Его рука ложится на мое платье, обхватывая талию, я в свою очередь, еле дотрагиваюсь руками до его тела, кладя робко руки на шею. Мы танцуем, мое мерцательное платье сверкает так, что мы оказываемся в центре среди танцующих сверстников. Питер крутит меня вокруг себя, нежно прикасаясь своей рукой к моей. На нас смотрят все без исключения, я ищу взглядом Джексона. Чтобы отвлечь взгляд Питера на меня, я задаю вопрос: — Так как у тебя дела с карьерой? — Завтра на свидании в пять вечера в Ботаническом саду Бель, я все тебе расскажу. За тобой зайти? Я нахожусь в полном оцепенении, словно употребила алкогольную продукцию, но самом деле я не употребляю ничего крепче моего любимого ванильного капучино, возможно, на свое совершеннолетие я позволю себе бокал шампанского. Мой мозг отказывает принимать действительность, Питер и свидание — это две несовместимые вещи. Питер не понимает, что на это скажет его брат, так как мы не виделись с ним лет десять и, поговорив со мной несколько минут, он решает, что я пойду с ним на свидание. Я слышу, что музыка заканчивается, но Питер продолжает меня крепко держать, прижимая к себе. — Питер, я совершено не узнаю тебя… Что с тобой стало? Насколько я помню, ты был застенчивым мальчиком, который боялся сообщить мне «привет». А сейчас ты приглашаешь меня на свидание, не общаясь со мной продолжительное время? — Не хочу упускать возможности, я желаю быть рядом с тобой, детка! — Я тебе не детка! — Девушка Милана Фьючерс. — Питер, тебя так Нью-Йорк поменял? — Возможно… Так, мы идем на свидание завтра? — Питер, я не понимаю, о чем ты говоришь, но в любом случае мой ответ нет. — Детка, ты отказываешься от многого. Ты и я — лучшая пара Сиэтла. Моментально обернувшись назад, я замечаю, что к нам приближается Джексон со злостным видом. «Интересно», — думаю я, — «Видел ли он, как мы танцевали с Питером». Внутри меня чувство, что сейчас начнется буря эмоций со стороны двух братьев. — Питер, ты что здесь делаешь? — спрашивает с ухмылкой Джексон, оттягивая меня от него. Я отхожу в сторону и наблюдаю за происходящим. Не знала я, что он так будет зол, увидев своего брата со мной. — И я тебе рад, Джексон, давно не виделись, брат! — отвечает с насмешкой Питер, поправляя челку. — Зачем ты сюда пришел? — Зачем, и ты — отмечать первый день лета. Я же не такой старик еще, всего лишь старше тебя на пару лет, я не могу прийти на вечеринку к Ритчелл? — Зачем тебе понадобилась моя Милана? В этот момент меня пронзает стрелой от услышанных слов. Что все это значит? — Милана — друг нашей семьи, я хотел обсудить с ней вопросы, касающиеся того, когда будет можно прийти к ее отцу, чтобы поработать над рукописями. Какие-то проблемы? Я замечаю, что обстановка постепенно накаляется. Так Питер все-таки солгал Джексону, сам делал мне комплименты, звал на свидание и сообщил ему, что нужно у меня всего лишь спросить было о встречи с моим отцом. — Держись от нее подальше, ясно? Не нужно строить на нее планы, а потом взять и уехать в свой Нью-Йорк, бросить ее здесь одну. У тебя там своя жизнь, поэтому не нужно портить мою. Ты уехал от нас с мамой, когда мы больше всего нуждались в тебе после развода с отцом, а ты… Я вмешиваюсь в противоборствующую битву двух огней и говорю: — Мальчики, мы не должны из-за ваших недомолвок портить вечеринку Ритчелл. – — Обсудите все дома, спокойно и в тихой обстановке», — говорю я, разъединяя их, друг от друга. Замечаю, что ди-джей приостановил музыку, чтобы понять причину криков и убедиться все ли в порядке. Я показываю ему рукой «класс» и громко говорю, чтобы он включил музыку. — Питер, — толкнув за плечо, командует Джексон, — ты услышал меня? Ни на шаг больше не смей подходить к ней и касаться ее! — Мы всего лишь танцевали, — надменно лжет Питер, постоянно поправляя свою челку назад, создавая вид, что он может делать все, что захочет. — Не верю тебе! — Что с тобой, сегодня? Согласно последнему общению по телефону на прошлой неделе ты был спокойным. — Заткнись и не приближайся к Милане! Понял? — Нет, ты мне не закон, который я обязан исполнять, ты мне всего лишь младший брат! Я нахожусь рядом с ними, не зная, что делать. Мои слова не действуют на них. — Джексон, мы можем поговорить наедине? — спрашиваю я Джексона, который вовсе меня не слышит. Его взгляд отличает ярость, которую я вижу впервые. — Что происходит у вас? — к нам подходит Ритчелл и, едва переведя дыхание от танцев, спрашивает. — Просто болтаем, — отвечает Питер голосом, словно все в порядке. — Так, ты Ритчелл, насколько я понимаю? Мне Джексон рассказывал про тебя, ты организовала праздник? Я с каждым словом Питера, поражаюсь его ловким актерским мастерством. Он за секунду изменил свой властный стиль и стал нежным с Ритчелл. — Да, говоришь, Джексон говорил… — Я не причем, — вставляет Джексон. — Питер, а не сам ли ты у меня расспрашивал все? Разве я говорил тебе про Ритчелл? Не надоело врать на каждом слове? — Мне приятно познакомиться, Ритчелл! Твои старания по организации праздника мне нравятся, особенно шоколадные кексы! — Парни, я не знаю, что у вас стряслось, но давайте все ваши разборки оставим на потом? И мне нужно поговорить с Милой. — Только ненадолго, мы продолжим танцевать с ней, — добавляет Питер, усмехаясь. Джексон толкает его повторно в плечо, на что он отвечает: — Брат, я пошутил. Ритчелл тут же хватает меня за руку и тащит в дом на кухню. Что сегодня со всеми такое? Все без моего разрешения, ведут меня, то танцевать, то говорить со мной. — Скажи спасибо, что забрала тебя от этих разборок! — Ритчелл, прости, я не знаю, что это было… — Милана, чего тут не знать? Два брата не могут поделить тебя. Ты бы видела, как Джексон смотрел, когда ты танцевала с Питером. В его глазах была такая злость, что он даже бросил Софию на середине песни, не замечая, что она ему говорила, и направился к вам с Питером. Не зная, что ответить Ритчелл, говорю первое, что приходит в голову. — Видимо между ними имеется вражда, причина которой мне неизвестна. — Думаю, в этой ситуации причиной их ссор являешься ты, — смеется Ритчелл. Я понимаю, что мне не до смеха, я никогда не видела Джексона таким разъяренным, готовым разорвать в клочья своего родного брата. — Не стоит так шутить, Ритчелл, не нужно было идти к нему, разговаривать с ним тогда ничего бы и не было. — Подруга, но так в этом и состоит наша жизнь, мы учимся на наших ошибках. Сама подумай, Джексон не сможет уберечь тебя от всех несчастий. Залогом всех твоих последствий является выбор. Ты приняла такое решение и получила такие последствия. Ритчелл, как всегда, права. Я разделяю с ней мысли, сообщенные мне несколькими секундами ранее. За каждым моим поступком стоит решение, и какое бы оно не было принято, я не смогу изменить его последствия, только лишь осознаю, буду ли я действовать подобным образом в будущем или нет. — Да, спасибо, подруга! — Всегда к твоим услугам, но с Джексоном поговори, вы ведь с ним близнецы, ты без Джексона — не ты, потом успокаивай тебя целую вечность, — объявляет Ритчелл, сделав широкую улыбку на лице и заключает меня в объятия. — Пойду, поговорю с ним, да. — И еще я хочу сказать тебе одну вещь: не позволяй другим решать за тебя, если ты не хочешь общаться с Питером, танцевать с ним, так и скажи, никто не вправе принуждать совершать те или иные действия без твоего желания, — поддерживает меня Ритчелл, от чего мне становится легко и тепло на душе, словно сердце окутано в мягкое одеяло. — Знаешь, ты меня вдохновляешь! — восторженно сообщаю я. Как же здорово, когда есть такие друзья, которые поддерживают и ценят тебя, подбодряют добрыми словами, улыбкой. Что еще нужно для счастья? Нужно найти Джексона среди толпы веселящихся друзей и рассказать ему всю правду о словах Питера в отношении меня. Выхожу во двор, искусно украшенный разнообразными огнями, искусственными цветами, но не замечаю, ни Питера, ни Джексона. Возможно, они не захотели больше оставаться на вечеринке и приняли решение уйти домой. Чувствую, что лето будет насыщенным в плане постоянных стычек Питера и Джексона. Действительно, быть может, идея уйти домой кажется в настоящее время самой подходящей. Нужно обязательно попрощаться с моей подругой и поблагодарить ее за праздник. Бросаю взгляд на время, понимаю, что на часах еще нет и полночи, а я уже собираюсь домой. По всей видимости, от допроса мамы не убежать. — Ритчелл, — говорю я, подбегая к столику с угощениями, рядом с которым подруга беседует с Митчелл, — думаю я тоже пойду домой. — Постой, еще торт с фейерверком, специально приготовленный в честь нашей с тобой дружбы, останься, еще хотя бы на полчаса. — уговаривает меня остаться подруга. — Да, Милана, — вставляет Митчелл, — идем заказывать любимые нами песни и будем отжигать, встречая первый день лета. — Да, — с радостью сообщила я, осознавая, что танцы всегда помогали забыть все мысли, мучащие меня и терзающие изнутри. — Девчонки, даже не верится, это последнее лето, когда мы с вами вот так стоим втроем, смеемся, обо всем разговариваем, люблю вас! — лепечет Ритчелл. — Ритчелл, но почему последнее? — удивленно спрашиваю я, пробуя шоколадный кекс, лежащий на праздничном столе, о котором отзывался Питер. Кекс, и вправду, оказался вкусным. Митчелл кивает, соглашаясь со мной. Хоть и она пришла к нам на обучение в школе в предпоследний учебный год, за это время она стала для нас с Ритчелл человеком, которому можно доверять. — В следующем году, каждый из нас будет озабочен поступлением в университет и не будет столько общего у нас с вами, о чем можно было бы постоянно и искренне болтать, как сейчас, например.