Момент из детства. Я смеюсь вместе с ним, забирая сладость с ощущением искрящегося детского веселья. — Ты все еще кладешь в них конфеты? — Что значит все еще? — гогочет Питер, прикрывая рот. Посидев минут десять, Питер показывает мне спальное место и уходит к Ритчелл. И все беспокойные тревожащие душу мысли, которые были во мне до разговора с братом, утихают и принимают форму сновидений. Глава 20 Милана — Подруга-а-аа, просыпайся, — будто во сне слышу я и переворачиваюсь на другой бок. — Любимая, — шепчет кто-то, — может, хватит её будить? Пусть человек поспит. — Нет! — прерывает дерзко женский голос. — У нас столько дел до маскарада… — Чья-то рука дотрагивается моей спины, легонько качая. — Милана, пожалуйста, проснись уже. — Это бесполезно. Мы с сестренкой сидели почти до утра, поэтому… — Даже меня не позвали, — звучит с недовольством. — У нас состоялся разговор брата и сестры! — чуть громче говорит Питер, и я сознательно просыпаюсь, но за счёт того, что повёрнута спиной к ним, продолжаю лежать, не шевелясь, подслушивая их беседу. — А о чем таком тайном вы болтали, что я бы помешала вашему тандему? — с лёгкой обидой и одновременно сарказмом выражается подруга. — Есть кое-какие неполадки, — вполголоса говорит Питер, — с Джексоном. — А что с ним не так? — Заревновал братец нашу Милану. Считает, что она изменяет ему с Мэттом. — С каким еще Мэттом? — удивленно молвит Ритчелл, приподняв голос. Я не удерживаюсь и вставляю сонно: — Питер, не с Мэттом, а с Мейсоном. — Так она не спит, а подслушивает, — усмехается Питер, дернув рукой меня за ногу. — Ай, щекотно же, — хохочу я, поворачиваясь лицом к ним. — Ничего не понимаю. — Ритчелл пытается разобраться и делает вдумчивое лицо, пока я прячусь под одеялом от рук Питера, готовых меня защекотать до смерти. Забава нашего детства. Причем Питер (как и Джексон) это мог сделать в любом месте, и я извивалась, как змея, ползущая через лесные тропинки. — То есть к тебе подкатывает сын Марка? — Ритчелл делает большие глаза. — Чемпион по боксу? Начиная смеяться от того, что Питеру все-таки удалось пробраться к моим рёбрам, по которым он передвигает пальцами, заставляя меня ворочаться, то на одну, то на другую сторону, я еле отвечаю: — Н-е-е-т, — и закатываюсь в смехе вместе с Питером, стряхнув полностью с себя сон. — Питер, отойди уже от неё! Дай нам поговорить! Вы вчера все обсудили, теперь я хочу обо всем узнать в мельчайших подробностях! — Ритчелл высказывает предельно строгим тоном, но тот не останавливается и доходит до моей подмышки. Рёв, судорожный смех и веселье сносит во мне крышу, и я не воспроизвожу никаких изречений подруги, ворочаясь от щекотаний. — Госпооооди-и-и, Питер! — ноет Ритчелл. — Ты как ребёнок! Подмигнув Питеру, который сразу же понимает, какая мысль образовалась во мне, мы атакуем Ритчелл, сидящую на краю кровати, и щекочим её со всех сторон. — АААА… ВЫ ЧЕГО?! — голосистый смех разносится по комнате, заполняя все пространство. — ААААА… ПОМОГИТЕ… Я ЖЕ ДО СМЕРТИ ИХ БОЮСЬ. Втроем, прыснув со смеху, и завалившись на кровать, на которой человек пять может уместиться, мы начинаем гоготать, в точности являя собой хулиганов детей. — Питер, Милана, ведете себя, как избалованные дети, — смеется подруга, лежа на моем плече. — Берите пример с меня! — Это говорит нам тот человек, у которого день рождения, двадцать второй год, только девятого сентября, — указывает, глумясь, Питер. — Замечу, что вы, господин Шутник, старик уже. — В самом расцвете сил, — смеясь, указывает пальцем Питер и шутливо подносит его к кончику носа Ритчелл. — Милана, так это правда, что Джексон посчитал Мейсона своим соперником? — Не отступает от любопытной вести подруга. Питер, обнимая нас с Ритчелл, развалившийся на другой части кровати, сбоку, не успокаивается от смеха: — Каким соперником, врагом номер один! Взбесился так, что Миланка ночью приехала на такси. — Нахал! — восклицает невольно Ритчелл. — Он даже не знает, что формально, Милана для Мейсона сводная сестра. — Именно! Он слушать меня не стал и сразу начал сходить с ума, — с грустинкой говорю я, перебирая в памяти едва не остывшую разгоряченную ссору с Джексоном. Чтобы не наваливать лишних проблем на Ритчелл, остро воспринимающую любое отклонение от спокойной жизни, я умалчиваю о том, как Джексон узнал о Мейсоне. — Он ещё пожалеет об этом, ой как пожалеет, что обидел тебя. — Ритчелл говорит таким голосом, будто что-то задумала. — Так, девчонки, давайте уже завтракать, а то мне нужно скоро отлучиться и успеть сделать кое-какие дела перед вечером. — Что ещё за дела у тебя такие, милый? — Есть такие. Я заливаюсь в смехе. — Подруга, почему ты не кормишь братишку? Ты посмотри, он же голодный. — Он всегда голодный, не прокормишь это брюхо, — она хлопает дважды по его пузу и обводит его пристальным взглядом, — и вообще сними ты уже эти шорты! Они уже малы тебе! И смотрятся вульгарно. Живот содрогается от смеха. — Зато Миланке нравятся, да? В порыве смеха доношу: — Конечно, в них карманы — как шкаф в страну Нарнию18, полные сладостей. — Что? А меня он не угощает! — разгорается Ритчелл. — Всё, брейк, будущие молодожены, а то нас родители могут услышать. — Не услышат, — поднимается с места Ритчелл, но Питер заваливает ее обратно, на что она делает усилие, противясь его сильным рукам, — они уеха… — Смех и злость перемешиваются в ней. Весело с этими озорными. — Уехали на сутки по работе. — Йох-у-у-у, холодильник в моем полном распоряжении! — Тут же резво вскакивает брат. — Девочки, вам проход закрыт! Лучшее средство для тренировки пресса — побывать на одном бесплатном представлении, заслушав изречения Питера. — Питер! — командует громко Ритчелл. — По-моему, вчера мы договаривались, что к свадьбе ты перестанешь съедать тонны сладкого и впихивать в себя жирную пищу! — Свадьба не сейчас, а ближе к концу августа! За один день и схудну, — смеется и уходит от нас, напевая какую-то песню. — КАК? — взвизгиваю я. — К КОНЦУ АВГУСТА? — ору я от удивления. — И ПОЧЕМУ Я НЕ ЗНАЮ НИКАКИХ ПОДРОБНОСТЕЙ? — Я планировала встретиться и поболтать с тобой сегодня!.. Милана, идем в торговый центр за нарядами и там позавтракаем в кафе, как раз всё расскажу! Я знаю Питера, с его шутками мы ничего не успеем. — Ритчелл, — улыбаюсь я, — только утро, у нас еще весь день впереди. — Утро? Почти полдень. — Уже? Как? — Я и говорю, что времени у нас немного, чтобы выбрать платья для маскарада, нам и дня, как правило, мало. Тем более у тебя есть и другая миссия. — О чем ты? — Покорить ревнивца, подруга. Нужно заставить его припасть к твоим ногам и рассеять его злость на тебя. — А! Ты об этом. Сложная миссия.