В половине девятого он был уже на месте и чутко прислушивался, когда хлопнет дверь кабинета за стенкой. В комнате отдыха уже ждали конфеты и пирожные, Вентура просто жаждал заманить свою помощницу на кофе. В груди приятно ныло, в паху простреливало, а в голове кружился розовый туман перспективы приятного общения с красивой и умной девушкой. Но Василиса не была бы Василисой, если бы не испоганила своему дорогому нанимателю эти розовые мечты. Ровно в девять часов она постучалась в его кабинет и с порога «обрадовала»: - Олег Викторович, спасибо большое за заботу: вчера вечером я переехала в квартиру. Надеюсь, что сегодня прилетит мой помощник, он согласился поучаствовать в деле. Жить мы будем пока вместе, там две комнаты, разместимся с комфортом. Лицо Вентуры приобрело кислый вид. Он скривился, словно от зубной боли: - Василиса Андреевна, ну зачем же так быстро. Давайте повременим. Хотя бы через пару недель пригласим вашего специалиста, когда вы переберётесь ко мне в дом. Какой смысл вам вместе толкаться? Да и подозрительно это будет выглядеть? Правая бровь Василисы выгнулась крылом: - Серьезно? То есть вы готовы растянуть расследование и платить за каждый день приличный гонорар, лишь бы появление второго человека в компании не выглядело подозрительным? Вентура потянул себя за ухо: - Давайте повременим. Ну не нравится мне эта идея… «Не говорить же ей, что у меня крышу сносит при одной мысли, что она будет жить в квартире с чужим мужиком?» Олег попытался замять разговор и переключить внимание Василисы: - Через час в переговорной соберу руководителей и представлю вас коллективу. С кем бы вам хотелось близко повзаимодействовать, исходя из информации, которую мы предоставили? Я могу дать какие-нибудь распоряжения, чтобы у вас появились поводы для близких контактов. Полковник старался спрятать свою ревность, затереть её деловым разговором, утрамбовать железными аргументами. Но девушка прекрасно чувствовала бурю внутри мужчины, которую он боялся показать. Василиса не стала больше возвращаться к закрытой теме. Согласие было получено, поэтому своих планов она менять не будет. А по поводу встречи с руководителями подразделений – идеи есть. Их и выложила ревнивому Биг Боссу за чашкой кофе. Всё-таки легенду о зарождении близких отношений надо поддерживать, поэтому не отказалась от приглашения. Оценила и попытку поухаживать: кофе, пирожные, приглашение на ужин, желание угодить. Хищник грамотно расставлял силки, вот только сам не чаял, что охотник и жертва могут поменяться ролями. Но об этом немного позже. А пока Василиса слушала рассказ о нелёгкой судьбе Полковника – боевом прошлом, запутанном настоящем и призрачном будущем ­– и чувствовала каждую эмоцию Олега, прошивающую её насквозь. Такого не было ни с одним клиентом. Почему Дар так отзывается на этого мужчину – для Василисы стало загадкой, разгадать которую ещё предстоит. Глава 13 Все проблемы решают связи. Крепкие нейронные связи Собрание руководителей отделов прошло в обычном режиме. Если бы не одно «но». Реакция на появление в штате помощницы генерального директора была у всех одинаковой – напряжение. Оно читалось в глазах, угадывалось в жестах, сквозило в осторожных словах выступающих. Василису изучали. Не так, как энтомологи разглядывают красивую бабочку, распятую иголками на подушке из воска. Но аккуратно, скрывая интерес, бросая едва заметные взгляды. Финансовый директор, Владимир Рудольфович Артёменко, высокий и статный, молодящийся мужчина, тут же решил поближе сойтись с новой сотрудницей. В компании мнил себя «серым кардиналом». Все считали его другом Полковника, перешедшим по наследству от отца. Он чем-то и внешне напоминал Ришелье: манерой ставить руки на столе домиком, размышляя о судьбах мира; аккуратной эспаньолкой, которую регулярно ровнял и красил в барбершопе; тихим, вкрадчивым голосом, убаюкивающим внимание собеседника. Пока за столом шло обсуждение текущих проектов и подготовка к участию в тендере по строительству торгового центра «Акварель», Артёменко записывал себе в блокнот варианты: с какой стороны подъехать к Сокольниковой и на какой почве сойтись с ней ближе. Чувствовал 50-летний интриган, что не просто так она появилась в компании. Что-то тут нечисто, и чем грозит конкретно Владимиру Рудольфовичу – пока совершенно непонятно. Такие же мысли одолевали и Евгения Сергеевича Панютина – директора отдела маркетинга и рекламы. И если обычно он моментально включался в полемику, размахивал руками и брызгал слюной, то на этот раз вёл себя тихо и не «истерил», когда высказывались претензии в адрес его отдела. Наоборот, то и дело вытирал салфеткой потеющий лоб, черкал на бумаге непонятные символы, успокаивал внутренними мольбами разыгравшуюся язву и бросал на Василису обвинительные взгляды. Ведь именно её присутствие заставляло его нервничать. Присутствовал на собрании и юрист компании. Как предположил Олег, – считающий себя бессмертным. Валерий Ларин слыл не только хорошим специалистом по арбитражному праву, но и отчаянным ловеласом. В тридцать пять он добился многого, благодаря исключительно своему уму и харизме, и Биг Босс даже не подумал, что сейчас эти качества подчиненного превратятся в его глазах из достоинств в недостатки. Судя по тому, как Ларин поедал Василису глазами, облизывал тонкими улыбками и обещал рай земной, наглаживая большим пальцем колпачок ручки, намерения у юриста в отношении девушки были самые серьезные и отвратительные. «Сломаю ему пальцы. Дверью, - рисовал в голове кровожадные сцены Полковник. - Нет, лучше возьму с собой на тренировку и там придушу. Слегка. Или просто яйца завяжу бантиком, чтобы не звенел ими, где не следует». А Василиса беззастенчиво считывала внутренние состояния, чувства и мысли присутствующих, и с привычным равнодушием наблюдала этот паноптикум. Единственное, что не укладывалось в привычный сценарий – это боль от эмоций Олега. Ревность Полковника не только его выводила из равновесия, но и Василису заставляла прилагать усилия, чтобы держать внутренние энергии в балансе. «Это что-то новенькое. Мы связаны, и эта связь работает в обе стороны», - подумала девушка. И тут же, расфокусировав зрение, увидела энергетическую нить, сотканную словно из тумана, и соединяющую их сердечные порталы. Шок. Неверие. Выброс адреналина. Кровь вскипела и ударила в голову ярким инсайтом: «Свершилось!» Суженый, о котором говорил Наставник, сидит перед Василисой во всем своём несовершенстве. Не о таком Принце мечтала Василиса, но что уж там... Растерянность. Желание тут же разобраться в проблеме. «И что теперь делать?.. Пока ничего. Надо успокоиться. Я же его не люблю?.. Пока не люблю… А может это вообще ошибка. Связь не растворилась после контакта и процедуры очищения, и наверняка её можно убрать какой-то практикой. Или она сама разрушится со временем». Девушка опустила голову и уткнулась в чистую страницу блокнота, чтобы никто не разглядел на её лице смятение и румянец. Василиса попыталась себя подбодрить: «Так. Всё нормально. Я смогу разобраться с этим. Мозги и силы есть, а значит всё решаемо!» Но сердце не хотело молчать. Оно гулким эхом звучало в ушах тревожным набатом. Пыталось проломить грудную клетку и прыгнуть в руки того, кто был предназначен Судьбой. Глупое, оно ещё не знало, что разобьётся на осколки и будет умирать на белом январском снегу. Но это будет потом… А пока Василиса стремительно поднялась: «Извините, мне нужно выйти!» и покинула переговорную комнату, стуча каблуками в унисон своему пульсу, отсчитывающему секунды спокойной жизни. Кажется, нирване пришел конец… Глава 14 Стены изо льда равнодушия растопит только любовь… Первая неделя работы в компании Василисе Сокольниковой напоминала день сурка: утро, пробежка, завтрак, машина с водителем, дорога в офис, утренний кофе в компании Биг Босса, обсуждение плана на день, документы, встречи, звонки, совещания… Словно сиамские близнецы они с Вентурой были везде вместе, и в то же время далеки друг от друга, потому что Василиса смогла построить незримую стену из бетона напускного равнодушия, внутренней холодности и сугубо деловых разговоров. Пирожные к кофе были преданы анафеме: «Не ем сладкого». Цветы, появляющиеся в кабинете, регулярно перекочевывали на стол секретарю: «Аллергия на запахи». Приглашения в театр отвергнуты: «Не люблю громкую музыку», «тяжело находиться в толпе». Ужины в ресторане брошены в топку: «Не употребляю алкоголь», «не ем после шести». Вентура бесился. Нет, он не просто бесился – он мысленно бился головой о стену соседнего кабинета, потому что был рядом, но не мог и на миллиметр приблизиться к девушке. Её запах кружил голову, сводил с ума. Олег намеренно наклонялся к уху, чтобы сказать ей что-то, и одновременно втянуть дозу аромата, завороженно глядя на жилку, бьющуюся на шее. Иногда он смотрел на Василису, не отрываясь, пребывая в совершенно иной реальности, где она выгибается на горячих простынях. Оставляет на спине огненные полосы, прижимаясь в порыве страсти. Громким стоном заявляет о наслаждении, подаренном мужчиной. И он готов был жить в этом выдуманном мире вечность. Вот только сказка никак не хотела становиться былью. И Вентура молил мироздание, чтобы вернулась пусть не Добрая Фея, но хотя бы Злобная Ведьма на место этой Снежной Королевы. Ему было невыносимо существовать в одном пространстве, и не иметь возможности прикоснуться, поймать улыбку, увидеть блеск глаз. Получить хоть какую-то живую реакцию, окрашенную эмоцию, настоящее чувство, а не эту холодность и отстранённость.