Глава 18 Сентябрь 1943 года Анна как можно тише закрывает за собой дверь спальни. За окном стоит красивый вечер. На небе ни единого облачка, и солнце укутывает горизонт одеялом теплого света. Они с Лýкой условились, как обычно, встретиться на лесной поляне. Весь день она пыталась подавить в себе волнение, ждала и пристально всматривалась в циферблат, на котором стрелки двигались вперед со скоростью улиток. Застегнув плащ, Анна быстрым шагом проходит по коридору. День она провела за чтением до сих пор не известного ей писателя Фицджеральда. Ни обложка, ни название не зацепили, когда Анна впервые увидела эту книгу в лавке Чильберга. Она думала, что «Великий Гэтсби» – либо шпион, либо фокусник, но продавец заверил, что книга стоящая, и Анна за это благодарна. История любви Джея Гэтсби и Дэйзи захватила настолько, что она с трудом дождалась, когда поделится этим трагическим повествованием с Лýкой. Прижав книгу к груди, девушка сворачивает к выходу. После раннего ужина, извинившись, она уединилась в своей комнате под благовидным предлогом отработки навыков стенографии и с тех пор не попадалась на глаза матери. Уже в двух метрах от входной двери Анна услышала, как кто-то движется у нее за спиной. – Анна? – с удивлением окликает ее Ингрид. – Куда это ты? – Прогуляться немного. Такой вечер приятный, – отвечает дочь, кивнув в сторону окна. – Что-то ты последнее время зачастила с прогулками. – Правда? – переспрашивает Анна, стараясь выглядеть невозмутимой. – Просто мне нравится проводить время на свежем воздухе. Мать молчит и оценивающе смотрит на нее, а Анна чувствует, как сердце сбивается с ритма. – Свежий воздух, конечно, всегда полезен. – Вот именно, – быстро произносит дочь. – Мне пора, чтобы успеть вернуться до темноты. Ингрид кивает, но потом ее глаза подозрительно сужаются. – А зачем тебе книга? Анна показывает ей «Великого Гэтсби». – Думала, присяду где-нибудь – почитаю. – Но ты же сказала за ужином, что уже дочитала ее? Анна ощущает проступающие на затылке капли пота. Она открывает рот, чтобы ответить, но теряется, не зная, что сказать. – Анна, – продолжает мать, – ты с кем-то встречаешься? – Нет, – быстро отвечает дочь. – Или – да, но это всего лишь друг. – Какой друг? – Матушка должна пообещать, что не будет сердиться, – вздыхает Анна. – Но я познакомилась с молодым человеком, который учит меня итальянскому. – Что? И кто же это? – Его зовут Лýка Кавалли. – Вы встречаетесь с ним? И ты нам с отцом ничего не сказала? Анна кивает. – А чем он занимается? – Его семья держит небольшое хозяйство к югу отсюда, – лжет Анна. – И где вы с ним видитесь? – Да здесь, в окрестностях. Мы просто сидим и обсуждаем книжки. – Господи, Анна! – восклицает Ингрид, всплескивая руками. – Ну как ты можешь так поступать с нами? Носиться вечерами по окрестностям с незнакомым мужчиной! Ты что, не понимаешь, как это выглядит со стороны? – Прости. Но все это вовсе не так опасно, как может показаться. Лýка – исключительно порядочный молодой человек. – Это неважно. Отныне ты больше не увидишь его. И после ужина тебе теперь запрещается покидать дом. – Но мама, – протестует Анна. – Ты не можешь так поступать со мной. – Могу, конечно! – Между прочим, я совершеннолетняя. – Но ты живешь в нашем доме. Хочешь решать все сама – съезжай от нас. Анна в изумлении смотрит на мать. Так хочется, чтобы Ингрид могла понять ее чувства. – Лýка – хороший человек, – говорит она. – Добрый и умный, и я люблю его. – О господи! – кричит Ингрид, хватаясь за голову. – В этом ведь нет ничего плохого, – продолжает Анна. – Он собирается переехать в Стокгольм и выучиться на журналиста, а потом мы поженимся. – Ты больше не увидишь его, понятно тебе? – кричит мать, и голос ее звучит так резко, что Анна отступает на шаг назад. Никогда прежде она не видела Ингрид такой возбужденной. – Ты не можешь запретить мне выходить на улицу. – Разумеется, могу. Вальтер возвращается в субботу, когда Рунстрёмы придут на ужин. До тех пор ты не выйдешь из дома. Анна чувствует, как к глазам подступают жгучие слезы. – Если бы только матушка познакомилась с ним, ей все бы стало понятно. Скрестив руки, Ингрид преграждает путь к выходу. – Я ни слова больше не хочу слышать об этом итальянце, – категорично заявляет она. У Анны пересохло во рту. Внутри нарастает паника. Она не знает, что предпринять, если ей запретят видеться с Лýкой, и не понимает, как мать может быть такой жестокой. – А что, матушка никогда не влюблялась? – Нет, – усмехается Ингрид. – Во всяком случае, не в батрака. Анна с трудом может поверить своим ушам. Мать ничего не понимает! Решительно оттолкнув ее, дочь выбегает на крыльцо. – Стой! – слышит она у себя за спиной материнский голос, убегая в сторону моря. – Вернись, сейчас же! Но Анна не останавливается, она убегает от маминых слов. Лýка уже ждет ее. – Что случилось? – с тревогой спрашивает он. Анна бросается в объятия любимого и всхлипывает, прижимаясь к его плечу. Лýка бережно обхватывает ее лицо и убирает прилипшие к щекам пряди волос. – Рассказывай, – просит он, но Анна только мотает головой. Она не хочет произносить слова, сказанные мамой. – Не могу, – еле различимо произносит девушка, еще крепче прижимаясь к нему. Лýка крепко обнимает Анну, она дышит ему в грудь. Как приятно стоять вот так, когда объятия согревают и защищают. В конце концов Анна, собравшись с мыслями, тянется к его уху. – Ты говорил, что любишь меня? Она сосредоточенно прислушивается к его дыханию: вдох – выдох. – Si, – тихо произносит он, – ti amo [22]. – Покажи мне свою любовь, – шепчет она. Лýка застывает, будто задумавшись. Потом тянется к ее губам. Они сливаются в глубоком, долгом поцелуе, и Анна чувствует, как его руки опускаются ниже. Ей нравится это ощущение, одновременно такое естественное и напряженное, будто перед взрывом.