— Тебе, правда, понравились часы? Я выбирал их дольше, чем Джексону, — признается Питер. — Часы шикарные, я сейчас же их надену. Безумно рада, спасибо за такой бесподобный подарок! — Для тебя всё что угодно! — Питер, а ты Джексона поздравил? — Да и был удивлен тем, что ему тоже понравились часы и майки, которые ты помогла мне подобрать. Он спросил еще, как я смог подобрать ему одежду, не разбираясь в стиле. Я сказал, что взял наугад и направился к кассе. — А он знает, что ты пошел ко мне, поздравить меня? — Нет, я сказал, что пойду, прогуляюсь… — робеет он. — Питер! — повышаю я голос. — Мил, он не отпустил бы меня к тебе… — протяжно говорит он словно извиняется, — а мне хотелось поздравить тебя лично. — Но мы ему все равно скажем правду. Я не хочу лишних проблем со своим парнем, договорились? — Да, сегодня же твой день, можешь делать все, что считаешь нужным. Я не хотел тебя расстраивать. — Все в порядке, Питер. — Я очень счастлив, что тебе все понравилось. Часы подходят к твоей одежде, ты просто звезда. Я на месте Джексона носил бы тебя на руках. — Питер, не переходи границы…. — останавливая я поток его чувств, — и уже время … — говорю я, смотря на новые часы, понимая, что через 15 минут Джексон будет на месте. Мне бы не хотелось разборок в свой день рождения и не хотелось бы огорчать лишний раз Джексона приходом Питера ко мне. — Ты права. Ладно, я пойду. До встречи на празднике! — До встречи! — спускаюсь я совместно с Питером по лестнице, чтобы поставить цветы в воду. Как только Питер покидает наш дом, папа тем временем, собираясь на работу, кричит со своего кабинета: — Он замечательный парень. — Возможно, — отвечаю я. Я выдыхаю, что Питер ушел и не застал Джексона в этот момент. Но рассказать Джексону обо всем нужно, когда найду подходящий момент, который никогда не находится. Я поправляю платье-пиджак, беру необходимые с собой вещи: сменную обувь, средства макияжа, салфетки, некоторые лекарства на всякий случай, бутылку воды, расческу. Тянусь к новому фотоаппарату, бегу к родителям, чтобы сделать первые снимки с ними. Как раз мама и папа одеты в классическом стиле. Мы сфотографировались, и я с радостью щебечу: — Фото получились идеальными, яркими. Спасибо вам еще раз за такой подарок, люблю вас! — Дочь, мы рады, что тебе понравился подарок, пользуйся! Я думаю, что с Джексоном вас также надо сфотографировать, наверняка, он придет в костюме. — Да, мам. — Мы тоже с папой купили для него подарок, — сообщает мама, показывая на небольшой пакет, стоящий возле прихожей. Я заглядываю в пакет, внутри которого я отмечаю наличие трех прямоугольных бумажек. Я начинаю читать и не совсем понимаю что это. Мама, причесываясь в зеркале, добавляет: — Это билеты на концерт вашей с ним любимой группы. — Да, но здесь их три. А третий для кого? — интересуюсь я. — Для Питера, — говорит за маму папа, сидя за кухонным столом перед уходом на работу, печатая что-то на своем ноутбуке, не обращая внимания на наш разговор с мамой, но при этом встревая в него. — Но зачем Питеру на концерт группы, которую он не может терпеть? — Не будь такой эгоисткой, — слышу я от папы. — Он тебе, посмотри, какой букет подарил. Пусть с вами развеется на концерте. — Да ты прав, — вторит мама. Что же она вечно слушается его? Где ее собственное мнение? — Джексон безмерно обрадуется этому. Джексон не обрадуется, уж особенно безмерно, что с нами пойдет Питер. Грядет скандал. Эх. В последнее время все только так и происходит, что я оказываюсь между этими двумя парнями: Джексоном и Питером. Я замолкаю, ничего не сообщая в адрес родителей по поводу билетов. Открываю окно на проветривание гостиной, и замечаю, как мужчина в черном смокинге с букетом в руках, который в несколько раз больше букета Питера, приближается к нашим воротам. «Мой парень Джексон», — бормочу внутри себя, прикусывая губу. Он настолько элегантен, что мы с ним как будто, и вправду, сейчас отправимся на показ мод, а не на вечеринку по случаю наших с ним дней рождений. Меня терзает волнение. Но почему?.. — Мам, пап, как я выгляжу? — подхожу я к родителям, которые практически уже собрались на работу. — Как шоу-дива, — смеясь, говорит папа, обуваясь. — Дочь, ты прекрасна! Не волнуйся! Будь осторожна на мероприятии, не забывай о том, о чем мы с тобой говорили! И пиши мне чаще. — Мам, не начинай! — закатываю я глаза. — Я все помню — Тогда встречай своего друга. Ты посмотри, Ник, нашей дочери такие букеты дарят, один другого лучше. — Да, завтра здесь целая аллея будет… — шутит мама. Я беру сумочку с необходимыми вещами, подарок для Джексона, открываю дверь и иду к нему навстречу. Он взирает на меня таким взглядом как тогда, когда я шла по подиуму. Подойдя ближе, мы продолжаем смотреть друг другу в глаза без слов. Его классический стиль одежды, запах парфюмерии заставляет мое сознание блокироваться. — Вау… — начинает Джексон. — При одном виде на тебя, я уже ослеплен… Ты покорила меня окончательно. Я не могу оторвать взгляда от тебя. Эта прическа делает тебя потрясающей сказать, что ты выглядишь, как модель из журнала — ничего не сказать. — Милый, мне безумно приятно слышать от тебя такие слова. Я также хочу сказать, что ты в этом костюме весьма пленяющий… — Какая ты красивая… О, боже… — не может оторвать взгляда от меня. — Джексон, благодарю! — Любимая, все слова сообщу после, как буду вручать главный подарок. — Я также хотела поздравлять тебя, когда доберемся до места. — Ну что, ты готова к фотосессии, со мной? — Да, сейчас позову маму, чтобы она нас сфотографировала на мой новый фотоаппарат. Мне родители его утром подарили, ты только представь, что он может делать фото сразу же после съемки, — говорю я с радостью. — Мам, можешь нас сфотографировать вместе? — кричу я с улицы. — Я знал, что тебе понравится, ой… — случайно выпаливает Джексон, явно не желая говорить это. — Знал? — я делаю озадаченный вид, не понимая, что имел в виду Джексон. — Да, просто… — почесывает затылок, придумывая причины. — Говори же! Я ничего не понимаю. — Я твоим родителям посоветовал купить этот подарок, так как ты мне постоянно говорила, что желаешь такой фотоаппарат. — Правда? — торопливо восклицаю я. — Джексон, ты самый заботливый парень, спасибо за то, что делаешь меня самой счастливой. — И я счастлив, милая. Я хочу поцеловать тебя… — И я этого хочу, — признаюсь я. Джексон проводит пальцем по моей коже рук, шепча манящим голосом: — Я соскучился по твоей нежной коже, безумно. Его слова заставляют меня постепенно таять, как шоколад, лежащий на пятидесяти градусной жаре. — Джексон… мои родители могут услышать и увидеть и… — Да, ты права. Кстати, — повышая специально голос для вида, говорит Джексон, — как я мог забыть, держи, это тебе. Это подарок от моей мамы. Она сказала, что завтра, сообщит свои поздравительные слова в отношении тебя, но очень желает, чтобы ты подарок приняла сегодня и надела на праздник. — Очень приятно, спасибо большое! Открываю коробочку, а там — прелестные серебряные серьги, напоминающие изогнутый листик дерева. — Вау, спасибо, какие красивые серьги! Думаю, они подойдут к моему образу. Поможешь надеть? — Да, конечно. Джексон застегивает плотнее серьги на ушах, заворачивая мои старые в подарочную коробочку. — Передай маме, что мне очень понравились они. Или завтра я сама при встрече скажу это на семейном празднике. — О, да, — выдавливает Джексон, — я слышал от мамы, что нам что-то собираются устроить твои родители.