– Может перестанешь уже пилить меня по любому поводу и отчитывать за каждый взгляд в её сторону? Он прав. Совсем себя не узнаю. Стала такой придирчивой. Думаю, гормональный фон пляшет. – Солнце, а давай сменим тему. Поговорим о чём-то другом! О Мальдивах, к примеру. Итак, где бы ты хотела отпраздновать нашу свадьбу, заодно и медовый месяц? Взгляд Вовы наполнился искорками и теплом… – Да, давай сменим тему. Так, мы ещё где-то полчаса посидели, но начало темнеть, холоднее становилось. Второй месяц осени, вечера уже были холодными. Я куталась в плед, наслаждаясь фруктовым чаем, и смотрела на наш очаровательный сад, который вспыхнул жёлтыми фонариками. Атмосфера сейчас между нами сложилась гармоничная, так что я постаралась отбросить негативные мысли и наслаждаться хорошим вечером, природой, вкусной едой. Мы обсудили кое-какие планы на будущее, я более-менее успокоилась. Когда мы с Вовой проговаривали вслух проблемы, открываясь друг другу, конфликты сходили на нет. А затем к Вове приехали друзья – та самая его банда на внедорожниках. Парни выглядели помятыми, очевидно после вчерашней гулянки. Мы пригласили их сесть за стол, но я не стала им мешать и вскоре пошла к себе. Мне вдруг очень захотелось спать… Логично, если я спала ужасно прошлой ночью. * * * Войдя в дом, я услышала смех со стороны гостиной. Это был голос свекрови и весёлый лепет Стёпы. Мельком увидела, как они вместе играют в гостиной. Свекровь балует малого. Тискает, как игрушку какую-то, и всячески лелеет. – Ну, мой пирожочек, хочешь ещё конфетку? – Хочууууу! – А машинку? Какую тебе машинку распаковать, выбирай. – Красную! – Ты ж моё золотко! А может блинчики тебе испечь? Любишь блинчики или оладьи? – Блинчики, блинчики! – Договорились. Но сперва давай к твоей мамочке поднимемся и проведаем её. К ней сейчас врач приходил, пошли, узнаем, как она себя чувствует. Услышав приближающиеся шаги, я ускорилась, побежав вверх по ступенькам, чтобы они меня не увидели. Не хочу сталкиваться с Антониной Павловной лицом к лицу и буду стремиться это делать реже. Ненавижу её змеиный взгляд и гадости, летящие из её рта в мой адрес. Опять наговорит на меня, какая я плохая жена, а я на этот раз вряд ли сдержусь. Ничего-ничего, Вова обещал завтра с утра приступить к поиску жилья для них. Нужно всего лишь ещё денек потерпеть! Скоро этот серпентарий съедет. * * * Со Снежаной я тоже больше не хотела сталкиваться. Зачем? Мы уже всё обсудили. Я не стану ей подружкой, не буду сидеть у её кровати, с сочувствием её жалеть. Она не была со мной мягкой и доброжелательной. Смотрела также холодно, как и свекровь. Вернувшись в комнату, я вошла в ванную, чтобы принять душ, а затем лечь спать. Когда проходила мимо комнаты Снежаны, чувствовала сковывающее напряжение. Дверь её спальни была закрыта, а на этаже тишина. Спит наверно… Главное, я точно знаю, что сейчас Владимир находится в саду, общаясь со своими друзьями. Отодвинув шторку, выглянула в окно и убедилась, что Вова действительно сидит на веранде. До меня доносится грубоватый мужской смех, я вижу очертания силуэтов парней. Облегчённо выдыхаю. Дожили. Я вот теперь всегда что ли буду контролировать шаг своего мужчины? Мне это не нравится. Хочу назад в прошлое! Повернув кран, вошла в душевую кабинку под тёплые струи воды. Сколько я там простояла – не помню. Прикрыв глаза, наслаждалась уединением, ароматным гелем для душа с запахом ванили и какао, блаженно натрия кожу мочалкой в пышной пене. Как только коснулась груди, ойкнула, понимая, что грудь стала больше и чувствительной. Надо записаться к врачу. Сделаю это в ближайшее время… А когда Вова отправит этих «двух красавиц» подальше от нашего дома, я скажу ему о малыше. Выключив кран, вышла из душа, накинув на тело лёгкий шёлковый халатик, персикового цвета. Это был подарок Вовы, который он привёз мне из Парижа. Вова был там проездом, но он не забыл обо мне и решил побаловать. Халатик, французские духи, бутылочка самого лучшего «Château Gruaud-Larose». Ностальгия… Были времена! Вернувшись в комнату, я села напротив зеркала, чтобы уложить волосы. Немного их подсушив, бережно расчесала пышные локоны расчёской, затем нанесла на лицо увлажняющий ночной крем, рассматривая своё отражение. Я неплохо выгляжу… Несмотря на то, что испытала наверно годовую порцию стресса всего лишь за сутки. Но мой организм уже начал меняться, из-за моего интересного положения, и это невозможно не отметить. Только мой муж – дурень, слеп и нем! Поскольку сейчас все заботы у него о сыне и несчастной смертельно больной бывшей… Я смотрела в отражение и представляла рядом Снежану. Невольно сравнила её и себя. Неужели она лучше меня? Умней? Красивей? Не знаю… Сейчас трудно сказать в её состоянии. Но Вова всё же с потаенным огоньком на неё поглядывал, это невозможно было не отметить. Отложив все свои косметические принадлежности, приглушив свет, я направилась к кровати, прислушиваясь к шуму за окном. Балконная дверь была открыта, шторка колыхалась от лёгкого ветерка, что врывался внутрь, до меня продолжали доносится обрывки фраз мужчин. Всё ещё там. Общаются. Я забралась в кровать, укрывшись одеялом, закрыла глаза. Думала, сейчас быстро усну, но сон вдруг перебило. Я опять около часа вертелась то в одну сторону, то в другую. В конце концов села, взяла книгу и решила почитать, чтобы остановить поток мыслей и быстрее уснуть. Мне чтение обычно помогает быстрее заснуть… Внезапно открылась дверь, и я увидела Вову. – Милая… Он был навеселе. Улыбался и смотрел на меня голодными глазами, в которых потрескивало возбуждение. Увидев, что я в его халатике, за миг оказался рядом. Впился пальцами в одеяло, резко отшвырнул его в сторону. – О, чёрт возьми, какая ты сладкая! Ждёшь меня? Хочешь… – Вова… Его ладонь быстро накрыла мою грудь, жадно сжав. Она заныла и запульсировала. Его хватка оказалась грубоватой. – Подожди, ты какой-то грубый. И ты пьян! Я сразу уловила запах перегара, когда Владимир только вошёл. Меня затошнило. Я вновь ощутила знакомый рвотный позыв, как сегодня в обед на стряпню свекрови. – Вы пили? Много выпили? Сейчас меня ужасно раздражали резкие запахи, потому что усиливали тошноту. – Я в норме, а ты такая… Такая красивая, Катя! Я отстранилась, не позволяя ему так грубо мять свою грудь. Она сейчас болела и нуждалась в тепле и ласке. А он повёл себя так, словно клиент дешёвого борделя, который на пафосе ворвался в номер к шлюхе, требуя секс на законных правах, потому что заплатил. – Но у тебя язык заплетается, ты на ногах едва стоишь! Надо проспаться, Вов. Ложись спать. Лучше… Лучше рядом, на диване. Иначе меня будет рвать всю ночь от запаха перегара. Его ухмылка резко исчезла с лица, являя после себя раздражённость и недовольство. – Я держусь из последних сил, терплю твои глупые придирки, а ты мне не веришь! Не веришь, что я верен только тебе, поэтому решила наказать отказом в сексе? Что мне ещё сделать, чтобы ты поверила? С крыши прыгнуть?! – заорал он, что хрустальная люстра под потолком задрожала, а я ужаснулась, широко распахнув глаза. Владимир начал взрываться. Я понимала, становится слишком опасно. Я ещё никогда его таким не видела. НИКОГДА! Это ужас какой-то. Мне страшно! – Вова, подожди, остановись. Зачем ты так много выпил? Я отползла на противоположный край кровати, встала на ноги, прикрывая руками область груди, где немного просвечивались соски. Глядя на Вову сейчас, я его не узнавала. Передо мной словно возвышался разъяренный монстр. – Иди сюда, Катюш… Хочу тебя!