Подходящее время, чтобы восстановить «границы». — Слоан? Он посмотрел на нее сверху вниз. — Да? — Спасибо. Я увижусь с врачом. — Кэт действительно была благодарна ему, но затем добавила: — А теперь уберите руку и отойдите от меня. *** Несколько часов спустя Кэт сидела у кровати Келлана. После полуночи доктор сказал, что ему лучше, и Кела перевели в отдельную палату. Она взглянула на Диего, сидящего справа от неё. Доктор Диего Санчес, врач-педиатр, напоминал ей плюшевого мишку. Лохматые каштановые волосы, добрые глаза, мускулистое тело и кроткий нрав. Обычно он всегда улыбался, но сейчас его лицо выражало обеспокоенность. Тихий храп со стороны кровати привлек её внимание. Она была рада, что Келлан спал. Его кожа стала нормального цвета, а дыхание нормализировалось. Теперь ему нужен был только отдых. Но с каждой секундой Кэт чувствовала необходимость что-то сделать, чтобы помочь. Наконец она произнесла: — Хочешь кофе? Содовую? Поесть? Диего лишь покачал головой. И она не выдержала, и начала говорить: — Я замерла, не могла даже кричать, — в голове промелькнули картины произошедшего. — Я увидела нож. Если бы я предупредила его, он бы увернулся. Диего остановил мрачный взгляд на ней. — Ты уже достаточно сделала сегодня. Действительно. Думать, что он простит её, было эгоистично. Боже, когда она стала такой жалкой? Такой слабой? Кэт собралась с мыслями и подумала, что есть другой способ быть полезной. — Я съезжу домой и соберу вещи для Келлана. Могу зайти и к тебе и взять, что тебе нужно. — Ты держалась молодцом. Но ты должна пойти домой и поспать. Прими таблетку от головной боли, — произнес Диего, взяв ее за руку. Она покачала головой. — Я в норме. Врач, которого Слоан заставил меня осмотреть, сказал так же. — Она действительно не хотела домой. Сама. Страшно. Взгляд заботливого мишки сменился на глаза грозного гризли. — Я знаю, что ты упала на покалеченную ногу, когда тот мудак вытолкнул тебя из машины. Чёрт, тебе сейчас больно. Иди домой, прими обезболивающее и поспи. Привезёшь вещи завтра. Она скорчила гримасу, и он замолчал. — Педиатры не должны ругаться. — Ни хрена, Кит-Кэт. Иди домой. Почувствовав, что ей стало немного легче, Кэт улыбнулась ему. Диего ругался, как матрос, однако она надеялась, что он не делает этого при детях. Она наклонилась и обняла его. Затем пошла к кровати, и поцеловала в щеку Келлана, при этом поборов желание поправить покрывало и убрать с его лица волосы. Сморгнула накатившую слезу, Кэт взяла сумочку со стула и сказала: — Я могу заскочить к тебе утром. Если тебе что-нибудь понадобится, напиши. Она потянулась за ключами от машины, и вспомнила: — Чёрт, машина. Точно, Слоан сказал, что полиция забрала её. И она вновь вспомнила о мужчине, который помог ей. Как только Кэт увидела врача и узнала, что состояние Келлана улучшилось, Слоан ушёл. — Возьми мою. — Что? — Я сказал, бери мою машину. Ты так устала или отвлеклась? Да, она задумалась. О мужчине. И она, действительно, устала. — Не настолько, чтобы забыть, что не могу водить машину с ручной коробкой передач. Как у тебя. — Это проблема. — Он отпустил ее руку. — Я не хочу, чтобы Кел проснулся в одиночестве, хотя... Дай подумать, может, я отвезу тебя. Она не хотела, чтобы Кел проснулся один. В конце концов, можно позвонить отцу, но родители будут волноваться, узнав, что произошло сегодня. Они могут решить, что угон произошёл по её глупости и неумению заботиться о себе. — Я вызову такси. Они безопасны, люди всегда использовали их. — Ой, не знаю, Кэт. Она глядела на Келлана и вспоминала, как замешкалась, когда нужна была её помощь. Она больше не хотела быть той испуганной женщиной. Не хотела быть слабой. Подойдя к Диего, она сказала: — Все будет хорошо. Я напишу тебе, когда приеду домой. У неё получится. *** Слоан смотрел в окно, в темноту. На больничной кровати позади него тяжело дышал Дрейк Вог, кажущийся старше своих пятидесяти с лишним лет. Слоан созвал специалистов со всей страны, но все они говорили одно. От трех до шести месяцев. Его наставник проигрывал самый большой бой в своей жизни. И деньги Слоана были здесь бессильны. Подняв руку, он потёр свой несколько раз сломанный нос. — Почти два часа ночи. Ты стоишь там уже больше часа. Слоан повернулся к лежащему мужчине. Дрейк отбросил одеяло, показав больничную рубашку, которая едва прикрывала его когда-то мощные ноги, теперь напоминающие тонкие веточки. — Лучше спросить, почему ты не спишь. Он дежурил в этой палате уже много раз, и Дрейк ни разу не просыпался. — Набирался сил, чтобы встать и уложить тебя на лопатки столько раз, сколько понадобится, чтобы ты рассказал, что тебя беспокоит. Слоан подошел и расслаблено опустился на стул. — Только после тебя, старик. Воспоминания хлынули на него, вызвав боль. С обычной болью он мог бороться, но эта боль... Не тот случай. Он бы не был так угрюм, а просто нашёл бы больше врачей — люди ведь побеждают рак. — Конечно, — сказал Дрейк, — но они всадили в меня эти провода. — Нашёл оправдание. Дрейк взял пульт, включил свет и поднял кровать. — Выкладывай, Майклс. Он знал, что Дрейк измотан тяжёлой болезнью, что было видно невооружённым взглядом, но Слоан всё ещё видел перед собой человека, который четырнадцать лет назад поднял его на два метра и кинул в стену, а затем потащил на маты и заставил излить свой гнев. Когда Дрейк положил Слоана в лужу его собственного пота и крови, то сказал: — Либо ты управляешь насилием, или оно управляет тобой. Выбирай. Слоан до сих пор помнил те слова. Но сейчас ему нужно было успокоить мужчину, который ждал, что ему изольют душу. Не желая говорить о Кэт, Слоан выбрал тему, близкую сердцу Дрейка. — Это Айзек, наш боец из программы «Наставник». Один парень сказал мне, что он убегает из школы и ищет подработки. — Дрейк был наставником Айзека до болезни и теперь Слоан заменял его, таким образом получив в ученики трёх ребят. Но Айзек никак не мог привыкнуть к перемене. — Что случилось? Он ранен? — Нет, — заверил Слоан, и почувствовал, как прошлое затянуло его. Ему было тринадцать, когда он начал искать работу, чтобы продержаться, пока его мать не нашла себе очередного «очаровательного хренового принца».