– Хорошо, – пообещал Андрей, – интриг не будет. Оказавшись на улице, Андрей непроизвольно придерживал рукой сумку, где лежали деньги. Работать с Футболистом будет трудно. Но все равно это легче, чем жить вообще без денег. У него была работа. Наконец-то. Сценарная работа. Настоящая сценарная работа. Он – сценарист. 9:46 У Аси было предчувствие, что на этот раз все получится. Сколько раз за это лето она ходила на собеседования? Наверное, двадцать раз. Или тридцать. Она сначала считала, потом сбилась и перестала считать. Каждый день она заходила на сайт job.ru и покупала каждый номер газеты «Работа». Обводила кружочком телефоны, звонила, высылала резюме. Такое вот резюме – полстранички. ФИО. Место и дата рождения. Образование. Контакты. – А опыт работы? – спрашивали у нее, и она в ответ смущенно улыбалась. Она пыталась устроиться продавцом в магазин, курьером в редакцию газеты, диспетчером в метро. И везде ей улыбались, обещали перезвонить и никогда не перезванивали. Кому нужна работница с кандидатской диссертацией и без опыта работы? Никто не хочет иметь в штате человека, который гарантированно умнее вас и при этом совершенно ничего не умеет. Вы бы взяли такого человека на работу? Я – точно нет. Пока Ася училась в университете, она не думала о будущем. Оно просто где-то там сияло и было безусловно прекрасным, счастливым и радостным. В аспирантуре она осталась по инерции – все произошло как-то само собой. Даже когда дело шло к защите, она не задумывалась о том, что дальше. Были какие-то смутные мысли о том, что инерция и здесь вывезет, что в университете найдутся для нее какие-нибудь четверть ставки и спецкурс по испанской литературе. Но в марте научный руководитель, пряча глаза, сказал, что о том, чтобы она осталась на кафедре, «речи не идет». Сказал и сказал, как-то особо не акцентируя. Ася не обратила на его слова особого внимания. Нужно было думать о защите. Об автореферате, оппонентах и черных шарах. Нужно было просыпаться по ночам в поту и понимать, что – нет, то, что ее диссертацию по Кальдерону зарубили – это сон. А ее жизнь не есть сон. Защита прошла быстро и тоже как бы между делом. Даже обидно. Еще пара недель на всякие формальности, и Ася оказалась в пустоте. В вакууме. Ее подруги по аспирантуре разъехались по теплым местам. Ася даже не удивилась, узнав, что на кафедре осталась Кудрявцева – дура дурой, но зато с ногами от ушей. Все знали, что дисер за нее писал сам завкафедрой и что она все это время жила у него на даче. Это было так банально и предсказуемо, что у Аси даже злиться не получалось по этому поводу. У нее осталась только бабушка. И книги. Она всегда любила читать. Но тут вдруг как будто она разучилась понимать язык. Брала книгу, читала и видела, что это написано не для нее. Теперь не для нее. Мертвые слова разлагались, как пчелы в улье опустелом, теряли смысл. И еще эти поиски работы… Она на самом деле не хотела работать. Она боялась людей. Боялась тех людей, которые проводили собеседование. Боялась тех людей, которые будут ее коллегами на будущей работе. И конечно, больше всего она боялась клиентов. Покупателей. Тех людей, с которыми ей придется общаться по работе. Понятно же было, что, если она будет работать, ей придется продавать. Что именно – неважно. Но придется продавать. Отдавать что-то людям и брать с них за это деньги. Она ничего не знала про людей. Она видела, как изменился мир за те годы, что она просидела с головой в испанской литературе. Она ничего не знала об этом мире. И этот мир ее пугал. И в то же время ее тянуло туда, в этот мир. Он или сломает ее, или сделает ее счастливой. Ее устраивал любой вариант. Все что угодно, только не назад. Только не в Испанию XVII века. Только не в золотой век испанской драматургии! Espana, maldito! В этот раз у нее все получится. – Бабушка, какую блузку мне надеть – голубую или белую? Бабушка сидела на своем обычном месте на кухне – у окна, за холодильником. В руке у нее дымилась «беломорина». На запястье сквозь потемневшую кожу синела татуировка – восход солнца над морем и чайки. Бабушка много лет работала проводницей на железной дороге. Татуировка – напоминание о тех временах. Рядом, на подоконнике, стояла консервная банка из-под оливок, битком набитая смятыми папиросными патронами. «Huesos» – некстати вспомнилась шутка из самого первого в жизни Аси урока испанского. – Конечно, белую. Конечно, белую. Можно было и не спрашивать. Бабушка всегда выбирала белую. Легко выбирать, если у тебя всего две блузки и одна из них белая. В любой непонятной ситуации выбирай белую блузку, не ошибешься. Даром что от постоянной носки и стирки белая ткань истончилась и того гляди порвется на самом интересном месте. Ася вернулась в свою комнату и убрала белую блузку в шкаф. Потом достала из-за шкафа гладильную доску и утюг. Пока утюг нагревался, смотрела в окно на бесконечный поток машин. Куда они едут? На работу? На работу! У всех в этом городе есть работа. У всех, кроме нее. – Ася, я же сказала, белую. Бабушка стояла в дверях. Ася как будто не слышала ее, взяла утюг и начала гладить синюю блузку. – Скажи еще раз, как называется эта фирма? – Она никак не называется. Это стартап. – Это еще что такое? Типа фабрики? – Нет. Это новая компания. Они недавно открылись. – И чем они занимаются? – Продают разные товары через Интернет. – Ну конечно. Все теперь торгуют. Только торгуют и покупают. Даже интересно, а кто тогда производит все эти товары, если все торгуют? – Китайцы. – Дожили. Китайцы на нас работают. – Это еще вопрос, кто на кого работает. Ася встряхнула блузку и повесила ее на плечики. – А где у них контора? – Бабушка, сейчас другое время. Все работают через Интернет и по телефону. У них нет пока офиса. – И где вы с ним встречаетесь? – В кафе, где же еще. – Не нравится мне это. – Бабушка, а мне не нравится сидеть без работы. У нас долг за квартиру за полгода. Ты хочешь, чтобы нас выселили? – Не выселят. Не имеют права. – Имеют, и еще как. Уже были случаи. Дадут нам комнату в общежитии. – Не они мне эту квартиру давали, не им и забирать. – Бабушка, сейчас другое время. – Ася, время всегда одинаковое. Оно злое и подлое для злых и подлых. И доброе для добрых. – Ну и посмотри, куда меня привела твоя философия. Мне двадцать пять, у меня ни подруг, ни парня, ни работы. Ничего. – Зато ты кандидат наук. – Кому в этом городе нужен кандидат филологических наук? Кому нужен мой Кальдерон? Проснись, бабушка, посмотри вокруг! Все делают деньги! – Я не хочу, чтобы ты делала деньги. Я не хочу, чтобы ты становилась как все. – Да? – Ася посмотрела на бабушку с вызовом. – А я хочу! Я хочу одеваться красиво. Я хочу отдыхать на море. Хочу ходить по клубам. Хочу танцевать и пить коктейли! Бабушка, моя молодость проходит! Я не хочу прожить жизнь так, как ты. Ася закусила губу. Она почувствовала, что сказала лишнего. Бабушка молчала, разминая в руке папиросу. – Значит, ты считаешь, что я прожила жизнь впустую? Нужно обнять бабушку, извиниться, заговорить о другом, в конце концов, надеть белую блузку. Но у Аси не было на это сил. – Да, ты прожила свою жизнь впустую. – Почему ты так думаешь? – Потому что ты всю жизнь жила для других. Вы все жили для других. Вся страна. И в итоге получилось, что вы жили ни для кого.