– Правильное решение. Думаю, эмиру это понравится. Главное не говорить ему, откуда у тебя деньги, – хохотнула Саадат. – Но даже если он узнает, я считаю, простит. Он вообще многое может тебе простить, что уж говорить о золоте. – Ну, это значит, что у меня уже есть власть. И не над простыми людьми, а над самим шейхом, – улыбнулась я, на что Саадат лишь покачала головой. – А ты хитрая, моя госпожа. И умна, хотя раньше мне казалось иначе. – Хватит трепаться. Поехали уже. Нас там ждут. Для начала мы выбрали небольшой детский дом, находящийся ближе к резиденции. Как оказалось, туда фонд Давии ещё не добрался, а потому нам были рады и дети, и воспитатели. От вида несчастных, осиротевших детей, у меня сжалось сердце. Одна девочка лет пяти бросилась ко мне и крепко обняла за ноги, запутавшись в юбке. – Вы меня заберёте, госпожа? Возьмите меня к себе, я много чего умею. Я буду вам прислуживать, госпожа! Ответить я не успела, девочку от меня оторвали воспитательницы, неловко извиняясь. А мне вдруг так больно стало за малышку, что захотелось надавать взрослым тёткам по рукам. – Оставьте её, – потребовала я, и девочку отпустили. Она снова бросилась ко мне, и я взяла её на руки. – Как тебя зовут? – Аниса, госпожа. А вы знаете, мне ночью приснился сон. Про вас. Я знала, что вы придете. Я переглянулась с Саадат и та отрицательно качнула головой. Мол, нельзя. А мне вдруг больно стало и стыдно. Мы во дворце живём, питаемся деликатесами. Купаемся в золоте. А эти дети одни здесь. У них нет родных, нет домов… Пока я разглядывала девочку, она смотрела на меня. Темноволосая, в сером платьице, на пару размеров больше. Смуглое личико и большие карие глаза. И снова боль вскрыла грудную клетку. Нельзя, чтобы дети оставались одни. Это слишком жестоко. – Что ж, Аниса. У меня есть для тебя и твоих друзей сладости и подарки, – кивнула Саадат, а та махнула рукой нашему охраннику. Я опустила девочку на пол, и та ринулась к мужчине с пакетами вслед за остальными. – Не торопитесь! Всем хватит! – прикрикнула на детей одна из воспитательниц, а нас с Саадат пригласила на чашку кофе. После небольшой беседы мы засобирались домой, а директриса, которой оказалась женщина, ещё раз сердечно нас поблагодарила. Узнав моё имя и кем я являюсь, сильно удивилась и обрадовалась. А я подумала было, что не всё так идеально в Эль-Хаджа. В пятидесяти километрах от дворца детский дом нуждался в ремонте и новых вещах для детей. Разозлилась. Захотелось схватить Давию за горло и спросить куда деваются деньги с фонда, которых там до моего отъезда было немеряно. Попрощавшись с директрисой, мы спустились этажом ниже, и я ещё раз заглянула в зал, где детям раздавали сладости и игрушки. У малышей горели и улыбались глаза, а я, вновь отыскав взглядом маленькую Анису, застыла. – Нам пора, госпожа. Скоро вечер, пора отправляться домой. – Да… Да. Я сейчас. Только немного посмотрю. Дома нас ждал тайфун по имени Давия. Зло расхаживая перед входной дверью, она ждала, по-видимому, нас. – Где вы были?! – встала на пути, преграждая нам путь. Глаза горят гневом, лицо раскрасневшееся. Фурия. – Я не должна перед тобой отчитываться, – ответила ей. – Но всё же скажу. Мы были в детском доме, куда твой фонд ни разу не наведался. Подозреваю, не только в этот детский дом. Чем ты занимаешься целыми днями, когда не желаешь мне погибели? – шагнула к ней, а Давия от неожиданности отступила назад. Правда, она быстро пришла в себя. Почти моментально. – Так это правда? Ты ездила в приют? – Да, так и есть. Не думаю, что это что-то из числа запретного. Я тоже жена эмира, а значит, имею право. – Так ты решила заслужить любовь жителей Эль-Хаджа? Помогаешь нищим? Думаешь, без тебя им помочь некому? Какая жалкая попытка выслужиться перед эмиром! Мой тебе совет. Прекрати эти бесполезные движения. Единственное, чего он от тебя хочет – это чтобы ты лежала перед ним на спине с широко раздвинутыми ногами! – А тебе и это не светит! – ответила ей резко. Давия покраснела, затем посерела. – Ты русская шармута!.. – договорить я ей не позволила. Ударила по лицу наотмашь, и Давия истерически взвизгнула. А потом вцепилась мне в волосы. – Ты сука мерзкая! Я тебя уничтожу! Всё резко прекратилось, когда к нам ринулась Саадат и схватила Давию за руки. – Немедленно прекратите, госпожа! – разжав её пальцы, Саадат меня освободила, а на лице Давии расползлось красное пятно от моей пощёчины. – Идите к себе, госпожа! Не заставляйте меня звать охрану! – Саадат говорила строго и уверенно, отчего Давия поначалу растерялась, а после возмущённо схватила ртом воздух. – Да как ты смеешь, мерзавка?! Ты! Ты всего лишь прислуга! Ты знаешь, что я с тобой сделаю за такое?! – Ничего не сделаете, госпожа. Эмир оставил меня за главную, чтобы в резиденции был порядок. И я выполняю свои обязанности. С этой минуты я запрещаю вам преследовать госпожу Райхану. Иначе обо всём узнает эмир. ГЛАВА 43 Каждый день мы с Саадат наведывались в приюты для детей и стариков. Пока не закончились деньги. Я хотела было продать ещё что-нибудь из своих украшений, но Саадат отговорила меня. – Госпожа, у меня к тебе другое предложение. Не трогай свои драгоценности. Это неуважительно к эмиру. Лучше расскажи ему обо всём и попроси деньги. Он даст. Он очень щедр. Особенно, если дело касается тебя и того, что тебе важно. – Хорошо, – согласилась я и на время перестала ездить по приютам. Снова вернулась скука и обострилось чувство одиночества. Да, у меня есть Амир, Саадат и даже домашний питомец в виде здорово подросшей пантеры, но этого мне казалось мало. Особенно после того, как я видела радостные глаза детишек и стариков, о которых давно все позабыли. Я с нетерпением ждала Халима, и он вернулся чуть раньше обещанного. Приехал вечером, ворвался в ванную комнату и, зажав меня в углу душевой, прижал к стене. – Ты уже вернулся, – смотрю на его обнажённое тело и внизу живота скручивается тугой комок возбуждения. Его член поднимается и твердеет, что я чувствую животом, и это заводит ещё больше. – Соскучился по тебе, Райхана. Ты бы знала, какое это испытание выдержать без твоих глаз хотя бы один день, – шепчет горячо мне в лицо, накрывает мои губы своими и врывается языком в рот, а пальцами во влагалище. Я не сдерживаю стон, крепко обнимаю его за шею, когда он отрывает меня от пола и усаживает на себя. Я уже готова, поэтому его член проскальзывает в меня без боли, лишь с небольшим дискомфортом. Кажется, я никогда не привыкну к его размеру. Ловит мой стон своими губами, резко двигается во мне, без прелюдий и осторожности. Как сошедший с ума зверь. Вбивается всё сильнее, глядя мне в глаза. А его глаза горят похотью. Страшной, пугающей страстью. Помешательством. Всё заканчивается спустя минут пятнадцать и это вполовину меньше того, чем обычно. Испытываю от этой мысли удовольствие. Он меня хотел, желал. Брал, как самец свою самку. Жёстко и быстро, чтобы утолить свою жажду. И я ему верю. Он скучал по мне. А ещё, он согласится на всё, что бы я у него не попросила. Сейчас, когда он пытается отдышаться, прислонившись к моему лбу своим, я это понимаю. Мой оргазм ещё не отпустил полностью. Подрагивают ноги, когда он опускает меня. Удерживает за талию и, склонив голову целует грудь, полную молока. – Как Амир? – Уже спит. Я только час назад его уложила. – А ты как? – вглядывается мне в глаза, вызывая уставшую улыбку. – Я… Я скучала по тебе. Очень, – не знаю, верит ли он мне или считает всё это игрой, но я правда скучала. – Почему не позвонила? – Не хотела мешать тебе и отвлекать от дел. – С каких пор ты стала такой покорной? – его усмешка заставляет меня забыть о гордости и прочих глупостях и потянуться к нему за поцелуем. Желаемое получаю, а Халим, оторвавшись от меня, берёт на руки и выносит из душевой. Заботливо укутывает в полотенце и, снова подхватив, идёт в спальню. – Почему спишь не в моей комнате? – Здесь ближе к Амиру. Да и тебя там не было. А вызывать у Давии очередной приступ зависти мне не хочется. Она и так готова нас с Амиром убить. – Что за глупости? – снимает с бёдер полотенце, совершенно меня не стесняясь и бросает его на пол. Подходит к кровати и снимает полотенце с меня. И швыряет его туда же. – Она ни за что не тронет ни тебя, ни Амира. Потому что знает, что ей за это грозит. Больше не думай об этом. Я не хочу, чтобы ты чего-то или кого-то боялась. – А тебя? Тебя мне стоит бояться? – ложусь на спину, чуть раздвигаю ноги. Немного смущаюсь, но мои порозовевшие щеки лишь подстёгивают Халима. Он приближается, кладёт ладони мне на колени и уже сам раздвигает ноги шире. – Да, Райхана. Меня стоит. Потому что, увидев тебя, я теряю голову и рассудок. Превращаюсь в животное, которым управляют лишь голые инстинкты, – разводит ноги ещё шире и, встав одним коленом на кровать, берет в руку свой член. Секунда и он во мне. Халим с усмешкой смотрит на то, как я извиваюсь под ним, требуя большего и в то же время, чтобы притормозил, потому что я вот-вот потеряю связь с реальностью. И я её теряю. Теперь уже на целый час, потеряв счёт своим оргазмам. Я не знаю, как у него это получается, но он сводит меня с ума этой близостью и грубой лаской. Упав на спину рядом со мной, закрывает глаза. – Ты прекрасна, знаешь об этом? Я улыбаюсь. – Теперь знаю. – Правда скучала по мне? – спрашивает обычным тоном, но я чувствую, что сейчас он хотел бы услышать правду, а не ту ложь, которую я ему пообещала. – Правда. Наверное, я тоже помешалась на тебе… Он неопределённо хмыкает. – Я видел записи с камер видеонаблюдения. Ты ударила Давию, – теперь его голос становится суровым, а я, повернувшись набок к нему лицом, ловлю тёмный взгляд. – Да. Ударила. – Почему?