– Нет. Когда успевает? – Да в основном по вечерам. Однажды, ещё до открытия салона, она затеяла игру с буквами. Помнишь, как ты с ней на хуторе предметы перечислял? – Это когда следующее слово должно начинаться с третьей буквы предыдущего? – Да-да. Потихонечку девушки втянулись и теперь медленно, но уверенно читают и пишут. – Ничего себе! За три неполных месяца? Вот уж удивила сестрёнка так удивила! Пойду поговорю с ней, откладывать смысла нет. М-да, поговорил. И получил на предложение фунт презрения. – Больно надо мне с твоими неучами возиться. Наталья с Оксаной грамоту освоили, вот пусть они и учат. Опаньки! Мама дорогая, сколько спеси в голосе! И взгляд как у Снежной королевы. Стою дурак дураком, глазами хлопаю и не знаю, что сказать. Блин, какая муха её укусила? Или сестрёнку подменили? А эта вредина минуту постояла со вздёрнутым носом, всласть налюбовалась моей растерянной физиономией и скорчила довольную рожицу. – Да ладно, поучу я твоих остолопов. Не всё ж им кулаками махать, пускай и головой поработают. Та-ак. Это что сейчас было? Малая прикололась? Во наглость! Совсем мелочь от рук отбилась. Меня от её слов и вида чуть кондратий не хватил, а она лыбится, довольная. Не-е, такое нельзя оставлять безнаказанным. Мстя моя будет страшна. – Нет. Раз сказала, что Наталья с Оксаной учить смогут, значит, так тому и быть. Во-о, счастья во взгляде сразу поубавилось, и тревога на челе нарисовалась. – Да они не справятся! Ух ты, сколько возмущения вдруг в голосе прорезалось! – А за это я с тебя спрошу. Сама порекомендовала – сама отныне и ответ за них держать станешь. Ещё раз проверь знания подопечных, поприсутствуй на первых уроках, посмотри, всё ли в порядке, подсказывай, если потребуется. – А… – А ты начнёшь ребят математике обучать. Да и самой тебе пора за химию с физикой приниматься. Уже собираясь уходить и разворачиваясь, как бы невзначай добавил: – Подколола здорово. Но больше так не делай, а то помру от разрыва сердца – будешь чувствовать себя виноватой. О, опять улыбочка на лице засияла. И потекли у нас трудовые будни. На работу в мастерскую приняли ещё пять человек. Это бизоны похлопотали за своих друзей и упросили меня их взять, не зная, что мы с партнёром расширяться решили. Теперь все пятеро мною тренируемых плюс их приятели гоняются твёрдой рукой Потапа Владимировича. Софа тоже двух работниц наняла: рынок требует расширения мыловаренного производства. Купцы за нашим мылом в очередь выстроились, несмотря на его высокую цену. Женское «дворянское собрание» всё же выбило из городовой управы землю под ремесленное училище и даже умудрилось сделать это бесплатно для купчихи Щеголевой, то есть за счёт городского бюджета. Право, не ожидал. Приятная новость. И место то, которое хотелось, возле нашей с Потапом мастерской, как раз за территорией, недавно выкупленной под новые цеха. Мы с Софой тоже прикупили себе участок, соседствующий с нашей усадьбой, ну, тот, где дом сгорел. Собираемся построить там супер-пупер-фабрику, аж в четыре этажа высотой, для производства косметики, лекарств, бальзамов и всего прочего, а то в доме и в соседних пристройках места на все задумки явно недостаточно. После Пасхи возьмёмся за разбор сгоревших развалин, а снег сойдёт, начнём рыть котлован под фундамент. Купчиха Щеголева при моём содействии заключила с Панкратом Алексеевичем договор на строительство здания ремесленного училища. Потом и я с ним кучу договоров подписал: на постройку кирпичного заводика, на подвоз песка и глины к нему с карьеров Панкрата и, конечно же, на возведение четырёхэтажного дома. Ох и лихую круговерть с бумажками мы устроили! В результате всех этих манипуляций я спустя год должен стать владельцем шикарного здания – первой четырёхэтажки Красноярска; плюс к этому у меня появится собственный кирпичный заводик, расположенный рядом с мастерской и училищем. И кстати, новый дом обойдётся мне почти на четверть дешевле за счёт своего кирпича, а завод – вообще бесплатно. Эх-х, приятно зарабатывать, ничего, по сути, не делая, так и тянет провернуть ещё какую-нибудь хитро-мудрую комбинацию. Но «опыт, сын ошибок трудных», напоминает: это от лукавого. Бывают удачные стечения обстоятельств, держись за них, но не жди, что жизнь станет даровать их тебе постоянно. А через день к нам в усадьбу заглянул помощник местного архитектора и высказал недовольство по поводу проектов зданий – четырёхэтажки и училища. И то у меня, видишь ли, не так, и это не этак. Ну да, зашевелились чиновнички: деньги мимо носа проплывают. Далее последовала старая песня: давайте мы вам за долю малую переделаем всё как надо. Ага, щас-с, разбегусь только! Внимательно выслушал этого щуплого человечка и объяснил «официальную» версию. Какой проект? Что-о вы, что-о вы. Откуда у меня такие навыки? Не-е, это расчёты подрядчика. Почему мною рисовано? Так Татьяна Ивановна попросила, не мог я ей отказать в этакой малости. Она пожелала увидеть эскиз фасада спроектированного училища, вот я и нарисовал. Почему четырёхэтажку изобразил? Пытался Софье Марковне угодить. Проект? Да всё того же подрядчика, я лишь по отделке фасада пару предложений внёс. Расстроенный, бедолага ушёл несолоно хлебавши. Хотелось бы посмотреть, как он теперь у Панкрата Алексеевича мелочь на карманные расходы начнёт выпрашивать. Первые дни обучения молодёжи выявили существенную разницу в знаниях. Некоторые могли накарябать буквы, некоторые читали по слогам, но в основном учиться собрались те, кто о грамоте и понятия не имеет. Пришлось разделить их на две группы. С начинающими занимаются девушки из салона, а «продвинутых» взяла в оборот неугомонная сестрёнка. Я же решил обучать работников мастерской элементарной арифметике, а то даже зарплату сосчитать не все способны. Заодно стану рассказывать о металлах и способах их обработки, а также где и какой из них лучше применять. В конце марта с удивлением увидел в нашем дворе старшего брата, на повышенных тонах разбирающегося с новыми бизонами. Ух ты! Какие люди нас посетили, ё-малай! Пора вмешаться, а то дело до драки дойдёт. – Гнат! Все участники разборки обернулись на мой окрик. – Парни, это свой. Гнат, молодец, что заехал. Проходи в дом, дорогим гостем будешь. Эх, не дай бог он меня сейчас при всех Мишкой назовёт. Не дожидаясь его подхода, зашёл в дом, встретил в коридоре, от лишних глаз подальше. Крепко обнялись, до хруста в моём позвоночнике. Вот каким был он медведем, таким и остался. – Ох и вырос же ты, Мишаня! Силёнок поднабрал. – Есть немного, но до тебя ещё далеко, – усмехнулся я. – А по имени ты меня, брат, пока не зови. Пойдём ко мне, там всё объясню. Поднялись в комнату. По дороге я перехватил горничную и попросил принести нам графинчик ягодной настоечки, встречу обмыть, и чего-нибудь вкусненького, червячка заморить. Гнат от моих слов и от убранства дома впал в глубокую задумчивость. Что ж ему по поводу моего переименования сказать? Парень он понятливый, на мякине его не проведёшь. Ну… тогда и не станем нелепицы сочинять. За сборами на стол узнал последние новости сельской жизни. В обеих деревнях дела идут своим чередом, без особых изменений. Все живы-здоровы и передают приветы. Удивила мать: вновь беременна. Это в её-то годы! Впрочем, отчим просто счастлив и чуть ли не на руках её носит, а спиртное вообще не пьёт. Честно признаюсь, не ожидал. Поражён до глубины души и… рад за них. Софьин хутор вторую зиму перенёс прекрасно, сарайчик моего производства стоит надёжно и разваливаться не собирается. Ха, а кто-то говорил, не продержится и года. Эх, память подхватил радостный вихрь. Замелькали картинки былого, повеяло чем-то родным и близким. Надо же, о вечно тёмной и сырой землянке и то с теплотой вспоминаю. Под принесённое скромное угощение – пост как-никак – поведал и я о нашей жизни. – Гнат, строго-настрого запомни: меня теперь зовут Александр. Мишки давно уж нет. Не могу тебе всего рассказать, но, поверь, смена имени и фамилии была необходима. Для всех я потомственный дворянин Александр Владимирович Патрушев, и обращаться ко мне на людях тебе придётся только так. Соответственно, и братом не называй. Мало того, Машу следует звать лишь Марией. Братишка с каждой фразой мрачнел всё больше и больше, а когда я про Машулю сказал, вскинулся: – Можа, мне и сестру сестрой не звать? Я улыбнулся: – Сестрой можно. Что-то я на него слишком рьяно наехал, вон как набычился. Положение вещей нужно доходчивее объяснять. – Братко, ты Маше хорошей жизни желаешь? – Мне уйти? Вот дурень! – Никуда ты не пойдёшь, пока на вопрос не ответишь. – Да, желаю. – Думаю, смутно, но представляешь, что такое дворянское общество. Нельзя дворянку прилюдно называть Машей и уж тем более Машкой. Гнат молча кивнул. – Поэтому зови её Марией или сестрой. – А ничего сестрой-то? Урона не будет? – Ты – её брат, она – твоя сестра, и начхать нам на козлов, которым это не нравится. Брат, глядя на мою ухмыляющуюся физиономию, тоже слегка улыбнулся. – Извини, если ошарашил тебя, но лучше уж сразу расставить всё по местам. Только без обид. Посмотрел внимательно, покачал головой и махнул рукой: – Я не в обиде. – Ох, брат, как я рад тебя видеть, ты не представляешь! Давай рассказывай, каким ветром к нам занесло? – Помогал отцу с торговлей в Канске. Там после распродажи зерна встретил знакомого по летним трудам, он и предложил подработать напарником возницы до Красноярска. А чё мне дома-то сиднем сидеть, коли деньги за нечего делать сами в руки идут? Вот я и нанялся. Заодно решил родную кровь проведать, захотелось взглянуть на ваше обустройство, вдруг подмога требуется. Товар доставили, денёк отоспался и отправился на поиски. – А во дворе как оказался? – Да… – Он смущенно мотнул головой. – У вас на каждом крыльце барыни всякие стоят разговаривают, побоялся встревать. А тут вижу, ворота во двор открыты, коза ваша бегает, я и зашёл. Не успел оглядеться – эти пристали, небось за варнака приняли. Боялся, уж кулаки размять придётся. – Это здорово, что ты к нам приехал. И помощь твоя не помешает. – Да чем же я вам подсобить-то смогу? Вон у вас хоромы какие! Иль не ваши?