– Я не знаю, Халим. Это очень сложно. Ты ведь даже не просил прощения за то, что сделал со мной до побега и после него. Я не буду напоминать тебе обо всём, ты и так знаешь. И до сих пор считаешь, что прав. – А если я не считаю? – в его глазах сверкнуло что-то человеческое. Что-то, чего я так давно жду. – Если я готов попросить у тебя прощения? – Слова ничего не значат. Это ты любишь обманываться. Я – нет. Он отпрянул к спинке кресла, вернул взгляд малышу. – Ты права. Слова ничего не значат. Солгать можно обо всём на свете. Поэтому я не буду просить прощения. Оба замолчали. Я засмущавшись, а он – залюбовавшись тем, как я кормлю сына. И уже сейчас я понимала, что он его любит. Только не умеет этого показывать. Как же сложно всё… – Хочешь подержать? – спросила, закончив с кормлением. Халим как-то встрепенулся, расправил и без того широкие плечи. Думал всего пару секунд, а после протянул руки. Я отдала ему Амира, и халим прижал маленький комочек к себе. – Теперь понимаешь, чего ты хотел меня лишить? – спросила тихо, а он оторвал взгляд от сына и взглянул на меня. – Да. Более того, я понимал это. Осознавал какую боль тебе причиняю. Его правда заставляет меня сжаться в комок. Больно. Даже сейчас, когда я уже рядом с сыном. – Я хотел, чтобы ты вернулась. И готов был пойти на всё. – Почему? Зачем я тебе? – Я тебя хочу. Хочу быть с тобой, хочу обманываться рядом с тобой. Хочу видеть тебя рядом, даже если ты никогда меня не полюбишь. Вот чего я хочу, – опустил глаза на сына. – И я хочу от тебя много детей, Райхана. Роди мне дочь. Я сглотнула в повисшей тишине слишком громко. Качнула головой и горько усмехнулась. – А меня ты спросил, чего хочу я? Я всё та же бесправная рабыня? Шармута? Кто я, эмир? Скажи, кто я тебе? – Ты моя жена. Одна из самых богатых женщин мира. Ты мать моего наследника. Ты – всё, чего я хочу, – мне показалось или же его глаза потемнели. – А как же твоя первая жена? Давия ведь тоже беременна. От неё ты тоже хочешь много детей? – С Давией всё иначе, Райхана, – склонившись к сыну, он поцеловал его в лобик и положил Амира в кроватку. – И ты об этом знаешь. – А как же правила? Ты ведь должен относиться к ней, как ко мне. – Правила придумали шейхи до меня. Точно так же я могу их отменить. – А если я потребую вашего развода? Чего ты лишишь меня на этот раз? Халим усмехнулся, сделал ко мне шаг и заключил в свои объятия. – Она беременна, Райхана. Развестись с ней сейчас я не могу. Или ты настолько зла на неё, что хочешь лишить ребёнка, как я сделал это с тобой? – Нет. Такого я не пожелаю даже самому страшному врагу, – вздрагиваю от холода, хотя в детской очень тепло. – Тогда развод невозможен. Она мать моего ребёнка, как и ты. ГЛАВА 29 Он наблюдает, как я танцую, потягивая из бокала выпивку. Кривит губы в усмешке, когда я оказываюсь у его ног на коленях и музыка стихает. Берёт меня за подбородок, приподнимает лицо. – Тебе нравится танцевать для меня? – Нравится, – отвечаю, покусывая губы. Халим целует меня в губы, расстёгивает верхние пуговицы рубашки. – Тогда иди ко мне, – отставив стакан со спиртным в сторону, тянет меня на себя. Я оказываюсь у него на коленях, прижатая к сильному телу. Чувствую, как меня трясёт. И его… Он тоже зависим от меня, и это радует. – Ты сказал, что хочешь ещё детей… – Сказал, – ловит мои губы своими, слегка покусывает и покалывает отросшей щетиной. – Я считаю, что для второго ребёнка пока рано. Я не готова. Молчит. Смотрит на меня внимательно. – Скажи что-нибудь. – Я не стану тебя принуждать, – произнёс понимающе, и я выдохнула от облегчения. – Правда? – Правда. Ты хотела свободы, я тебе её дам. Поверю тебе снова, Райхана. И только посмей обмануть. – Дашь мне свободу? Это как? – насторожилась, на что Халим дёрнул одним уголком рта. – Например, ты сможешь передвигаться по миру свободно и по своему желанию. Хочешь в Милан на шоппинг, хочешь в Россию к своей родственнице. Её ты, кстати, тоже можешь позвать в гости. Я даю тебе позволение на всё, что не принесёт проблем. Разумеется, ты не можешь видеться с мужчинами. Твоему другу придётся забыть о тебе. Иначе, я его просто убью. Ты поняла меня, Райхана? Я застыла, слушая его с открытым ртом и не верила собственным ушам. – Ты позволяешь мне ездить домой? – Нет, Райхана. Твой дом здесь. Но ты можешь летать в Россию, когда захочешь. Думаю, так будет правильно. Я больше не хочу удерживать тебя силой. – Спасибо! Спасибо тебе, Халим! – я бросилась ему на шею, крепко обняла, а его руки легли мне на поясницу. – Не стоит благодарить. Я делаю то, что должен был сделать раньше. Исправляю свои ошибки. Как знать, быть может, ты когда-нибудь полюбишь меня. – Тебе этого правда хотелось бы? – затаила дыхание, испугавшись собственной радости. – Хотелось бы. И ты об этом знаешь. Я, конечно, знала, что он хочет большего, чем есть у нас, но не верила, что когда-нибудь он изменится. Похоже, я ошибалась. – Я смогу брать с собой сына? Тётя Глаша так и не увидела его… – Сможешь. Но только в сопровождении охраны. Теперь у тебя другая жизнь и ты должна быть аккуратной. Мой сын – не просто ребёнок. Он мой наследник, моё слабое место. Понимаешь меня? – Понимаю, – улыбнулась, зарываясь пальцами в его чёрные волосы, прижалась щекой к его щеке. – Ты не представляешь, как я тебе благодарна. – У тебя есть шанс показать мне, насколько велика твоя благодарность. Сейчас, – он посмотрел на меня, раздвинул ноги, чтобы я могла опуститься между них. И я встала на колени. Утром я проснулась одна в спальне Халима. Взглянула на часы, сладко потянулась. Пора кормить Амира. Надев халат, вышла из комнаты и тут же встретилась с Давией, которая будто поджидала меня у двери. – Ты не должна спать в комнате эмира. У тебя есть своя спальня, – её тёмные, миндалевидные глаза прищурились, словно ей удалось поймать меня за каким-нибудь преступлением. – Сам эмир пожелал, чтобы я спала здесь. С ним. Но если тебе что-то не нравится, ты можешь предъявить свои претензии ему, – обойдя её, я направилась в детскую, где меня уже ожидал мой веселый малыш. Увидев меня, он радостно засучил ножками, протянул ручки. Я приняла его из рук няни и позволила той пойти позавтракать. Амир сосал грудь с таким аппетитом, будто его целую вечность не кормили. Я усмехнулась. Весь в своего отца. Тот тоже алчно облизывает моё тело, словно никогда не видел женщины. И так каждый раз. Жаль он уехал рано и не увидел, как я кормлю Амира. Обычно это зрелище его привлекает. Мне нравится, когда Халим смотрит. В такие моменты мы похожи на семью… – Скоро мы поедем с тобой к бабушке Глаше. Она посмотрит на тебя, возьмёт на руки. И возможно мы с твоим отцом станем наконец-то семьей. Было бы неплохо, – сейчас я врала сама себе. Мы не станем семьей, пока между нами стоит Давия. Я не смогу делить Халима. Ни с ней, ни с кем-нибудь другим. – Уже кормишь? – в комнату вошла Саадат, поймала мой радостный взгляд. – Видела бы ты сейчас себя со стороны. Расцвела, превратилась в красивую женщину. Приятно смотреть на вас с Амиром. – Спасибо, Саадат. Это всё от того, что у меня теперь есть немного свободы. И у тебя тоже. Поедешь со мной в Россию. Улыбка Саадат исчезла. – Что это значит? Что ты снова удумала? Учти, я в твоих играх не участвую и всё расскажу эмиру! – Он сам меня отпустил. Сказал, что я теперь могу путешествовать. В том числе и в Россию, к моей тёте. – Ох, – Саадат прижала руки к пышной груди. – Неужели? Ты не врёшь? – Как ты смеешь обвинять свою госпожу во лжи? – наигранно посуровела я.