваша дочь. И вы сильно удивитесь, когда узнаете, на что способны дети, если их загнать в угол. Даже если им всего лишь восемь. *** По дороге в участок мне приходится объезжать дорожные работы, и я вдруг понимаю, что нахожусь всего в пяти минутах от Порт-Мидоу. Я не уверен, как сюда попал, но сворачиваю на боковую дорогу, останавливаюсь возле Уолтон-Уэлл и выхожу из машины, чтобы немного пройтись. Прямо передо мной, за деревьями, виднеется старая деревня Бисни, за спиной у меня возвышаются башни города, а на севере, совсем далеко, виднеется коричневое пятно Вулверкоута. Ближе всего, справа, видны крыши «Усадьбы у канала», от двух окон в поселке отражаются солнечные лучи. На самой пустоши туман все еще держится в лощинах, а скот медленно движется по островкам травы, прядая ушами, чтобы отогнать невидимую мошкару. А над всем этим раскинулось необъятное небо с розоватыми облаками. В детстве я очень любил облака. Знал все их названия: перистые, кучевые, «барашки»… Мы жили в таком дерьмовом пригороде, что я создавал целые картины из того, что было у меня над головой, – горы, замки с неприступными стенами, враждующие армии… Кажется, сейчас дети этим не занимаются. Вместо этого у них есть «Икс-бокс»[50] и «Война кланов»[51]. И не нужно никакого воображения. Я всегда надеялся, что смогу поделиться своими облаками с Джейком, но ему тоже нужен был «Икс-бокс». Как у его друзей. А может быть, он просто был еще мал?.. А потом, когда мы его потеряли, я приезжал сюда на прогулки, пытаясь втоптать свое горе в здешнюю грязь. Час туда, час обратно. С одной и той же монотонной скоростью, день за днем, месяц за месяцем. В дождь, снег, лед, туман. Неожиданно я вспоминаю, что Шэрон Мэйсон бегала здесь. И может быть, я ее видел. И она могла мне улыбнуться. А дело, даже тогда, уже заваривалось… Приехав в участок, я понимаю, чего мне стоил этот крюк. Нормального кофе мне уже не достается, и приходится прибегать к помощи кофеварки в коридоре. Я как раз стою возле нее и размышляю о том, который из предлагаемых напитков наименее вреден, когда в вертящуюся дверь врывается и летит ко мне Гислингхэм. Сразу понятно: что-то случилось. – Шэрон, – произносит он, задыхаясь. – Она хочет вас видеть. Я посадил ее в комнату для допросов номер два. – А в чем дело? – Без понятия. – Он пожимает плечами. – Заявила, что будет говорить только с вами. – А где Лео? Надеюсь, она не оставила его дома одного, среди всех этих стервятников? – Не волнуйтесь, Лео с Мо Джонс в комнате ожидания. – Что ж, отлично, это уже кое-что… Ты не можешь посидеть с ним, пока я разберусь с Шэрон? – Я? А Мо на что? – Поверь мне, это будет лучшее, что случится с тобой за сегодняшний день. Более того, вероятно, это будет первый раз, когда аудитория придет в восторг от всей твоей чуши собачьей по поводу футбола. Будь любезен, найди Куинна и пришли его ко мне. *** Би-би-си Мидлендс. Сегодняшние новости Пятница 22 июля 2016 г. | Последняя редакция 11:56