– Нет. Тогда Фархада настигнет несчастный случай. К тому же мой народ его не примет. Скорее забросают камнями, нежели склонят перед ним головы. Я уважаемый и любимый моим народом шейх. Все меня не предадут, Райхана. – Когда её допросят? – Этим уже занимаются. – А Фархад? Его ищут? – Разумеется. И я думаю, что скоро найдут. Ты знала, что у Саадат есть дом в городе? – Нет, конечно. Она ничего такого не говорила. Ты думаешь, он там? – Больше спрятаться ему негде. Я залпом выпила вино и подала ему бокал. Халим снова его наполнил. – Найди и посади его в тюрьму. Пусть только отдаст нам Амира. Халим тяжело вздохнул. – Я подумаю над этим. Больше сбежать у него возможности не будет. Я поставила бокал на столик, прижалась к боку Халима и закрыла глаза. Грело вино и его тело. Его слова о том, что всё будет хорошо. И я верила, что так и будет. – Я люблю тебя, Халим. Вас с Амиром. И я тебе верю. Я знаю, что ты его найдёшь. – Я тоже вас люблю, моя красавица-жена. Я уснула в его объятиях. ГЛАВА 63 Фархада бросили к его ногам, и Халим отступил, не желая пачкать кровью свои ботинки. Брат поднял на него взгляд запухших от побоев глаз, ухмыльнулся окровавленным ртом. – Здравствуй, брат. Я так и знал, что ты желаешь нашей встречи. Только вот приём ты мне организовал не особо приятный. – Разве? – Халим поморщился от его вида. – А по-моему ты заслужил, когда украл моего сына. – Где он? Где мой наследник, Фархад? Отвечай, иначе тебя изобьют ещё раз. – Я понятия не имею, где он. И мне плевать! – сплюнул кровь под ноги Халиму. – Да неужели? Саадат раскрыли. Именно она вынесла моего сына за забор. А ты в это время прятался в её доме. Да, её раскрыли мои люди. Теперь она в тюрьме. И знаешь, после допроса оказалось, что служила она в моей резиденции не мне и моей жене, а тебе. Я приказал не трогать её, она всё же женщина. Но это только в том случае, если ты сам расскажешь, где мой сын. А иначе, я вас обоих превращу в фарш. Не пожалею никого. Фархад опустил голову, выдохнул. Тяжело ему со сломанными рёбрами. – Ты лишил меня всего. Даже тех крох, которые оставил мне наш отец. Стать шейхом тебе было мало. Нужно было ещё и добить меня. Сгноить в своей тюрьме. И ты хотел, чтобы я покорился? – Мне плевать на то, что ты там чувствуешь. Я пришёл в эту камеру не для того, чтобы жалеть тебя. Я хочу узнать лишь одно. Где Амир? – Я не скажу, – мотнул головой. – Тогда ты убьёшь меня. – Я убью тебя, если не скажешь, – начал заводиться и захотелось врезать ему ещё раз, но не желал марать свои руки. – Я предлагаю сделку. – Что? – усмехнулся. – Сделку? О какой сделке со мной ты можешь говорить? Я твой эмир, а не шлюха из одного из твоих борделей! Говори, где мой сын! – Нет, Халим. Я скажу только если ты меня отпустишь. Отпусти меня и моих людей. Позволь нам уехать из Эль-Хаджа. Мы покинем страну и больше никогда не вернёмся. Вот моя сделка. Даруй нам прощение и мы вернём твоего сына. А в твоей тюрьме нам долго не протянуть. Халим замахнулся, но бить его, жалкого, стоящего перед ним на коленях, не стал. Задумался. Сделка заманчива. Тогда ему больше не придётся марать руки кровью этих предателей. Но самое главное – он вернёт сына. Увидит, наконец, счастливую улыбку своей Райханы. И всё забудется, как страшный сон. – Я согласен. Я отпущу вас с Саадат и остальными предателями. Слово эмира. Где мой сын? Говори, иначе я скормлю тебя своей пантере. ***** Ребёнок для любой матери – самое дорогое, что у неё есть и может быть. Никакие богатства мира не сравнятся с этим маленьким комочком счастья. У меня подогнулись ноги и я упала на колени прямо на дорожке. Служанки подхватили меня под руки, а я, оттолкнув их, бросилась бежать к Халиму, несущему на руках Амира. Я что-то кричала, билась в истерике, но это внутри, в душе. Чтобы не разбудить его, моего маленького кроху. – Я обещал тебе вернуть его. Держи, – передал мне в руки сына, а я, бережно взяв его, прижала к груди. – Мой малыш… Мой хороший. Спасибо, Халим, – я подняла на него глаза, из них пролились слёзы радости. – Я рад, что ты счастлива. В этот момент Амир открыл свои чудные, карие глазки и улыбнулся мне своим беззубым ртом. А я, кажется, снова заплакала. Чуть позже мы с тётей Глашей укладывали его спать. Я целовала маленькие пухлые ручки и ножки, и плакала от счастья. – Теперь всё у вас будет хорошо, – погладила меня по голове тётя Глаша. – Да. Теперь будет, – ответила, смахивая слёзы. Амир уснул, а я всё ещё никак не могла оторваться от кроватки. Завтра же прикажу, чтобы купили ещё одну в нашу с Халимом спальню. Чтобы малыш всегда был рядом. Я больше не позволю никому похитить его или причинить какой-то вред. Ни за что. – Ну всё, он уснул. Иди к мужу. А за Амиром я пригляжу. Мне же ты доверяешь? – улыбнулась тётя Глаша. – Хорошо. Пойду. Ещё раз оглянувшись на сына, я вышла из детской и плотно прикрыла за собой дверь. Изнутри щёлкнул замок – тётя Глаша закрылась. А мне вдруг стало горько. Мой сын всё своё детство проведёт под замками и в окружении охраны. А я всегда буду бояться за него. – Привет, – улыбнулась Халиму, застав его за переодеванием. Невольно прошлась взглядом по кубикам его пресса, и внизу живота появился жар желания. – Привет, красавица-жена. Я тебя ждал. – Я укладывала спать Амира. Он такой забавный, всё время улыбается. – Он похож на тебя. – Скорее на тебя, – возразила я. – Так и быть. Он ведь мой сын. Поможешь? – протянул мне домашнюю рубашку, чтобы я надела её на него, но когда я протянула руку, чтобы взять её, была поймана за запястье и впечатана в твёрдое тело. – Иди ко мне. Я хочу, чтобы ты выполнила свои обещания. – Какие же это? – хитро улыбнулась я. – Родить мне ещё детей. ЭПИЛОГ Спустя несколько месяцев Пока Халим одевается у гардеробной, я подаю ему брюки и рубашку, сама тоже в его рубашке, только расстёгнутой. Выпирает живот и покруглевшая тяжёлая грудь. Он хватает меня, притягивает к себе. – Ты снова не позволяешь мне оторваться от тебя. Как можно быть такой сексуальной? – обхватывает меня сзади, кладёт руки на уже довольно большой живот. – Никогда бы не подумала, что тебе нравятся толстые и некрасивые женщины. – Глупая женщина. Мне нравится беременные. От меня. Самое сексуальное, что можно себе представить. Клянусь, ты будешь рожать мне детей каждый год. – Эй, – толкаю его шутливо. – Каждый год мы не договаривались. Я согласна на ещё одного мальчика и двух девочек. – Ну, для этого придётся постараться, – вгрызается поцелуем в мою шею, а я жмурюсь и плыву от этого невероятного удовольствия. – Я тебя люблю, Халим. Мой эмир… Обожаю тебя. – Так как люблю тебя я – не любит никто и никого, – шепчет мне на ушко, чуть прикусывая, и надавливает на плечо, принуждая встать на колени. Я открываю рот, принимая в себя его член и долго, с удовольствием сосу его, глубоко вбирая аж в горло. Халим запрокидывает голову, хрипло стонет и, положив руку мне на затылок, сжимает волосы у корней и задаёт темп. Всё происходит слишком быстро, так, что я не успеваю насладиться минетом. Он кончает мне в горло и, вытащив член, застёгивает брюки. – Эй! А как же я? – обиженно возмущаюсь, на что Халим смеётся. – А ты жди до вечера. Я уже опаздываю на полчаса. Я эмир, я не должен опаздывать. – Ты эмир и ты можешь делать всё, что захочешь! – напоминаю ему я. – Не всё и не всегда. Я хочу, чтобы ты весь день думала обо мне. И не смей касаться себя руками. Ты только моя. На руках с агукающим Амиром провожаю мужа до озера и уже там на дорожке останавливаюсь. Он целует меня в губы, страстно и горячо. – Не смей себя трогать, поняла? – шепчет с задорной мальчишеской улыбкой, а я закатываю глаза.